Пальмира Керлис - Признайся, если сможешь [СИ litres]

– Какая жалость, – почуяла поддержку эта гадина. Конечно, толпой унижать – ее фишка. – Не только толстая, но и глухая.

– Иди сюда, – Мэй закатала рукава пиджака, – селедка худосочная.

Селедкины подружки недоуменно переглянулись, не ожидая подобного поворота. Вокруг стола столпились наши сокурсники, будто позабыв, что можно расходиться. Лизка фыркнула и попыталась отпихнуть Мэй, но фиг там. Ха, да Мэй ее влегкую размажет. Далинды в аудитории нет, а до охраны еще доораться или добежать надо. Лизка мигом оценила ситуацию, попятилась, складывая ладони в отбрасывающем пассе. Ее подружки украдкой повторили из-за стола тот же жест. Заразы!.. Мэй взмахнула рукой, из пола, вздыбив доски, вырвались ползучие корни. Оплели нахалок за ноги и дернули, повалив наземь. Судя по выражению лица Мэй, она такой мощи от своего природного заклинания не ожидала… Дис непричастно отвел глаза, я от восторга подпрыгнула. Лизка нервно и неумело отлепила корни, освободившиеся быстрее подпевалы разом ретировались.

– Сейчас спецкурс по хорошим манерам будет, – Мэй грозно нависла над ней, – и я тебя на него записала!

Лизка пискнула, в ее плечо впились пухлые пальцы, приподнимая с пола. Народ возбужденно загалдел, отовсюду посыпалось: «Что вы делаете, прекратите» и «Наподдай ей». Последнего больше. Похоже, Лизка мало кому нравится.

Она вытянула грабли, норовя вцепиться Мэй в волосы, та одним непринужденным движением повалила ее обратно. Гирькой упала сверху, Лизка совсем не героически закряхтела, переворачиваясь и отползая под стол. Однако схватившая за шиворот рука лишила ее простора для этого маневра. Мэй повернула нахалку к себе и сказала ласково:

– Решишь просить пощады – говори «пожалуйста».

Лизка забарабанила ладонями по ее плечам, кто-то из толпы засвистел. Белая ткань пиджака затрещала, Дис толкнул меня к выходу. Ну-у-у… Я хочу это видеть!..

– Весь план порушишь, – образумил он. – Уходи уже.

Пришлось послушаться. Эх…

Не переставая коситься на Лизку, пищащую что-то вроде: «Помогите, хулиганы зрения лишают», я чуть не споткнулась о порог и побежала в коридор, а затем – в ректорат.

В приемной было пусто, секретарша Лукаша умело отфутболивала посетителей, указывая наманикюренным пальчиком обратно на дверь, где висело объявление: «Ректор не принимает, в кабинете ведутся важные переговоры». Я даже знаю какие! Меня она впустила без проблем и вопросов, еще и заговорщицки прошептала в ухо:

– Полчаса уже разборки вовсю. Там легионер и высший маг.

Отремонтированная дверь была приглашающе приоткрыта, и я шагнула в кабинет. В глаза бросился красный под цвет формы Зюзер, тщетно пытающийся охладиться у распахнутого окна. Кеннет стоял неподалеку и посматривал на него с откровенной ухмылкой, Лукаш за столом скучающе заплетал из бороды косичку. В гостевом кресле, закинув ногу на ногу, сидела Эмилия. Рядом с привычно суровым Зинбером. Угу, понятно. Легионер и высший маг… Мухи отдельно, котлеты отдельно.

– Здравствуйте, – выдавила я, расправляя плечи под тяжелым взглядом Эмилии. – А что это вы здесь делаете?

– Студентка Лялина, – оскалилась та, – ваши вопросы не по статусу.

– Эмилия Энри принимает участие в разбирательствах, – насмешливо ответил Кеннет и издевательски официальным тоном продолжил: – Управляющая межмировой целительской системой была столь любезна, что лично вызвалась отстаивать честь родного факультета.

– Да? – с детской невозмутимостью спросил Лукаш. – А я думал, дело в том, что ее подпись стоит на экспертном заключении по поводу вменяемости этой Лизы.

Эмилия побагровела, я не сдержала улыбки. Да уж, в глупом положении она оказалась. Всегда так бывает, если поддерживать гадких девиц. Обраточка, закон сохранения негативной энергии! Мы на теории магии изучали.

– Ваши обвинения нелепы, – мятежно вздернул подбородок Зюзер. Щеки пылают, волосы встепаны, в глазах лихорадочный блеск. Ну прям повстанец на допросе. – И никаких доказательств нет.

– Не совсем так. – Зинбер задумчиво качнулся в кресле. – Вы признали, что ваша девушка интересовалась копировальщиками. И вы понятия не имеете, где находится ваш.

– Не факт, что он тут. – Зюзер ткнул пальцем на ректорский стол, где лежала главная улика. – Мало ли куда делся мой. Может, под кровать закатился. Да, Лиза на прошлой неделе спрашивала, для чего они. Что это, преступление?

– Это – нет, – усмехнулся старший легионер. – Часто у вас под кровать закатываются запрещенные в университете вещи?

– В университет я копировальщик не ношу! Я его у дяди взял, в образовательных целях. Скоро экзамен для практики в Легионе сдавать, вам же известно. Я не делал ничего противозаконного, никогда!

– Ты ни в чем не виноват, – успокаивающе сказала я, – она и тебя тоже подставила.

– Преждевременное заключение, – поджала губы Эмилия. – Нельзя обвинять человека лишь оттого, что он вам не нравится.

– Неужели? – Кеннет подпер подбородок ладонью. – А подписывать такое заключение, выходит, можно?

– Дэлман, мы здесь не затем, – осадил Зинбер, – чтобы оспаривать экспертные заключения. Расследуется кража частной информации через несанкционированное копирование. Преподаватель по зельям подтвердил, что оставался после лекции с группой студентов-целителей, и Лиза была среди тех, кто задержался до конца. Возможность подобраться к информационному артефакту у нее была. В любом случае нам нужно побеседовать с Лизой. Поводов вызвать ее сюда достаточно.

В дверь осторожно постучали, в приоткрывшийся дверной проем просунулась рыжая секретарская голова и заговорила извиняющимся тоном:

– Помню, вас запрещено беспокоить, но тут такое… В ректорат охрана двух подравшихся студенток привела. Требуется воспитательная работа. Что с ними делать?

– М-м-м, драка двух студенток – это мое любимое, – одновременно и оживился, и приуныл Лукаш, – но не вовремя.

– Нет-нет, – робко вставила я, – как раз вовремя…

Эмилия с Зюзером недоуменно переглянулись, Кеннет расплылся в довольной улыбке. Лучший комплимент! Ну да, замечательно же сработано. По плану, но с долей импровизации. На лице Зинбера, как водится, ни мускул не дрогнул, а вот Лукаш приободрился. Видимо, обрадовался, что драчливых студенток можно впустить.

Секретарша послушно отворила дверь, я быстренько прошла вглубь кабинета – к столу, между делом загородив спиной копировальщик. Выложили на всеобщее обозрение, всю малину испортят. Хорошо, что можно так встать, свободные кресла-то в дефиците. Вместе с кастрюлями их из кабинета убрали, что ли?

Порог переступили раскрасневшаяся Мэй и изрядно потрепанная Лизка. Увидев собравшуюся в кабинете компанию, она напряглась, метнула в Зюзера невинно-умоляющий взгляд. Догадалась, гадина, что паленым запахло.