Марина Суржевская - Вейн

От свежего воздуха полегчало. Вейн вдохнула полной грудью, подходя к высоким открытым окнам-бойницам. Смотреть отсюда было страшновато. Синие колючие звезды, что россыпью сияли на небе, казались такими близкими, будто можно снять парочку и украсить ими волосы. Они были такие яркие — сине-зеленые и красножелтые, словно огни пожаров…

Огни пожаров?!

Вейн присмотрелась. Красные точки на горизонте вовсе не были звездами. Это действительно огни. Сигнальные огни сторожевых башен Перевала.

Тревога, пока не ясная, мимолетная, сжала сердце. Там, за Перевалом был Излом…

Вейн еще мгновение смотрела на рваные вспышки огней, а потом бросилась обратно, на лестницу, на галерею. Скорее!..

— Александр! — закричала она. — Ксандр!

Он выбежал из дверей библиотеки, и Вейн поразилась, какое чужое у него стало лицо. Мужчина, что целовал ее и дарил наслаждение, смеялся над ее шутками и играл в чартар, исчез. Сейчас на нее смотрел страж Лиги Камня, холодный и сосредоточенный.

— Сигнальные огни Перевала… — выдохнула Вейн, перегнувшись через перила и глядя на него сверху-вниз. — Они горят…

— Я уже знаю, — по его лицу мимолетно скользнула усталость.

— Знаешь? — Вейн слетела вниз и застыла рядом, всматриваясь в его глаза. — Знаешь?

Он кивнул и твердо посмотрел ей в глаза.

— Вейн, оставайтесь в замке. Леран знает, что делать, он перекроет все входы. Не бойся. Слышишь меня?

Она вдруг поняла, что на нем дорожный плащ и оружие.

— Но… как ты узнал? Ты должен уезжать? Куда? Что произошло? Это… нашествие?

Он торопливо сжал ей плечи, словно хотел заключить в объятия и не отпускать, но все же не сделал этого.

— Я скоро вернусь, Вейни. Темные перешли Излом, Камень Познания отразил всплеск темноты… Иди к Лерану, хорошо? И не бойся.

Она все смотрела и смотрела на него, пока не вернулось это… Страх. Удушливая волна паники, что сжимает горло и будит внутри что-то темное, неизведанное. Тянет душу, манит куда-то…

— Камень Познания… — выдохнула она. — У тебя он есть?

И тут до нее дошло.

— Темные перешли Излом? И ты идешь к ним? Ксандр!

Он чуть улыбнулся.

— Не бойся, Вейни, я обязательно вернусь. Но все разговоры придется отложить, не до того сейчас…

— Конечно. Только… возвращайся. Пожалуйста.

Он снова улыбнулся, заглянул ей в глаза, словно хотел сказать что-то еще. Приступ страха ударил Вейн изнутри с такой силой, что воздух разом вышел из легких, и в глазах потемнело. Она отшатнулась. Александр отодвинулся, развернулся и пошел к выходу. И чем дальше он уходил, тем легче ей становилось. Тьма отступала, отпускала душу Вейн, уползала змеей вслед за камнем познания — ее порождением.

Словно оглушенная, Вейн стояла в коридоре. Вокруг уже носились слуги, мелькали желтые огни масляных ламп, хлопали двери и скрипели засовы опускаемых решеток. Еще через полчаса гостеприимный замок ощетинился копьями, оскалился прутьями, хмуро прищурился узкими окнами, в которых заняли свои посты воины.

Подъемный мост пока был опущен, и по нему торопливо бежали за укрепленные стены замка жители деревни. Они неслись в криво застегнутых кожухах поверх ночных сорочек, в стоптанных ботинках на босу ногу, прижимая к себе плачущих спросонья детей.

Все знали, что означают сигнальные огни на башнях Перевала.

Ночь провели без сна. Сначала устраивали в нижнем зале жителей долины. Вейн и Люси наравне со слугами таскали вниз тюфяки и одеяла для женщин и детей, успокаивали плачущих. Мужчины почти все стояли на башнях, до рези в глазах всматриваясь в ночные дороги, сжимая в руках кто топоры с вилами, кто клинки. Другие помешивали в кадушках смолу, которой при нападении окатывают сверху врагов и поджигают.

