Майя Зинченко - Зов топи [СИ]

— Жаль, теперь хорошая вещь будет ржаветь в сугробе. Ничего, так даже лучше, не всегда же при нас оружие. Иногда все, что мы имеем — лишь руки. — Рихард покрутил кистью, медленно натягивая перчатку. — Сомкнувшись на горле, они заставляют врага хрипеть, закатывать глаза, биться в судорогах.

— Дана не враг! Мы вместе, она наша соратница.

— Не враг, но она видела, как я обратился. Знаешь, сколько чужаков видели это и остались живы?

— Ни один?

— Именно. Дана — чужак.

— Это… — Вальд через силу выдавливал слова, — жестоко, господин.

— Так убей ее быстро, не причиняя мучений.

Парень хотел что-то добавить, но не осмелился. Рихард кивнул. Вальд накинулся на Дану, сбив с ног. Девушка вскрикнула, больно ударившись спиной. Сопротивляясь, она пыталась ткнуть его в глаз, но не попала, а от смазанного удара по скуле парень лишь поморщился. Дана не могла поверить, что избежав стольких опасностей, сейчас умрет от рук того, кому доверяла.

Задушить невиновного непросто. Внутри Вальда шла борьба, его натура, вопреки приказу противилась ужасному поступку. Крепко ухватив девушку за горло, он медлил, не спуская глаз с ее покрасневшего, перекошенного гневом, заплаканного лица. Медленно и мучительно убивать женщину, которой ты не желал зла — это было чересчур для сына простого селянина. Улучив момент, Дана пихнула его локтем под ребро, но сама ударилась затылком о выступ и потеряла сознание. Вальд тут же отпустил несостоявшуюся жертву. Юноша скрючился рядом с ней, содрогаясь от рвотных позывов.

Рихард наблюдал за ними с холодным интересом, словно за игрой водомерок в пруду. Дана обмякла, ее дыхание было неровным, тяжелым, глаза закрыты. Справившись со слабостью, Вальд сел, покорно ожидая суда герцога.

— Отвратительная работа, — подвел итог Рихард. — Будь ты стражем, висеть тебе на позорном столбе за такое.

— Моя вина, Хозяин. Моя вина. Я не смог. — Вальд спешно вытер рукавом следы рвоты с лица. — Бесполезный дурак. Оставьте меня в лесу на потеху нави.

— Непременно. — Рихард в задумчивости поскреб щетину. — Но сейчас речь о ней — Дана скоро очнется, что ты будешь делать?

— Она не враг… Пусть идет к своим — здесь недалеко, — юноша был само смирение.

— Белый берег захвачен. Там ее ждет кое-что похуже смерти. Побои, насилие — островитяне жестоки к своим рабам.

— Ужасная участь! — Вальд нахмурился. — Ее вина же лишь в том, что она любопытная, как все женщины. Они наперекор частенько идут, но не со зла же. Хозяин… — он несмело, но с надеждой посмотрел на господина. — Заберите ее к себе. Она же дочь знатного человека, не дворовая девка… Клянусь, я за ней пригляжу.

— А мне это зачем? — хмыкнул Рихард. — Не принимаю клятв от всех подряд. Дана не пожелает стать моей всем сердцем, а ложь сделает из нее чудовище.

Они замолчали. Дана пошевелилась, приходя в сознание. Ощупав затылок, она с несчастным видом разглядывала пальцы, окрашенные кровью. Ее губы дрожали.

— Отдаю ее жизнь тебе, — бросил Рихард. — Сам решай, что делать. — И спрыгнул в снег.

— Хозяин! — Вальд бросился за ним, но герцог уже скрылся за деревьями.

Рихард вернулся в лагерь, надеясь, что его отсутствие не заметили. Он и Вальд бесшумно проскользнули мимо дозорных, но за Дана могла их выдать. Его опасения не оправдались. Часовые, бдительно смотрящие по сторонам и сжимающие оружие при любом подозрительном шорохе, были спокойны. Рихард вытряхнул из одеяла мышь и с наслаждением закутался. Над головой сияли бледные звезды, изредка скрываемые серыми негустыми облаками. Хорошая ночь.

