Наталия Некрасова - Дети Ночи

— У меня... есть вопросы.

Отец поджал губы и вздохнул.

— Не сейчас. Но я обещаю, что отвечу.

— Когда?

— Отдохни с дороги. Позаботься о Медведях. Поговори с братом — закончите ваш разговор, — как-то многозначительно сказал отец, и Младший ответил таким же странным взглядом. — Навести Науринью. И... я пришлю за тобой.

«Он укротил меня», — думал Старший, покидая покои отца. Младший молча, сосредоточенно глядя себе под ноги, шагал рядом.

— Так что же ты делал в холме Тэриньяльтов? А, брат?

Младший поднял голову.

— Говорил с Арнайей, твоим личным вассалом, о том, кто напал на Науринью.

— Ты не все сказал.

— Не все.

Они вышли на лестницу, ведущую к их комнатам.

— Так что еще? — остановился Старший. Младший тоже. Они стояли, глядя друг на друга с каким-то потаенным вызовом. Один — черный, грязный, насмешливо-злой, второй — красивый, красно-золотой и тоже ощетнившийся.

— А еще я говорил с госпожой Асиль и просил ее стать моей женой, — с вызовом сказал он.

— О? И согласилась?

Младший усмехнулся.

— Она мне не отказала.

— Я не так спросил.

— Я ответил как ответил.

— Понятно, — покачал головой Старший. — Что же, тебе никто не запрещал ее спросить.

— Тебе тоже.

— Не премину.

На том они расстались.

«Я буду говорить с отцом, когда вернусь от нее. От Асиль».

Почему-то важно было спросить именно сейчас, получить оба ответа — и от нее, и от отца до того, как они выступят в Объезд, и черта будет пройдена. Он мчался под хмурым ночным небом, ничего не боясь, потому, что не нужен он был никому. Охота шла не на него — на Науринью, на Сэйдире, на отца. А он пока не опасен, видать. С ним был только Адахья, и он молчал, боясь нарушить гневную сосредоточенность своего господина. Они мчались в Холм, где хозяином был человек, отдавший господину верность точно так же, как и Адахья, и юноша ощущал странную ревность.

Знал бы он, что господин тоже ощущал ревность, и не менее странную. Он думал не о госпоже Асиль, а о том, что брат наезжает в холм Тэриньяльтов вот так запросто, и его человек, Арнайя, говорит с ним о важных вещах — с Младшим, а не со своим господином. И они ищут убийцу Науриньи и вместе гадают над этим преступлением — но не с ним, не со старшим.

Он не доверяет своему господину? Тому, кому принес клятву?

А, может, дело в самом господине?

Патрули Тэриньяльтов встретили их еще до Холма и с почетом сопроводили в дом хозяев. Коней приняли слуги и увели в стойла.

«И нас сейчас в наши стойла поведут», — принцу вдруг стало смешно, и гнев немного поутих.

А мысли о том, как уязвимы холмы для предательства, опять вернулись... Его передернуло, и он погасил эти мысли, как гасят водой костер.

В круглой комнате было тепло и спокойно, и белый Тэриньяльт явился быстро и неслышно, словно ночной кот. Настоящий кот тоже появился чуть позже — правда, не ночной, а обычный кот, наглый домашний любимчик, черно-белый холмовой кот. Уселся на подушки, словно важная персона, и уставился своими круглыми желтыми глазами. Он все хотел видеть.Принц заметил, что и Адахья не может отвести взгляда от кота.

— Словно он не то, чем кажется, — прошептал юноша.

— Возможно, — покачал головой принц, невольно вспоминая сказку про кота, который спас дурака-героя.Герои всегда дураки, но дуракам везет...

«...и голод его был настолько нестерпим, что Айнерья взял одну ягоду с красного блюда. И когда он положил ее в рот, она запела, и спящий хозяин поднял голову со стола. И Айнерья увидел, что он слеп. Хозяин взял со стола нож и вырезал себе на лбу глаз, и увидел Айнерью, и увидел, что у того в руке горящий камень. «Ох, горе мне, — подумал Айнерья. — Не послушал я совета женщины и не удержался»!

А Хозяин близится, не говорит ни слова, а кровавый глаз горит, и не может Айнерья с места двинуться, а ягода поет у него во рту.

И тут зашевелился мешок у него на плече, который дала ему в ничейный час женщина в доме на холме, и оттуда вдруг выскочил маленький котик и перебежал дорогу Хозяину, и тот заревел, словно ослеп, и стал тыкаться словно в стену там, где перебежал котик. И ягода перестала петь и выпала у Айнерьи изо рта. А котик оглянулся, словно позвал за собой, и Айнерья пошел за ним, не смотря по сторонам и не слушая песен теней, и не оборачиваясь на их зов, как велела женщина, и так вышел он из дома теней с камнем в руке. И была ночь, и вернулся он к тому дому, но дом был пуст, словно в нем и не жил никто...»

«Кто из богов был этим котом»? — вдруг подумал он, а потом только сообразил, какая странная мысль пришла ему в голову. Может, все эти странные помощники в сказках — боги? Или их посланцы? Ведь сами боги проиграли Жадному. Они лишь в ничейное время могут появляться здесь...

Да и вообще они спят.

Или не спят?

Арнайя Тэриньяльт был как всегда безупречно учтив. Это был его человек, он сам дал клятву — но как же он далек... Похоже, Младший завоевал его сердце, хотя верность принадлежит Старшему.

Старший принял чашу из рук хозяина, но не стал, следуя старинному вежеству вести окольные разговоры, а сразу сказал:

— Я здесь ради твоей сестры, господин холма.

— Я пошлю за ней, — сказал Арнайя и послал слугу, ждавшего приказа за расшитой тяжелой занавесью, отгораживавшей вход в круглую комнату.

Пока слуга искал госпожу, Арнайя задавал вопросы о путешествии. Принц не желал отвечать, но вежливость обязывала хотя бы «да-нет» сказать. И так ловко Арнайя ставил вопросы, что потихоньку начал разматывать ниточку того, что принц хотел бы срыть. И хорошо, что пришла госпожа Ледяной Цветок.

Адахья, впервые увидевший ее так близко, застыл с идиотским лицом. На морде кота промелькнуло нечто похожее на усмешку — если коты умеют усмехаться.

Госпожа стояла на пороге в многослойных одеждах из красного струящегося тонкого шелка, и лицо ее было спокойно и отстраненно-покорно.

Арнайя бесшумно встал, твердо повел за собой Адахью, и то повиновался, все оборачиваясь на госпожу.

А кот остался.

Асиль гибко села за столик и вопросительно уставилась на принца. А тот молча смотрел на нее и в ужасе думал — я же должен любить ее. Она же прекрасна. Но я не хочу ее. Совсем. Она как ледяной цветок — а я убью ее. Я не сумею.

И он заговорил:

— Госпожа Асиль. Мы с моим братом спорим о тебе. Я знаю, что он приходил и просил твоей руки. Я пришел спросить тебя — хочешь ли ты в мужья кого из нас? Если хочешь — то кого?

Асиль молчала, все так же глядя на него.

— Если станешь моей женой, то будешь когда-нибудь королевой. Я дам тебе все, что у меня есть, а попросишь — дам и больше.

«Зачем я это делаю?»

Асиль вдруг тихо засмеялась.

— Прости меня, господин. Я не хочу тебя. Я сейчас это поняла. Прости. И скажи своему брату — я согласна.