Макс Каменски - Вихрь пламени

Выйдя из хаты, я сразу же оказался на берегу: дома нашей деревни располагались ближе к прорубям в Холодной реки, которые каждая семья ежедневно обновляла для себя. Оттуда мы брали воду для готовки и там же умывались. Нашу пойму, как я мог видеть, уже обновили. Скорее всего отец. А может, мать. С виду маленькая женщина управлялась и с топором, и с молотом, когда требовалось. Не раз я видел, как она на себе несла отца после того как огненная вода забирала силу в его ногах.

А еще мне доводилось видеть, как мать бранилась. И тогда она полностью оправдывала своё имя - Вьюга. Свое другое имя, наши женщины оставляют в прошлом, когда становятся женами. И получают прозвище от своего мужа.

Раздевшись до нога, я прыгнул в прорубь. Холод обдал меня до костей, но я не позволил себе издать и стона. Мы, люди зимы, привыкли к морозу. Мы в нем живем и умираем.

Мои ноги коснулись дна. Там были чистые камни. Река проложила себе путь сквозь каменное тело, на котором в редких местах этой части Снежного края была земля. Только снег и камни. Мы не копались в земле, как свиньи из Загорья или Желтых полей. Мы удили рыбу и отбирали у слабых все остальное.

Вверх по реке стояло еще несколько десятков деревень. Последняя из них лежала у Верхних Порогов, за которым начинались владения Стражей Зимы. Как говорил Снеди - это были потомки тех, кто поклялся защищать мир от черных ведунов, прихвостней Огненного Рока. Эта нечисть творила какую-то черную волшбу за пиками Орлиных гор и водилась с мертвецами. Против неё каждый сын Зимы должен быть готов сразиться, когда наступит последний час.

Южнее нашей деревни вплоть до границ с Желтыми Полями вдоль Холодной реки стояла еще целая куча деревень. Вообще, как говорил отец, вокруг нас было около семисот родов, живших в примерно в пятидесяти селениях. Почти у каждой деревни был свой вождь. Иногда такой держал в руках несколько поселений. Все мы друг другу приходились кем-то по родству, но это не мешало нам при случае воевать. Хотя больше вместе ходили в походы на псов из Загорья и Желтых полей. Ну и конечно же собирались вместе на Хогорферст. Праздник Зимы. Тогда мы у Верхних Порогах пили до беспамятства и славили Замерзших богов, приносили им дары и развлекались как могли практически неделю. Настоящий праздник души.

Я успел только-только одеться и подойти к дому, как на пороге встретил... Истру. А еще её косматого отца - Фрала, бывшего плечами шире меня вдвое. Впрочем как и в животе. Он грозно смотрел на меня из-под кустистых бровей.

- Приветствую тебя Фрал, сын Тормуда, - воскликнул мой отец, появившись на пороге. Я только хотел успеть открыть рот, но меня опередили. Истра заметила это и заулыбалась.

Фрал перевел взгляд с меня на отца.

- И тебе здравия, Фульгор, - раскатистым басом, ответил Фрал.

- Я слышал, что твой сын присоединился к Вечной рати. Так пойдем же выпьем за то, чтобы жар от темницы Проклятого обжигал его как можно меньше.

- Ваш сын, был один из храбрейших. Я видел его смерть! - вдруг выпалил я.

- Да? - подняв бровь, молвил Фрал. - Отчего же ты не был рядом, а? Может, испугался?

Я залился краской. У меня даже рот свело от чувства стыла и несправедливости. Я уж было собрался возражать, но тут Фрал улыбнулся и, хлопнув от всей души меня по плечу, от чего я чуть не отправился прямиком в Подземелья Замерзших богов, весело сказал:

- Да шучу я, храбрый Сноус. Если бы я видел в тебе труса, то повел бы я к тебе свою искорку? Пойдем, Фульгор, отопьем вина. Пущай молодые поболтают.

И наши с Истрой отцы ушли. А мы как-то неожиданно начали с ней разговор, о чем уже не помню. Но говорили так много и так радостно, что мне не хотелось заканчивать. Мы брели вдоль русла Холодной реки и без умолку что-то обсуждали. Я никогда так часто не открывал уста, но с этой золотоволосой бестией не мог вести себя иначе. К тому же она так много и так складно говорила о богах, что я слушал её с упоением.

А затем силы Огненного Рока угасли, и он отпустил небесное жерло в темную бездну. Нас окутала темнота. К этому времени наши отцы так набрались собачьего пойла, что мама снова бранилась, а Фрал, сидя на ступенях нашей хаты, хохотал без умолку и не мог встать на ноги. И тут я вспомнил о кое-чем очень важном!

Проскочив мимо родственников, я подлетел к своей тахте, быстро нашел в лежавшем рядом мешке недавнюю свою находку - цепочку с красным камнем и в три прыжка оказался нова рядом с Истрой, которую уже тянул домой отец, все же совладавший со своим телом. Не обращая внимания на него, я протянул свою добычу своей... ну... интересной мне женщине. Вы бы видели как засияли её глаза.

- Пойдем, искорка м-моя. Х-хватит тебе б-болтать с этим .. му... му-мужланом. Завтра, ик, б-будет празднество в честь возращения наших воинов. Вот тогда еще наговоритесь. Ну или еще, может, чего... - хитро подмигнув, сказал Фрал.

Кажется, в тот момент наши с Истрой лица стали пунцовыми.

И наступил новый день, и был праздник. Как говорил Снеди, Замерзшие боги были довольны нами и явили ему откровение о том, что ближайшие зимы будут удачные. Однако для этого одна из дочерей зимы должна провести ночь с богами и молиться им. Он долго говорил с богами, и они тянули жребий из локон волос тех, кого собрали, бродя средь нас по ночам.

Выбор пал на Ёул. Я был рядом с Хеком, когда об этом объявил Снеди. Я видел, как мой напарник сжал кулаки, схватил свою женщину и... даже не хотел её пускать. Но Ёул была мудрой женщиной. Она знала, что Снеди говорит с богами. Скинула с себя руки Хека, и пошла вместе со Снеди в Палату Духов - там, где обитал Снеди. Её вел он сам. Затем к нему ушел Харольд. Они должны будут провести вместе ночь и молиться Замерзшим богам. А мы меж тем должны были танцевать и веселиться в Доме Празднеств.

Я был пьян, но я видел, как Хек бросил свой кубок на пол и ушел. Мне было все равно. Ведь меня позвала на танцы Истра. На её груди в отблесках огней горел алым пламенем красный камень на золотистой цепи. Женщина была счастлива, и в её глазах горел огонь. Мы вместе пили вино детей Загорья, огненную воду и были счастливы. А затем нас охватила жажда и мы упивались друг другом всю ночь до самого утра.

- Вставай, - пнув меня в бок, сказал Хек.

Я едва очнулся. Голова гудела словно все демоны Огненного Рока вырвались наружу и теперь устроили пир внутри неё. Где я лежал? Что было со мной?

- Поднимайся, - требовательным тоном сказал Хек.

- Чего случилось? - недовольно пробубнил я. Где Истра? Уже ушла?

- Вождь зовет. Дурные вести с юга, - ответил Хек и вышел. - Дружина собирается в поход.

Едва собрав себя по полу общей залы в Доме Празднеств, я одел то, что было и вышел на улицу. Там меня ждал Хек. Мрачный, как будто ему было отказано вступить в Вечную Рать и он был приговорен чистить грязь со стоп Замерзших богов до конца своих дней. Так боги поступают с трусами и теми, кто не знал битвы и умер простятской смертью.