Майлз Кэмерон - Грозный змей

– К услугам вашего высокопреосвященства, – поклонился человек в красном.

– Вы испытываете мое терпение, мэтр Виллон. И все же вы и все, что вы любите, – в моих руках. – Архиепископ тронул амулет, который носил рядом с крестом.

– Как вам будет угодно, ваше высокопреосвященство. – Голос его звучал устало и безнадежно.

Секретарь посмотрел ему вслед с нескрываемой ненавистью.

– Почему вы оставляете его в живых? – спросил он.

– Тихо, Жиль. Это не твое дело. – Архиепископ нахмурился. – Ты никогда не задавался вопросом, был ли Иуда злодеем или же судьба обрекла его отправить Господа нашего на крест? Не стал ли он орудием в руках Господа?

– Схоластика утверждает, что Господь использовал зло Иуды во благо Себе, – ответил секретарь.

– Если Господь может избрать Своим орудием зло, значит, и я могу. – Архиепископ покосился на свои сложенные руки. – Что там с этой Альспенд?

– Она уехала в свой загородный дом. Я отправил за ней людей, но они вернулись. Теперь тяжело кого-то нанять, ваше высокопреосвященство. Почти все вступили в королевскую гвардию.

– Де Вральи готовится к битве с простым народом, – сказал архиепископ, – а нам нужны собственные мечи. Люди, которые не носят наших цветов.

– Мне рекомендовали человека, ваше высокопреосященство. Иностранец, с далекого севера.

– Ну? – Архиепископ никогда не славился терпением.

– Я посмотрю, смогу ли я с ним снестись. Он очень осторожен.

Архиепископ улыбнулся:

– Наверное, он этруск. Этруски – единственные, кто понимает в этих делах. Жаль, я не взял людей из Рума. Если он покажется тебе толковым, найми его.

Секретарь поклонился.

Граф д’Э носился по всему Харндону, отдавая долги. Он лично заходил к портным, бакалейщикам, кожевникам и всем прочим купцам, которые обеспечивали его хозяйство, и платил серебром. Многие харндонцы, ежедневно проклинавшие галлейцев, могли бы сегодня помолиться за его здоровье.

Джеральд Рэндом обнял его.

– Все наладится, – сказал он довольно смело, – оставайтесь.

Граф посмотрел ему в глаза:

– Нет. Ничего не наладится. Берегите королеву. Они хотят причинить ей вред. А потом и королю, полагаю.

– И вы так просто уедете? Я знаю…

Галлеец покачал головой.

– Нет, месье. Я знаю, что вы хороший воин и честный купец. Поэтому я скажу только, что до меня дошли слухи. Дикие нападают на мой дом. Я собираюсь поехать туда и заняться тем, для чего меня предназначил Господь.

– Лучше и не скажешь, – поклонился сэр Рэндом.

Подойдя к дверям, граф д’Э ощупал свой великолепный золотой пояс и повернулся к оруженосцу:

– Юноша, где я забыл свои перчатки?

Роберт растерянно огляделся:

– Они были тут, милорд. Вы были в перчатках у портного. Вместе с людьми епископа.

– Eh bieп [7] Хорошо же (фр.). , - нахмурился граф.

За далекими горами садилось солнце. Галлейские корабли показались в устье реки. По городу побежали слухи. Все, от нищих, просивших милостыню на углу, до почти пустого приюта ордена Святого Иоанна и королевской гвардии на стенах, знали, что везут эти корабли. Все, кто шел к вечерней мессе, не сводили с них глаз.

Они приблизились к причалу только с рассветом. Людям на борту пришлось пережить еще одну сырую холодную ночь. Но когда наступило ясное весеннее утро, первое утро Страстной седмицы, корабли галлейцев встали в ту же гавань, где разгружались и торговали округлые вениканские корабли. Но если вениканцы привезли с собой шелк, атлас, парчу и специи, то на галлейских кораблях прибыли больше трех сотен копий. Высоких, сильных мужчин. Каждое копье состояло из рыцаря, вооруженного оруженосца, слуг и пажей – их количество зависело от статуса рыцаря.

Сьер дю Корс, знаменитый предводитель галлейских наемников, свел отряд по трапу и встал с жезлом в руках, глядя, как разгружаются его люди, их доспехи, оружие и лошади. Лошади были не в лучшей форме. Некоторые не могли даже стоять.

Первый воин короля Жан де Вральи явился лично, верхом, в сверкающих новых доспехах из вороненой стали, в которых он собирался выступать на турнире. На некоторых улицах ему рукоплескали.

Он легко соскочил с коня и обнял дю Корса. Потом принялся с напускным добродушием жать измазанные в масле руки. Впрочем, выглядело это достаточно искренне.

– Я просил отряд генуазцев. Лучников… или ифрикуанцев, как у короля Сичилии, – де Вральи поджал губы, – но ваши копья хороши, Блейз. Великолепно.

Блейз дю Корс ростом не уступал де Вральи. Волосы у него были черные, а у де Вральи – золотые. Родом дю Корс происходил из южных гор, где Арелат, Галле и этрусские земли сходились, образуя бедную, боевитую и бурную страну. Эти земли славились своими солдатами.

– Да, милорд. Разумеется, я хотел привести больше, но король, наш сеньор, запретил. И более того, ваш друг, сенешаль д’Абблемон, согласился с ним. Я тоже чуть было не остался. И, Жан, – он тронул де Вральи за руку, – нам придется уехать. Как только мы выполним королевский приказ здесь.

– Уехать?

– В Арелате орудует армия Диких, – объяснил дю Корс, – и второго меня там нет, милый друг. Я видел их тела. Такое не пригрезится даже в ночных кошмарах. Говорят, что на севере война идет у самых границ. Что Далмаций уже пал.

– Святые небеса! – задохнулся де Вральи. – А король? А сенешаль?

– Собирают всеобщее ополчение. Все рыцари Галле отправятся на восток еще до середины лета, и мне тоже велели поторопиться.

Они посмотрели, как дюжина матросов и докеров выводят из трюма самого большого корабля огромного боевого коня.

– Абблемон хотел передать вам, – продолжил дю Корс, – что у вас почти тысяча копий. Немалая часть нашего войска, а возможно, – дю Корс оскалился, – лучшая.

Тут он увидел девушку, которая махала с балкона.

– Красотка. Что, в Альбе много хорошеньких?

Де Вральи нахмурился:

– Пожалуй. Середина лета? Ну, посмотрим.

Дю Корс тоже нахмурился, но скорее весело, чем зло:

– Я не вижу здесь никого, кто выстоял бы против тысячи галлейцев, – и подмигнул кому-то за плечом де Вральи.

На расстоянии полета стрелы от них архиепископ отвернулся от застекленного балкона своего дворца в Харндоне. Улыбнулся секретарю:

– Итак, мечей у нас достаточно, чтобы захватить все улицы. Скажи мэтру Виллону, что все сделано.

– Что именно сделано? – уточнил секретарь.

– Лучше тебе этого не знать, сын мой, – снова улыбнулся архиепископ.

Он сел за стол и принялся просматривать документы. На каждом красовалась четкая подпись и печать графа д’Э.

Он вздохнул и один за другим убрал их в маленький кожаный сундучок. Обычно стряпчие используют такие для свитков и завещаний.

Запер сундучок и швырнул ключ в огонь. Встал.