Мари Пяткина - Тень последней луны

И опять Скер поразился грандиозном зрелищу, как вдалеке появляются киты, а за ними вырастает удивительный и весёлый хаос плавучего острова. Правил тогда уже шурин. Он прекрасно встретил королевскую чету, поздравил с коронами и беременностью, и Мирра повеселела, со всеми обнималась и смеялась совсем как раньше. А потом пошла к зверю рода за пророчеством, а вернулась сама не своя. Что сказало ей Дитя Великих Вод, Мирра так королю и не рассказала, просто потухла, как фонарик. Но Скер славился настойчивостью. Знание — это сила. Он спрашивал и спрашивал её день за днём по приходу в Трейнт, он давил, он требовал ответа и был весьма нетерпелив, пока та не призналась. Пророчество гласило: «Твой владыка уничтожит мир».

***

И вот Скер снова, прищурившись, смотрел на плавучий остров. Сам король и пять человек, которых он отобрал, двое союзных владык и три капитана стояли на носу небольшого парусника на пути следования китов и северян.

Внутри у Скера всё пылало огнём, что королю до того ада, которым его пугали уже чёртову кучу лет на каждом разбитом острове? Вот его личный ад — с галеона ему радостно махали шляпами — узнали и радовались. Ему уже давно нигде не радовались, только тут, в память о Мирре, которую любили, весть о смерти которой только недавно получили с гонцом. Он помахал в ответ. Если личный ад — цена того, чтобы человек стал хозяином Либра, он готов платить и гореть.

У владыки Кетта было достаточно оружия — король сам дарил его шурину, чтобы было чем обороняться: много вёдер «железной тарани», щиты, копья, даже пушку. У шурина хватало людей для сражения, но Скер не хотел, чтоб они гибли в бою. Он едва поднялся на борт, а Кетт уже шёл ему на встречу с радостной улыбкой — любил короля.

— Привет, ваше величество, — сказал владыка и посмотрел ему в глаза глазами Мирры, — Ну, как ты? — Он обнял его руками с длинными, как у сестры, пальцами, — Рад тебя видеть.

— И я рад тебя видеть, — ответил Скер и трижды быстро погрузил длинный нож в грудь шурина, снизу-вверх. Раз, два, три.

— Ах, — сказал Кетт, широко распахнутыми глазами глядя в глаза Скеру, — а-а-ах…

— Прости, — щурясь от боли, сказал король, — ты не должен видеть того, что я сделаю. Ты не заслужил такого.

Он обнял шурина и держал, чуть покачивая, пока прерывистое дыхание не замерло, а тело не обмякло. Тогда положил на палубу и сел рядом. Закрыл мёртвому глаза.

Вокруг поднялся страшный крик, вопли испуганных детей, женский вой — весь галеон сбежался встречать «мужа их Мирры» и все видели смерть владыки. Сидя над телом шурина, король смотрел, как его люди обнажили мечи и перебили растерянную стражу.

— Всё кончено, больше смертей не будет! — кричал владыка Теталл, пытаясь успокоить хаотично мечущихся людей, которые только что радостно их приветствовали. Какого дьявола они все живы, а Мирра — нет? Вскоре палуба галеона опустела, остался король, его люди и мёртвые.

Опустив голову, Скер исподлобья наблюдал, как убрали паруса и положили главное судно в дрейф. Плавучий остров замедлил ход и остановился.

Теталл глянул в подзорную трубу и показал пальцами, что всё по плану. Прямо по курсу к ним приближалось три королевских китобойца и два его собственных.

— Ты можешь не участвовать дальше, — с нотой сострадания сказал Теталл, — мы с вла…

Король поднял глаза и поднялся сам. «Ну, давай, пожалей меня», — подумал он. Союзник не стал договаривать, с улыбкой развёл руками: как пожелаешь, твоя малютка, тебе и баюкать.

— Дай, — Скер протянул руку.

В ладонь легло древко гарпуна.

Реальность будет полна разочарований, пока люди продолжат верить в зверей рода, а не в себя, полагаться на зверей рода, а не на собственные возможности. И, поскольку у него одного хватило ума и силы действовать, значит это его предназначение.

Он всплыл сам, когда понял, что стадо окружили. На секунду Скер ощутил священный трепет, когда увидел размеры зверя. Наверное, со времён творения он не перерождался, такой большой был и древний, поросший зеленью и паразитами, настоящее чудовище. Наверное, это Дитя Воды помнило времена зубастых тварей, огромные кости которых иногда выносило волнами.

— Я помню тебя, мальчик. Я отдал тебе дочь нашего рода. Ты пришёл за пророчеством, — прозвучало, прошелестело над водой.

Он не мог понять, откуда доносится голос. На поверхности виднелся только лоб и блестящий глаз у самого края пасти, король бы мог поклясться — закрытой. Глаз — размером с лодку, с большим чёрным зрачком и яркой полоской голубой радужки, с верхним и нижним веком, устало и внимательно смотрел на Скера. Кит многое знал о прошлом и грядущем. Если не всё.

— Я не за этим пришёл, — Скер по-бычьи мотнул головой.

— Все приходят за пророчеством, — возразил кит. — Получишь своё и ты.

Скер молча ждал.

— Ты убьёшь всё моё стадо?

— Нет, если ты один добровольно примешь смерть. Да, если ты откажешься.

На чёрных китов обычно не охотились — слишком мало жира, слишком жёсткое мясо. Но перебить, имея нужные средства, было можно, а король имел. Кит замолчал, вверх вырвался фонтан воды, и Скер подумал, быть может, он говорит через эту ноздрю? Или в мыслях его говорит?

— Торговаться бессмысленно, — сказало Дитя, наконец.

Скер прикрыл глаза в знак согласия.

— Близится время третьей луны, мир уже накрыт её тенью, — вновь раздался голос-шелест.

— Я не нуждаюсь в твоих пророчествах, рыба.

Ещё один фонтан воды вырвался вверх.

— Тогда делай, что должен, — протяжный вздох и блестящий глаз прикрылся веком.

Скер поднял и медленно опустил руку — подал сигнал. И тут же гарпуны посыпались со всех пяти суден. Один за другим втыкались они в огромного старого зверя, который молча позволял убивать себя, чтобы выжило его стадо. Умирал кит долго, фонтан раз за разом поднимался к небу, пока над водой не пронёсся стон, и последний фонтан вырвался — истово-алый.

Вскоре его тело зацепили цепями и стали поднимать на лебёдках, но древний зверь был слишком огромен даже для пяти китобоев. Тогда спустили лодки, чтобы порубить его на части прямо в воде. Моряки взбирались на гигантскую свою добычу, прохаживались по ней, пританцовывая, смеялись и хорохорились. Лодка короля как раз подплыла к чёрной, истекающей кровью горе, когда глаз размером с лодку вновь открылся.

— Посмотри в склеп, — прошелестело еле слышно.

Чудовищным ударом Скер вогнал гарпун до середины древка прямо в зрачок. И всё стихло.

***

Лис явился как ни в чём не бывало. Вынырнул из тени в его каюте, вышел из-за сундука в углу, будто всё время там и прятался. Его зверь ходил тропами ночи, в тёмное время суток он мог прийти куда угодно, оказаться где пожелает, при условии, что там тоже будет ночь. Он мог забрать с собой и Скера — ещё в детстве лис испробовал его крови, чтобы принять мальчика.