Ираида Волконская - Единственная для эшра

– Я люблю тебя, – прошептал он мне в губы.

– Я люблю тебя, – эхом отозвалась я.

Я наслаждалась: покоем, тишиной, ровным биением сердца Алана, его объятиями. Боже, как же хорошо! Словно сон! Тело чувствует себя просто прекрасно: лёгкое как пёрышко и в то же время сильное – потрясающие ощущения. Словно я могу горы свернуть! Почувствовала, что Алан сжал моё плечо чуть сильнее и глубоко вздохнул.

– Алан? Что-то не так? – не могла не встревожиться я.

– Всё хорошо! Прости, что потревожил тебя, – нежно сказал муж и поцеловал меня в макушку.

Вздохнув ещё раз, через минуту он всё же пояснил:

– Я чуть тебя не потерял… Я хочу, чтобы дальше твоя жизнь была наполнена только счастьем. Хочу уберечь тебя от всего,…чтобы больше никогда тебе не пришлось испытать нечто подобное…

– Но ты не сможешь этого сделать… Не возможно всё просчитать и оградить от всех напастей, – поспешила вклиниться я в его монолог, чувствуя что он погружается в пучину самобичевания. – Но ты потрясающий – мой любимый! Ты такой сильный и стойкий! Ты всегда меня поражал своей нежностью, заботой, чуткостью. Но за все годы, прожитые вместе, я даже не подозревала, насколько ты можешь быть властным, жёстким, решительным. Сейчас у меня нет никаких сомнений, что ты всегда будешь защищать меня от любых врагов, и я могу доверить тебе свою жизнь! Спасибо за то, что ты такой! Как ты смог всё это выдержать? Ведь я лишь подчинялась, следовала твоим приказам… Но тебе-то приходилось их отдавать и… заставлять меня их выполнять…

– Это всё что я мог… не дать тебе умереть. У меня не было другого выбора, родная… Просто не было,– глухо ответил Алан, погрузившись вглубь себя. – Я смирился с тем, что… я навсегда останусь монстром в твоих глазах. И если бы я дал тебе, хоть одну поблажку,…то ни я, ни ты больше не смогли бы взять себя в руки. Я это очень чётко осознавал. Входя в тренировочный зал, я поклялся, что не сверну с дороги пока твоё преобразование не завершиться, как бы тяжело мне ни было… Но когда я увидел во что превратил твоё тело… я чуть не умер на месте… Как же я ненавидел себя в тот момент. Мне хотелось просто отрубить себе руки, сжечь себя в огне,…но и это было для меня роскошью… Я также ясно осознавал, что без меня ты не выживешь… Мы были как сиамские близнецы: один жив пока жив другой, – и никак иначе.

– Но…ты так восхищённо смотрел на меня тогда,…что мне показалось…

– Я был восхищён твоей стойкостью, твоей силой духа: ты не опустилась до истерик, апатии, агрессии. Уже в первый день ты показала потрясающий результат, что дало мне робкую надежду на то, что ты всё выдержишь… И твоя регенерация…это было словно чудо: такая быстрая. И это притом, что твой организм был истощён.

– Почему же тогда ты дал мне настолько тяжёлые нагрузки? Первая неделя меня просто размозжила, пропустила через мясорубку. Я думала,…что не выдержу… – тихо закончила я.

– Это было необходимо…Твой организм начал очень быстро и агрессивно мутировать. Входить в ритм было некогда… Мы все должны были тогда увидеть твой предел, увидеть реакцию твоего тела, чтобы грамотно рассчитать необходимые нагрузки и дальнейшее развитие ситуации. Ошибаться было нельзя…Ты первая, сумевшая пройти всё до конца…

– Значит ни у кого не было уверенности, что я выживу? – сглотнула вязкую слюну я, покрепче прижимаясь к мужу.

– Не было… После первой недели врачи давали тридцать процентов на благоприятный исход. Но я верил, что ты сможешь. Мы сможем. И ты продолжала всех поражать! Снова и снова: ты вставала и падала и снова вставала. Ты не сдавалась, преодолевая всё. Я не мог тебя подвести! Ты много раз была на грани душевного выгорания. И мне приходилось тебя злить, тормошить твоего внутреннего зверя (который уже неоднократно проявлял себя), чтобы ты вновь находила в себе силы сражаться за свою жизнь… Жалость в тот момент окончательно бы тебя уничтожила, понимаешь? Я просто не мог обнять тебя, сказав, что всё будет хорошо, а потом вновь кнутом погнать в зал. Твоя психика этого бы просто не выдержала…

– Моя психика практически не выдержала твоего раздвоения личности, когда по ночам ты страстно меня любил, добиваясь от меня бурной разрядки. Целовал, ласкал меня, а потом утром вновь холодный взгляд и суровый голос. Вот где у меня чуть крыша не поехала… – вздохнула я, поводя пальчиком по его груди.

– Сначала я думал, что смогу быть максимально отстранённым и в сексе, но…потом я понял, что это абсолютно невозможно. Ты сводила меня с ума: своим запахом, поведением, взглядом. А потом я заметил, что эффективность таких ночей, когда ты как и я получаешь настоящую разрядку значительно выше, тех, когда я мог сдерживаться в своих порывах. И решил рискнуть, и каково же было моё удивление, когда ты стала мне в этом помогать! В одну из ночей, ты перестала зажиматься, уходить в себя…ты просто открылась… Это было как живительный источник в пустыне, любимая. – И Алан нежно меня поцеловал.

Я ответила на его поцелуй, и мы немного отвлеклись. Отстранившись, я посмотрела ему в глаза и призналась:

– Для меня тоже… Я решила,…что по ночам буду забывать все, что происходит днём и получать максимум удовольствия. Не знаю, как ты этого добился, но…эти ночи действительно стали для меня спасением. Но…переключиться было и правда нелегко, – вздохнула я, невольно погружаясь в воспоминания.

На пару минут воцарилась тишина. Я продолжала с удовольствием вдыхать запах своего любимого мужчины и с небольшой опаской прислушивалась к своему организму. Тишина. Ничего не болит! Хорошо!

Вдруг Алан перевернул меня на живот и стал покрывать поцелуями мою спину, особенно задерживаясь на позвоночнике. Было щекотно, горячо и приятно. Я смеялась и изворачивалась ужом в особенно щекотные моменты. Дальше в ход пошёл массаж, и я окончательно растеклась лужицей от удовольствия. Какие же у него руки!

Когда-то, очень давно… – до всего этого ужаса… – он не часто баловал меня массажем. Но в последние месяцы без него я бы совсем пропала… Каждый день он посвящал этому процессу не менее часа, а то и больше: процесс был очень болезненный, но зато после, я чувствовала себя значительно лучше. Сейчас же ощущения просто божественные: у меня ничего не болит, и ощущать на теле сильные расслабляющие движения его чутких рук непередаваемо приятно.

– Как спина? Не болит? – услышала над ухом шёпот мужа.

– Нет! Всё просто прекрасно! Мне так нравится, как ты делаешь массаж, м-м-м-м. Очень расслабляет. Хочешь, я тебе сделаю! У меня, конечно, так хорошо не получится, но очень хочется сделать тебе приятное,– загорелась идеей я.

Но Алан словно «подвис» и ничего не ответив, продолжил плавно гладить мою спину ладонью.