Макс Каменски - Вихрь пламени

Так повелось, что снег воюет с землей. Ни нам, ни кому-то еще не было суждено изменить это. Наши предки сражались на равнинах Желтых полей и каменных ступенях Загорья. Мы были призваны, чтобы продолжать начатое. Так говорит Снеди. Он говорит с духами, его устами вещают предки.

Мужчины племени спели огор в ночь перед походом. Все мы, кому стукнуло шестнадцать зим и более, собрались под рукой Харольда, сына Эймура. Этот синеглазый, беспощадный убийца водил племя в походы уже два десятилетия. Так было и так будет.

- Мы! - вещал Харольд при всем народе, что стекся к хоннму, где заседали вождь и шаман Снеди. - Сыны снегов. Матерь нам метель, а отец - гром среди темной ночи. Нас одарили силой, чтобы мы этой силой забирали то, что не могут удержать слабые. Мы призваны сеять ярость, приходя с туманом, и исчезать в ночи, оставляя пепел, - мужчины яростными рыками поддерживали Харольда. Я тоже кричал. Мою грудь переполняла ненависть и жажда битвы. Я уже несколько недель никого не убивал, я был голоден. И это точно замечала Истра - она стояла вместе с другими женщинами за кругом мужчин. Подергивая свою золотистую косу, она украдкой посматривала на меня. Женщина. - Никто не посмеет нам указывать. Уж тем более это отребье на ступенях Проклятых гор! Они прислали нам гонца со словами оскорблений. Теперь мы передадим им наш ответ. К оружию, братья и мужи!

И мы пошли. Шесть десятков сынов снега. Одели шкуры айронскина, на ком-то даже была железная чешуя, отобранная у детей Загорья. К ночи мы уже видели верхушки Проклятых гор - они отделяли нашу заснеженную страну от каменистых ступеней, где на жалких клочках земли ютились потомки тех, кто не остался в землях предков. Они все прокляты, говорил Снеди. Их можно убивать.

Люди Загорья ложились рано, чтобы встать с утра и копаться в земле, как свиньи. Их смотровые вышки не могли защитить их - все равно часовые нас не видели во тьме, а огни редких факелов не спасали. Мы сначала убрали полусонных дозорных - я вместе с напарником Хеком соревновались, кто быстрее перережет им глотки. А затем мы напали на всю деревню - десять домов запылали словно маленькие солнца. А вокруг лежали порубленные трупы. И большие и малые. Детей нам было не жалко. Они суть побеги сорняков, говорил Снеди. Их надо выкорчевать с еще большим жаром, чем взрослых. Устами Снеди говорили духи. Снеди был посланником Замерзших богов.

Однако хотя эти жалкие псы были слабы, как любая шавка, они пытались укусить в ответ. Поэтому всегда, после нашего похода, люди Загорья старались настигнуть нас на обратном пути, нагруженных добычей. Мы знали это. Поэтому сложили в схрон всю добычу, оставили нескольких в лагере в качестве приманки, а сами залегли в стороне, закопавшись в снегу.

Завидев сидевших в лагере воинов, люди Загорья заулюлюкали и завизжали, как женщины, и бросились в атаку сходу, не разбирая, что происходит. Вооружены они были копьями и рогатинами, у кого-то были топоры.

Встретить первую атаку выпала честь Снугольду, сыну Фрала, брату Истры, золотокосой моей... интересной мне женщины. Вместе с ним были его кровью вязанные братья Хоган и Хлотарь, его дядька Фугольт со своей дружиной. Всего пятнадцать самых храбрейших, по мнению вождя, из нас. Ах, как бы я хотел быть с ними!

Первого же пса Загорья Сразил Снугольд, метко бросив в его визжащую пасть метательный топор. Следующего он встретил уже щитом, отшвырнув в сторону и снес голову следующему. Сколько наступало загорцев, мы не знали. Да какая разница? Замерзшие боги смотрели на нас. Когда-то они победили несметные орды Огненного Рока. Чем мы были хуже? Из снега и льда сделали они тела наших предков, вдохнув в нас божественную силу - мы не таяли на солнце, могли стоять у огня и безусловно были страшнее любого пламени!

Когда шавки Загорья набросились на наживку, и вождь смог оценить наконец их силы, то он первым выскочил из своего снежного укрытия и, заревев подобно айронскину, бросился во фланг врагам. Заорав, что есть мощи, мы с Хеком выскочили и бросились следом. За нами - все остальное наше войско. Ах, как же я был счастлив! Мы первые бежали за вождём в гущу схватки.

Первый ближайший к нам загорец метнул в меня своё копье, но промазав, попытался удрать, но Хек перегородил ему дорогу, крутанул мечом над головой и опустил его на шею врагу, развалил того аж до бедра. Своему же врагу я выбил все зубы ударом щита, а затем вонзил меч так сильно в его грудь, что тот застрял в нем. Времени выдергивать клинок у меня не было, взяв щит двумя руками я со всей доступной мне яростью, обрушил его на голову другого, волосатого с длинной бородой, замахнувшегося на меня дубиной. Кажется, его череп вместе с позвонками вылез у него через спину.

Подхватив дубину, я хотел было дать ей со всей силы по обернувшемуся ко мне рыжему здоровяку, но тут меня в бок ткнул какой-то хлипкий мальчишка. Удар вышел плохой - сопляк едва поднимал свое оружие - поэтому пробить айронскин щенку было не суждено. Однако рыжий воспользовался этим и прыгнул на меня с голыми руками. Мы повалились в снег и стали бороться, шипя и ревя, подобно двум медведям. Он пытался душить меня, а я хотел сломать ему руки вместе с шеей. Но затея моя вышла не очень, кажется, я стал задыхаться. Все звуки боя начали отдаляться, в ушах что-то зазвенело, но вдруг руки здоровяка ослабли я тут же схватил его за голову и с сочным хрустом сломал шею. Однако это уже было излишне - затылок рыжего превратился в кашу. Я поднял голову: надо мной стоял Хек и улыбался. Спас меня.

Он подал руку, но я отказался.

- Ты помог, - коротко буркнул я, кивнув ему.

Хек скривился.

- Бой почти закончился. Псы Загорья бросились бежать, - сказал он.

Я осмотрелся. Вокруг, в лужах алой, дымящейся на морозе крови, лежали тела. Я не знал, как считать, но если загнуть все пальцы на двух руках дважды, то где-то так и было. Все принадлежали людям Загорья. Кроме двух. Они лежали у костра во мнимом лагере. Над ними склонился вождь.

- Замерзшие боги забрали с собой своих храбрейших чад, - сказал вождь. - Темницу Огненного Рока необходимо защищать день за днем, иначе снова наступят века огня. И для этого Замерзшим богам требуются лучшие из лучших. Снугольд, сын Фрала, и его вязанный брат Хлотарь оказались достойными их внимания. Что ж, нам нужно еще доказать свою силу в грядущих битвах, чтобы и мы смогли занять свое место в Вечной Рати! Хоган, ты знаешь что делать.

Вязанный брат Снугольда кивнул и принялся раздевать мертвого Снугольда, затем Хлотаря. По закону предков, погибшие должны были разделить со своей дружиной все, что было на них и с ними - это входило в общую добычу. Их доля доже поступала всем другим. Сами же они будут возвращены Замерзшим богам силами Хогана в снег. В свою очередь сам Хоган должен будет разделить судьбу своего вязанного брата и отправиться с ним в Вечную Рать.