Артем Кочеровский - Варщик

— Нет. Я хотел узнать подробнее про машины. Оснащение, надёжность и так далее.

— Зачем? Ссышь, что тебя кто-нибудь поджарит?

— Вроде того, — я пожал плечами.

Как оказалось, внешний вид машины слабо соответствовал безопасности. Тачка Биты не выглядела такой же брутальной, как рейдовые машины. Но запакована была по самое не балуй. Башмак немного помялся, почмокал, но в конце концов разговорился. Видать, не часто к нему заходили люди, чтобы послушать про достижения техники и про его работу.

— Все боссы ездят на тачках с таким уровнем защиты, — сказал Башмак, подходя к чёрному седану Биты.

Корпус, как и стёкла были бронированными. Усиленный капот, гибридный двигатель, колёса с подкачкой. А вот с девайсами было не так хорошо. Впрочем, я давно заметил, что этот мир отстаёт в цифровизации. Ни тебе интернета в каждом телефоне, ни GPRS, ни голосовых подсказчиков, ни навороченных бортовых компьютеров. Башмак обмолвился только о системе внутренней блокировки — тот же центральный замок, только в сотню раз надёжнее. Нажимаешь кнопку — и машина блокируется. Хоть резаком режь, хоть отбойным молотком долби, хоть гранатой взрывай. Пассажир остаётся в безопасной коробке, словно драгоценности за дверью самого надёжного сейфа.

Экскурсия прошла познавательно. Я узнал всё, что требовалось, поблагодарил Башмака и угостил элитной гребухой. Он позвал в гости ещё раз, и даже обещал прокатить на мотоцикле. Распрощавшись, я убежал.

… … …

Уже четвёртую ночь подряд я выходил на улицу ночью. К счастью, статус главного варщика позволял. Пацаны из группы подготовки, которые по очереди несли вахту у входа, покорно кивали или махали рукой, когда я поднимался на лифте с первого подземного этажа на первый наземный.

Район Битников стал знакомым. И не только он, но и прилегающий юго-западный. Именно через него мы ездили в цех к Варёному. Там химик жил. Об этом я узнал двумя днями ранее.

Прокаченные связи физического развитияи акробатикив разы упрощали передвижение по городу. Я должен был оставаться незамеченным. Едва ли не лучшее место для этих целей — крыши. В основном по ним я и передвигался. По незнанию часто взбирался на тупиковые здания, откуда приходилось либо возвращаться, либо спускаться. Но со временем освоился и выучил ходы.

Разумеется, я не прыгал, будто человек-паук между высотками, раскачиваясь на паутине. Примыкающий к промышленной зоне юго-запад застроили растянуто и низко. Редко встретишь жилой дом выше пятиэтажки, а в основном — два-три уровня с пристройками. Я носился по ним с завидной скоростью и не уступал машинам, которые ездили по улицам внизу.

Шесть вторичных связей физического развитияпозволяли сильно отталкиваться, крепко цепляться и быстро подтягиваться, акробатикаотвечала за приземление. Приближаясь к краю здания, я ускорялся и толкался. Группировка в воздухе, оценка места приземления, выход. Большую часть работы тело выполняло на автомате, вернее — материя выполняла. Она всегда знала — хватит ли мне сил допрыгнуть, сумею ли я ухватиться за ближайший выступ и не получу ли травму.

Иногда я увлекался. И вместо заданного маршрута отклонялся в неизвестность, чтобы отработать парочку новых кульбитов и приземлений. Во вторую ночь материя отблагодарила меня за труды:

Вторичная характеристика акробатика повышена до — 6.

Общий объём материи увеличен до — 6,40 относительных единиц.

Несколько раз я ловил на себе взгляды прохожих. Простаки никогда не задирали головы — не хватало внимательности. А вот прохожие с материей иногда замечали прыгающего по крышам человека. Трижды это случалось, когда я отталкивался от облицованного жестью края. Металл гремел и выдавал меня. Вместо того, чтобы пролететь между зданиями безмолвной тенью, я предупредительно шумел. Над этой проблемой стоило поработать. Когда наступит время, тишина и маскировка сыграют главные роли.

Исправил технику опорного шага перед прыжком. Там, где было возможным, избегал шумных краёв. Материя оценила. Новая связь построилась между ловкостьюи восприятием. В зеркальных стенках отражались цвета других связей, отчего её трудно было рассмотреть:

Вторичная характеристика скрытность повышена до — 1.

Общий объём материи увеличен до — 6,41 относительных единиц.

Вместе с сообщение от материи о скрытности, я получил и ответ на вопрос о том мужике, который дважды появлялся из неоткуда на точке, чтобы купить у меня гербуху. Судя по всему, он сильно преуспел в прокачке скрытности.

Около часа ночи я заметил свет фар. Чёрный седан той же марки, что и машина Биты, ехал из промышленной территории по направлению к городу. Я встретил его рядом с разваленным бетонным постаментом, где некогда стояла статуя.

Уже третий раз я провожал машину Варёного по городу. Маршрут повторился дважды, и я рассчитывал на него в третий раз. К счастью, после тяжелого рабочего дня Варёный ехал домой. Как и всегда — в машине трое. Варёный, водитель и лысый здоровяк с кривым носом.

Водитель наизусть знал, как проехать к дому босса, а я знал свою дорогу по крышам. Ускорялся, прыгал, цеплялся, перелетал и перекатывался, пока не добрался до двухэтажного особняка за высоким забором и камерами слежения. Приготовился. Чёрный седан появится через минуту…

… … …

Встречу с Варёным я представлял по-разному. Приемлемый расклад — я прихожу к нему в цех, извиняюсь и покупаю нужные супер-ингредиенты. Неприемлемый расклад — я прихожу в цех, извиняюсь, но Варёный не принимает извинения. Его подручные валят меня и по кусочкам спускают в отстойник. Разница между вариантами — слишком существенна, чтобы полагаться на судьбу. Поэтому я выбрал свой. Вариант, где у меня есть право голоса…

Свет фар выглядывает с прилегающей улицы, доносится звук двигателя, из-за угла показывается чёрный седан. Чувствую, как ускоряется биение сердца. Ощущаю влажность воздуха и уличные запахи. Непроизвольно сжимаются кулаки.

Машина Варёного проезжает последнюю сотню метров. В промокшем асфальте отражаются красные фонари стоп-сигналов. Машина останавливается, открывается пассажирская дверь спереди, на улицу выходит лысый. Он бросает заспанный взгляд по сторонам и тянется к ручке задней пассажирской двери… Пора…

Три быстрых шага, толчок, группировка. Я взмываю в воздух на высоту трёх метров. Прибавить три этажа здания, получится десять. Падение с десятиметровой высоты добавляет мощности. Кулак камнем летит вниз, разгоняясь под действием силы притяжения.

Материя насыщает руку энергией. Накачивает плечо и кулак, будто гидравлическая система — поршень. Я лечу на Лысого и вижу его материю. Она на стадии раскрытия. Оранжевая. Больше, чем моя. Покоится. Я приближаюсь, и она откликается. Чувствует моё приближение. Подаёт сигнал, но уже поздно.