Дмитрий Минаев - Королевские милости [СИ]

К демонам эти колёса, и так вымазалась, как незнамо кто!

Баня с парной, чтобы кожа аж скрипела от одного прикосновения… чистое бельё… М-м-м… Самая настоящая постель с пуховыми перинами… А ещё горячие пирожки с ягодной начинкой, что буквально тают во рту. Как же мало нужно девушке для счастья!

Уже засыпая, поймал себя на том, что всё чаще и чаще непроизвольно отношусь к себе, как к женщине. Мрак! С такими «крамольными» мыслями я и заснул… ла… а-а-оу-у-о-о-ы-ы.

Нет, как же приятно выспаться вот так, не в карете на ходу, не на тонком матрасе и ковре, брошенных без чего бы то ни было прямо на землю… Не-е, а ничего себе живут крестьяне!.. Хотя, этим-то не пришлось бежать сломя голову… Вернее, хоть они и бежали, бросив возделанные участки, дома, постройки… имущество на телеги погрузить успели… кто сколько смог… у других и того не было.

Сейчас народ вновь отстроился, освоился, маленько оброс жирком… будет кого потом стричь и доить. Не в этом году, так в следующем…

Вот о распрекрасном… ессественно, исключительно под моим мудрым руководством… своём нынешнем житье-бытье хозяйка мне и щебетала. Интересно, как они все запоют, когда я по-настоящему начну с них собирать налоги? Ну да ладно… там видно будет… А пока я согласно кивала, уплетая вкусности за обе щеки, пока речь не зашла о нашем с королём договоре. Эк, как тут быстро слухи распространяются.

— Так вы, госпожа, у нас теперь лаэра? — спросила Ниямира (так звали жену старосты).

— У-у-у, — кивнула я с набитым ртом.

— И что теперь будет? Как всё изменится?

— Хм, — только плечами пожала, — Да ничего, — произнесла, проглотив очередную порцию и закашлялась.

Нет, всё-таки далеко мне до Портоса, что на королевском обеде… когда требовалось, чтобы освободить рот для разговора… как удав… по полцыплёнка разом заглатывал.

— Всё равно король ещё окончательно всё не утвердил, хотя дал своё слово, а оно верное, — тут же поправилась я, а то пойдут всякие слухи, смута в умах… А оно мне надо?

— Ну разумеется, мы и не сомневались, — кивнула, «обнадёжив меня, хозяйка — Ведь вы же — его дочь!

Тут я действительно, едва не подавилась пирогом уже по-настоящему.

— Ты это чего, Ния? О чём? — сипло прохрипела, едва прокашлявшись, — Ты погляди, ну какая из меня принцесса?

— Как «какая»?! — всплеснула руками женщина, — Самая, что ни на есть, настоящая! — но тут же, поймав, мой удивлённо-укоризненный взгляд, смутилась, — Нет, Ваша милость, вы ничего такого не подумайте… Мы знаем, тайна есть тайна… Это ваши, королевские дела, мы понимаем…

Блин! Теперь уж я точно ничего не понимаю!

Нет, слухи о том, что я королевская дочь, как говориться, «имели место быть», и с этим ничего нельзя было поделать. На мои робкие возражения, что это всё неправда, мне только энергично начинали кивать в ответ, тут же со всем соглашаясь. Но втихаря, за моей спиной, когда думали, что я ничегошеньки не слышу, то и дело раздавалось: «Наша принцесса — сама скромность!», «Молодец! Свято хранит данную клятву, ни словом себя не выдавая. Но мы-то знаем…», «Вот кого надо на трон!»

Ну и как с этим бороться? Не на кострах же жечь… «еретиков»? Тем более, все эти «заблуждения» не только мне льстили, но и как бы придавали лишнего веса, авторитета. Одно дело, когда за тобой СИЛА, другое, когда ещё и ПРАВО. Правда их утверждения или неправда, но, ведь, в это ВЕРЯТ.

Но сейчас, тщательно пережёвывая пирожок, я думала о другом.

Слухи слухами, но не вздумалось бы каким-нибудь горячим головам действительно попытаться посадить меня на престол. Какая б не была у меня поддержка в нашем краю, воевать со всем Левором как-то желания особого не было.

Свят! Свят, меня от этого! Спаси и сохрани, Создатель!

Из села мы с Иорой уезжали отдохнувшие, сытые и довольные. А уж сколько еды нам понатащили в дорогу… Вообще, ни в сказке сказать, ни пером описать… Будто мы собирались ехать в какой-то позабытый Создателем голодный край. Причём каждая хозяйка норовила попотчевать своим собственным, по семейному рецепту приготовленным угощением. В большинстве своём это были разные пирожки и выпечки, но «попадались» и кисломолочные продукты домашнего приготовления — от кефира и ряженки до самых разнообразных сыров.

— А это что? — удивлённо воззрилась я на горшок, от которого исходил дурманящий мясной запах с какими-то приправами.

— Это наргятина с хирнятиной, — пояснили мне.

— Чего-чего? Какой там «нятиной»? — не поверила я собственным ушам.

Как оказалось, ничего страшного… и даже экзотичного… в горшочке не было. Всего лишь мясо нарга… говядина по-нашему… пополам… или не пополам, а в каких-то иных долях… с мясом дикого оленя. А поскольку оленина жёстче, чем мясо домашних животных, народ приноровился тушить, смешивая и то и другое мясо, заготавливая впрок. Такая своеобразная мелко рубленная тушёнка. Может, я её уже пробовала и не раз, но вот как-то не заостряла на этом внимания. Ничего, ехать нам ещё не один день, будет с чем кашу есть.

Уже отъехав от деревни, на первом же привале, мы щедро поделились запасами с охранявшими нас табирами. Особенно кисломолочными продуктами… Иора их тоже, как и я недолюбливала, а отказываться было неудобно… Всё-таки люди старались, от всей души стремились угостить «нашу благодетельницу» вкусненьким, от сердца отрывали…

Хотя нет, на счёт того, что сельчане готовы были отдать последнее, я немного погорячилась. Наоборот, народ стал жить не в пример лучше, чем прежде. Тем более, что на Западном перевале старосте удалось удачно обменять рожь на пшеницу.

— Вы не понимаете, госпожа, — твердила Ниямира, — мы при прежнем правителе, особенно в последнее время не то что мяса, белого хлеба не видели!

— Как же так, неужто в ваши края купцы не захаживали? Нет, понятное дело, что не каждый готов отдать четыре мешка эрьми за один рэлы, но разве нельзя купить один-два к празднику на всю деревню?

— Ах, Ваша милость, как же вы далеки от нас, от простых людей! — всплеснула руками Ния.

— Чего это я, вдруг, далека? — мне от этих слов так горько и обидно стало, — Мой отец… нэд Арид, тот, что У-Серебряной-реки, — тут же поправилась я… а то подумают опять, что я про короля… честно говоря, уже надоело раз за разом видеть квадратные глаза собеседницы, кем бы она не была… Проклятье, если так пойдёт и дальше, скоро буду на полном серьёзе Ореливора Третьего «папой» величать… — Так вот, в нашем форпосте так было заведено, не только для своих, но и для соседних крестьян готовили угощение. Оте… нэд всегда выставлял бочонок вина. Было мясо, пиво…

Я, вдруг, неожиданно вспомнила Февра… Того крестьянина, что попытался было меня убить, но сам пал от моей руки… А ведь он, гад, тоже сидел за столом со всеми вместе, правда, с неизменным угрюмым видом… зар-раза… Угощением не брезговал… Сволочь!