Предстоял путь к Холодной крепости, долгожданная встреча с Ульваром. Год назад он сбежал — ошеломленный, сбитый с толку, не готовый к переменам. Люди Ульвара пробрались к нему в спальню, напали и жестоко избили. Когда его тащили к королю, Рихард часто терял сознание, но все же запомнил пиршественный зал, залитый кровью сыновей герцога и самого хозяина крепости, заколотого в спину. В чужом краю, вдали от родных мест Рихард беззащитен. Не понимая, что происходит, он желал как можно быстрее оказаться дома. В тот миг он действовал как животное. Раскидал конвоиров, кому-то свернул шею, сбросил с лестницы. Кинулся со всех ног к конюшне, в надежде оседлать лошадь, но там его снова настигли. И тогда он снова сбежал — убив себя. В тот вечер он ушел от Ульвара, но теперь это казалось ошибкой. Нужно было остаться, узнать о его планах, а дальше… действовать по ситуации.

Фридо настаивал на тайном проникновении в Холодную крепость. Каковы были его намерения? Сомнительно, чтобы Фридо планировал убить Ульвара. Это не отменило бы предстоящий поход, армия островитян в короткий срок нашла бы иного командира. А остаться в логове врага с ничтожно малым отрядом, означало в перспективе обречь себя на мучительную кончину. Был ли Фридо из тех, кто стремиться к смерти? Отнюдь, он, как и прочие мужчины в его роду, хотел взять от жизни как можно больше. Причина, по которой Фридо решил подвергнуть жизнь риску, должна быть очень весомой. Король знал намного больше, чем говорил. Дважды Рихард замечал ворона в руках Фридо. От кого птицы приносили послания, он мог только догадываться.

Вернулась Дана, в сопровождении Вальда. Девушка была цела. Это не удивило Рихарда. Молодой помощник нисколько не подходил на роль хладнокровного убийцы. Вальд мог проявить бесстрашие в бою, в честной схватке, но душить лежащую у ног женщину — нет, такая задача была ему не по силам. Дане ничего не угрожало с самого начала, зато она получила ценный урок — не в меру любопытным чужакам в Вечных топях не рады.

Белый берег встретил людей короля снегом и морозом. Сильный, дующий порывами ветер, пах едким дымом, то ли от очагов, то ли от костров патрулей. Островитяне не теряли времени даром, взяв под контроль все сколько-нибудь значимые пути на побережье. И хоть вывески постоялых дворов были по-прежнему раскрашены в бело-золотистые цвета убитого герцога, а на куртках дозорных белели его знаки, в реальности белую волчицу Агнара отовсюду потеснила сине-голубая рыба-меч Ульвара.

Человек Фридо, ожидавший их недалеко от границы, подтвердил опасения. Миновать патрули, незаметно добраться до стен Холодной крепости — было сложной задачей. Дозорные, перебежчики, выслуживающиеся перед захватчиками, запуганные селяне, не желающие накликать на себя беду — все они представляли опасность. У людей короля было лишь одно незначительное преимущество: будучи верхом они могли уйти от погони. Воины Ульвара были скверными наездниками и предпочитали передвигаться пешком.

Агент короля попросил звать его Йолли. Это был сморщенный старик, обвешанный обрезками кожи и выдающий себя за странствующего сапожника с тележкой. Его длинные белые волосы неопрятно выбивались из-под головного платка. Старик шептался с королем и бросал встревоженные взгляды в сторону Безмолвного герцога. Рихард не сдержал ухмылки. Несомненно, Йолли был одним из «мышей». Поразительно, что эта свора королевских шпионов так долго умудрялась оставаться в тени, собирая сведения о нем, но так и не поняла сути. А ведь он последние полвека был весьма беспечен. За годы спокойной жизни не допускал мысль, что в ближний круг могли проникнуть враги. Появление «мышей» образовало Рихарда — это означало, что он по-прежнему интересен миру. Выявить агентов, когда знаешь о них нетрудно и Рихард пообещал себе, что обязательно займется ими, как только вернется в Город.