Ираида Волконская - Единственная для эшра

Можно сказать, что переезд на базу всё это время был для меня лучшим стимулом каждый день проходить этот ад снова и снова. Узкие коридоры, замкнутое пространство, опостылевший зал – всё это давило на меня с каждым днём всё больше. Я буквально задыхалась, часто ощущая приступы клаустрофобии и паники. Я мечтала смотреть на небо, просто смотреть ввысь и дышать воздухом, ощущать на коже порывы ветра. Мне снилось, что я гуляю по пустынным улицам города под дождём, бегу по цветущему полю, гуляю по лесу. Я благодарна своему сознанию за такие чудесные сны. Они спасали меня, но и мучили одновременно, так как я понимала, что ещё не время, что я всё ещё узница подземелий этого особняка. Поэтому ради того, чтобы вновь оказаться на улице, вдохнуть полной грудью воздух, я каждый раз поднималась и выдерживала всё новые и новые нагрузки. Я просто не могла сдаться.

На базу нас везли в машине с тонированными стёклами, так что дорогу я не видела. К чему такая конспирация я так и не поняла, но дело их: хотят скрывать, пусть скрывают. По моим внутренним ощущениям ехали мы часов пять, что не могло способствовать моему хорошему самочувствию. Раньше меня никогда не укачивало в транспорте, но теперь меня тошнило практически беспрерывно. А конечности выкручивало с такой силой, что если бы не постоянный массаж, который делал мне Алан, я бы выла в голос, совершенно никого не стесняясь.

Когда мы, наконец, приехали, я готова была целовать землю. Потому что ещё полчаса в дороге, я бы не выдержала. База оказалась расположена в лесной зоне и очень напоминает военный лагерь или нечто подобное: высокий бетонный забор с колючей проволокой, контрольно-пропускной пункт, везде камеры. Территория оказалась довольно приличных размеров, с чётко расположенными на ней строениями ангарного типа. Центральное самое крупное здание так же, как и все здания этой базы было одноэтажным. Но что-то мне подсказывает, что эти «кроты» зарылись основательно в землю, и это здание (а возможно, и остальные постройки) имеет, куда большую этажность, чем демонстрирует на первый взгляд. Это так и оказалось.

К моему сожалению, разместили нас в главном здании на минус третьем этаже. Как же я ненавижу эти бункеры! Алан объяснил мне, что пока это необходимо из-за того, что мне может срочно понадобиться медицинская помощь. Так как острые фазы в процессе моей трансформации ещё могут возникнуть, лучше быть поближе к медикам. Но, как он и обещал, часть тренировок мы будем проводить на улице. Так что свежий воздух мне теперь точно будет обеспечен.

***

Кстати, сначала нас хотели поселить в одной комнате, но я настояла на личном пространстве, и потребовала от Алана, чтобы он уходил из моей комнаты после того как супружеский долг будет отдан. Я так устала от его постоянного присутствия рядом со мной, что хотелось хоть немного уединения, пусть и во сне. Алан сильно возражать не стал, слабый протест в самом начале не в счёт.

А вот врачи были категорически против нашего расселения по разным комнатам. Они утверждали, что мы должны быть вместе особенно во сне, так как мы соединены не только на физическом уровне, но и на духовном. А сейчас моей душе, как никогда, требуется поддержка со стороны мужа. Ха, поддержка! В том то и дело, что её нет! И я с каждым днём испытываю всё большее раздражение в его присутствии. Так что я была непреклонна и моё требование выполнили. Но радовалась я недолго…

Я выдержала раздельные ночёвки неделю, а дальше стало происходить что-то странное. Я не могла уснуть! Совсем! В первые два дня я об этом никому не сказала, так как испугалась реакции врачей на эту информацию. Они ведь, наверняка, заявят, что они были правы, и мне надо немедленно возвращаться под бочок к мужу. А я из-за своего упрямства сделать это была пока не готова. Трудоспособность моя, естественно, упала в разы и Алан заподозрил неладное. Но я продолжала упрямиться (как будто мне и без того проблем не хватало). На третью ночь к бессоннице присоединилась дикая тоска: всё моё существо стремилось попасть в соседнюю комнату к мужу. Это было невыносимо!

На четвёртую ночь я всё же уснула, но меня мучили какие-то эротические кошмары (по-другому эти сны я назвать не могу). Я вернулась в ту ночь, когда он овладел мной в своей боевой форме, и вновь до мельчайших подробностей прочувствовала на себе всё, что испытала тогда. Ужас и отвращение завладели моим сознанием. Но потом сон начал меняться, искажаться и теперь во сне я выглядела по-другому: я была выше ростом, чем сейчас, с длинными волосами цвета тёмного шоколада, с нежной молочного цвета кожей. Фигура тоже изменилась: изгибы стали более чувственными, этому поспособствовало увеличение размера груди и бёдер, да и талия стала тоньше. Иными словами – это была совсем не я; даже черты лица изменились: скулы стали более выраженными, нос стал более изящным, никаких веснушек, густые ресницы превратили и без того красивые фиалковые глаза в абсолютно нереальные волшебные омуты. Я стала настолько красивой, что было крайне странно ощущать себя в этом новом теле.

А эта новая я совсем не боялась Алана-монстра, она его жаждала.

В этом сне в своих желаниях мы поменялись с мужем местами: он пытался избежать контакта, а я к нему страстно стремилась. Было странно ощущать себя внутри этого нового тела и не управлять им, я могла наблюдать за своими действиями и ощущать всё тоже, что и это тело, но не более того. Это мне напомнило ту ситуацию с Шерраском одиннадцать лет назад, когда я наблюдала за собой со стороны, но при этом испытывала все ощущения своего материального тела без возможности им управлять.

Эта новая я, всё же, добилась своего, и Алан сдался под её натиском.

Мне было непереносимо стыдно наблюдать за своими действиями со стороны, но выбора мне не оставили. Новая я была раскованна и искусна, и её, похоже, совсем не смущал внешний вид Алана. В этой новой обстановке, где он был немного робок и нежен, он не производил того устрашающего впечатления, как в предыдущем сне-воспоминании. Его странный внешний вид можно было назвать даже красивым (тело так уж точно), лицо смущало больше. Но чем дольше я в него вглядывалась, тем больше находила его по-своему гармоничным. Наше слияние было настолько бурным и страстным, что мне трудно было в это поверить. Никакого дискомфорта, боли или травм. Только чистое блаженство и эйфория!

Я проснулась вся в поту с ощущением дикой неудовлетворённости. Всё тело горело и ломило, я металась по кровати и выла в подушку. Это-то меня и выдало. Алан ворвался в мою комнату с глазами полными страха. Но он втянул носом воздух, и в его глазах страх сменился желанием. Сопротивляться я не стала, я конечно упрямая, но не настолько же. Сейчас я его хотела, хотела также как когда-то в начале нашей супружеской жизни. В это ранее утро впервые за долгое время мы смогли полностью отдаться друг другу, и получить настоящую разрядку и удовольствие.