Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

Я выпрямился на скамье, неотрывно глядя на испещрённое шрамами лицо Ибики. Фантастика. Так изящно загнать народ на перепутье, поставить перед сложнейшим выбором, потенциально способным повлиять на всю дальнейшую жизнь, при этом не давая им времени успокоиться и обстоятельно всё обдумать — теперь понимаю, за что Итачи так уважает этого шиноби. Больше чем уверен, врагам Конохи, попавшим к нему на допрос, приходится очень и очень несладко.

— Поднимите руки те, кто не будет отвечать, — Ибики обвёл тяжёлым взглядом аудиторию. — Когда назовут ваш номер, можете уходить.

Несколько секунд висела тишина. Затем парень рядом со мной поднял руку.

— Я… я ухожу, — проговорил он срывающимся от волнения голосом. — Не буду отвечать.

— И я, — в классе стали подниматься и другие руки.

— И я тоже…

Экзаменаторы называли номера, и команды одна за одной покидали аудиторию. Паника овладевала генинами, но я лишь отодвинулся от стола и скрестил на груди руки. Я буду отвечать, как, уверен, и Саске с Сакурой. Наша команда в состоянии справиться с этим жутким десятым вопросом, каким бы он ни был.

Слева от меня нервно заёрзала на скамейке Хината.

— Ты как? — чуть слышно спросил я.

— Н-нормально, — она крепко стиснула на коленях кулачки. — Я буду отвечать, Изуна-кун.

Я одобрительно кивнул и украдкой подмигнул ей. Если придётся, я даже помогу девочке — хорошая она, хотя и робкая.

Наконец, все трусы вышли. Ибики вновь обвёл взглядом зал.

— Спрашиваю ещё раз: кто-нибудь хочет уйти?

Ответом ему послужило молчание. Теперь в аудитории остались лишь самые решительные и упёртые команды. Обменявшись взглядами с чунинами-помощниками, Ибики шагнул вперёд, подошёл почти вплотную к первой парте.

— Вы приняли правильное решение, — с неожиданным удовольствием сказал он. — Все, кто здесь остался, прошли первый этап экзамена.

— Что?! — воскликнула Сакура. — Вот так просто?!

— Зачем тогда были те предыдущие девять вопросов? — проговорила куноичи из Суны.

— Затем, чтобы отсеять тех, кто не обладает достаточными навыками для того, чтобы не попасться на списывании, — охотно объяснил Ибики; выражение его лица, вся его манера держаться изменились так резко, что прям в восторженную дрожь бросало. — Задания этого теста изначально были слишком сложны для вашего уровня, что, вкупе с нежеланием быть обузой для товарищей, неминуемо должно было толкнуть вас на списывание.

Многие ребята закивали, услышав подтверждение собственных догадок.

— Нашей целью было проверить, насколько хорошо вы способны собирать информацию, ведь это — один из основных навыков шиноби. Суть же десятого, основного на данном этапе, вопроса была в том, чтобы узнать, сможете ли вы в тупиковой ситуации сделать сложный выбор.

Представьте, что вы чунины и ведёте команду в логово противника, о численности, способностях, вооружении которого вам не известно ровным счётом ничего. В то же время у вас задание: добыча невероятно важных документов. Что вы выберете в подобной ситуации? Отступить и спасти жизни товарищей? Напасть и рискнуть ради выполнения миссии быть убитыми? Второе, если вы истинные шиноби. Командир отряда должен быть примером для своих подчинённых, должен мужественно вести их за собой, не выказывая и тени страха, даже если ему самому страшно до чёртиков. Таким должен быть чунин; те, кто не способен сию же минуту рискнуть, отговаривается тем, что есть ещё следующий год и другая попытка, недостойны звания чунина. Вы же приняли верное решение и, уверен, в будущем также не отступите перед лицом трудностей, — Ибики чуть улыбнулся. — Итак, на этом первый этап экзамена окончен. Желаю вам дальнейших успехов.

— Уф!.. — облегчённо и радостно вздохнул кто-то у меня за спиной.

— Ура!

— Мы сделали это!..

Бурное выражение восторга прервал неожиданно влетевший в окно, вдребезги разбив стекло, снаряд. Я напрягся и непроизвольно потянулся к оружию, но опустил руку, когда странный предмет, раскрывшись, оказался огромным полотнищем, углы которого были привязаны к кунаям, воткнувшимся в стены и потолок. На фоне же этого полотна, отгородившего от нас Ибики, стояла, многообещающе ухмыляясь, самая бедовая куноичи Конохи.

— Эй, народ, что-то вы больно весёлые! — крикнула она под охреневшие взгляды генинов. — Ну ничего, недолго вам осталось радоваться! Я экзаменатор второго этапа, Митараши Анко!

Не удержавшись, я обернулся через плечо и встретился взглядом с Саске. Судя по его виду, друг был абсолютно согласен со мной в том, что у нас большие проблемы.

— Семьдесят восемь человек? — пробежав взглядом по классу, недовольно проговорила Анко, обращаясь к выглянувшему из-за полотнища коллеге. — Ибики, ты что, пропустил целых двадцать шесть команд?

— В этом году много способных участников, — отозвался он.

— Или кто-то сделал слишком лёгкий первый этап, — съехидничала Митараши, а затем премило и в то же время крайне хищно — потрясающе, как она ухитряется это совмещать? — улыбнулась. — Ну ничего. Отфильтрую как минимум половину.

— П-половину?.. — пролепетала Хината, явно борясь с острым желанием сползти под стол и никогда не попадаться на глаза этой куноичи.

— Второй этап начнётся завтра, — объявила Анко. — Подробнее о времени и месте спросите у своих джонинов. На сегодня это всё. Свободны!

Махнув товарищам, чтобы шли без меня (мы ещё утром договорились с Шисуи, что после экзамена придём к нему), я решил, раз уж есть время и возможность, осуществить задуманное ранее и обратился к поднимавшейся со своего места соседке:

— Хината, ты сейчас не занята? Мне нужно с тобой поговорить.

— Х-хорошо, — заливаясь краской по самые корни волос, ответила она и послушно последовала за мной.

Выбравшись из здания Академии, я свернул за угол и остановился в тени небольшого навеса, где нас не было видно с улицы.

— Послушай, Хината, — начал я, старательно подбирая слова, но в то же время не ходя вокруг да около, — я знаю, что нравлюсь тебе, — она тихо ойкнула и покраснела ещё больше. — Прости, но я не могу принять твои чувства и ответить на них взаимностью. Наверное, так говорить жестоко, но мне нравится другая, и не думаю, что с этим можно что-то сделать.

Глаза девочки стали медленно наполняться слезами, но гордость всё же взяла верх. Хината опустила на миг голову, быстро смахнула слезинки, вновь посмотрела на меня, и лишь её дрожащий голос выдавал волнение и расстройство, когда она тихо произнесла:

— Ничего страшного, Изуна-кун. Очень надеюсь, что у тебя с той девушкой всё сложится хорошо.

От её слов я умилился и даже на какой-то момент пожалел, что отверг её.

— Ты прелесть, Хината, — совершенно искренне сказал я, улыбаясь ей. — Счастливцем будет тот, чьей женой ты станешь.