Люси выглядела скорее взбудораженной, нежели напуганной. Вейн отводила глаза от лица сестры, не в силах смотреть на нее и в глубине души радуясь, что количество неотложных дел и забот не дают им возможности даже поговорить. Леран был бледным и встревоженным. Его глаза горели нездоровым блеском, а по щекам расползались лихорадочные пятна. Вейн осторожно тронула его за руку.

— Все будет хорошо, — с убежденностью, которой не чувствовала, произнесла она, — мы справимся.

Он посмотрел на нее с благодарностью и кивнул. Провел рукой по лбу, покрытому испариной. Рука заметно дрожала.

— Конечно, Вейн… Конечно… спасибо вам… тебе… за помощь.

— Все, кто пришел из долины, устроены в нижних залах или в пристройках. Места достаточно, к счастью. Я приказала зажечь камины и вскипятить воду. Многие продрогли, пока шли в замок, особенно дети… Мистрис Алесс знает рецепты согревающих отваров, ваша кухарка поможет ей. Можно будет отправить часть отвара на башни и к решетке, мужчинам. Пусть в Далькотте весна, но все же еще слишком холодно. А далеко не все они успели одеться, — она говорила спокойно, даже размеренно, обыденным тоном, не допуская ни нотки волнения.

Леран, слушая ее, тоже успокоился и собрался с мыслями. И снова взглянул на нее — уже чуть виновато. А потом вдруг обнял девушку и поцеловал в макушку.

— Спасибо, Вейн. Мне очень повезло с вами, виры ко мне так добры! Проверю, как дела у наших воинов.

Он торопливо развернулся, устыдившись своего порыва, и быстро пошел к лестнице. Вейн, закусив губу, посмотрела ему вслед. Да уж… Повезло.

От тетушки Руты пользы никакой не было, она только бегала, как квочка, среди испуганных женщин и утирала слезы кружевным платочком. Вейн отправила ее наверх, в комнату, чтобы не пугала собравшихся еще сильнее.

— Отдохните, — душевно велела девушка. — Вы нужны нам здоровой и бодрой, мистрис Рута.

— Ты права, деточка, — всхлипнула тетушка. — Кажется, мне лучше прилечь…

Зато мистрис Алесс проявила себя настоящим бойцом и до самой зари помогала кухаркам варить отвар, успокаивала детей, которые от одного вида строгой наставницы тут же замолкали и прятались за юбки матерей.

Только когда первые лучи солнца окрасили горизонт, Вейн вздохнула свободнее и почувствовала, насколько устала. Как и многим, ей казалось, что при свете дня Темные не нападут.

Желтые огни сигнальных башен Перевала горели еще три дня. И все эти три дня Вейн почти не спала. Помимо дел, которые она обязана была выполнять, как нареченная Лерана, ее не отпускала тревога. Мысли бились в голове всполошенными птицами и не давали покоя. За круговертью забот они слегка отступали, но стоило упасть на кровать, ожидая погружения в целительный сон, как думы возвращались с новой силой.

Странно, но напряженная обстановка и ожидание беды словно прорвали в Леране какую-то плотину, он стал гораздо смелее со своей невестой. Мог коснуться ее волос губами, стоя в тесном коридоре замка, или просто обнять. Мистрис Алесс, заставшая их, когда жених пытался поцеловать Вейн в губы, только улыбнулась и прошла мимо. Сама же Вейн жутко испугалась и сбежала, а потом весь день пряталась от нареченного, страдая от непонимания, что читала в его глазах. Она испытывала настойчивую потребность все ему рассказать, объяснить, что уже не может быть его нареченной. Хотела извиниться, но время было неподходящее. Совсем неподходящее. К счастью, таких проявлений чувств в Леране было немного. Как хозяин Далькотта, он почти все время проводил с мужчинами на башнях или решал какие-то вопросы со старым одноглазым воином Крафтом. Так что все разговоры Вейн благоразумно решила отложить до лучших времен.