Макс Каменски - Во власти огня

Год за годом тяжелые коробки, бочки и мешки выбивали жир из его мышц. День за днем тычки, насмешки, издевательства ковали непоколебимый стержень в душе некогда нежного и бесконечно доброго существа.

Час за часом он копил каждую обиду, ожидая, когда каждому воздастся сполна.

И вот однажды при очередной попытке самого сильного и злого раба выместить на нем злость, подросший мальчик схватил тяжелый камень и размозжил голову своему врагу. Кровь тогда забрызгала многих других... Все они видели, что сделал некогда пухлый беспомощный мальчик. И когда он вернулся, отведав плетей от чернокожего надзирателя, то приказал столпившимся вокруг него рабам приготовить ему еды и постель ранее убитого. Никто не поспел сопротивляться, хоть подросший мальчик был очень слаб и едва держался на ногах от ослеплявшей боли - спину покрывали ужасные раны.

Так прежний пухленький мальчик перестал быть одним из всех. Хотя и продолжал работать наравне с другими - он чувствовал, как с каждым перенесенной тяжестью кровь в его жилах перемешивается с эфиром ненависти, наливая мышцы сталью силы. И это позволяло начинать видеть свет там, где обычно было темно от мрачной обреченности - в загоне для людей-скотов.

Постепенно сын Туманных Островов начал решать, кто работает больше, а кто меньше. Кому нужна помощь, а кто должен помочь другим. Возмужавший не по годам мальчик начинал судить конфликты и жестоко наказывал виновных своими стальными кулаками. Сам же он каждый день рос в размерах плеч и в своей ненависти.

Когда рабы перестали видеть в бывшем пухленьком мальчике очередного несчастного, мир в глазах юноши начал меняться. Постепенно он понял, что судьба подкидывает ему вожжи для направления его пути самостоятельно...

Мальчик принялся формировать вокруг себя круг своих сторонников, принялся распределять роли, требовать беспрекословного подчинения. Но не спеша, стараясь не привлекать лишнего внимания, но и не скрываясь от глаз надсмотрщиков.

Спустя пару лет бесформенная масса рабов начала принимать организацию, получила структуру с командирами групп, с младшими ответственными... И самым главным помощником был Исмаил - темнокожий сын далекой страны Егип. Его когда-то мальчик спас от ран, причиненных негром-надзирателем. Тот запомнил и не когда впредь не забывал.

И вот пришел момент, когда родилась идея.

Она сначала возникла где-то в глубине сознания, очень неясно, туманно, неопределенно. Мальчик даже не понял ее. Просто интуитивно почувствовал ее легкое тепло. Но впредь жизнь уже не стала прежней.

Понимание того, что нужно было сделать формировалась ежедневно, неуклонно, неудержимо. Он смотрел на рабовладельца, на его погонщиков, на сладкую жизнь господ. И работал, загружая тело. Думал, не давая покоя мозгам.

И это постепенно стал замечать темнокожий погонщик. Поползли слухи...

Мальчика попытались схватить. Пришли с оружием. Это стало ошибкой. Организованные рабы набросились на своих угнетателей, спасая мальчика и, несмотря на потери в своих рядах, разорвали погонщиков на куски. Исмаил лично отрезал голову земляку-погонщику.

Задуманное мальчиком восстание начало развиваться стихийно и охватило не только дом любителя шелка, но и весь квартал. Под шум боев и бесчинства освободившихся рабов, мальчик увел своих людей в подземелья Трои - огромные лабиринты, в которых обитали воры и беглые рабы. Там начиналась новая история.

***

В ответ на пушечные залпы кораблей с берега ответили нестройным ружейным огнем и редкими горящими стрелами, не долетевшими до кораблей. Если и были какие-то орудия у жителей туманов, их скорее всего разнесли десятки обрушившихся ядер. Бомбардировка посеяла настоящий хаос - что творились на суше с кораблей было не видно, все застлал густой дым. Однако стоявшие в гавани корабли Туманных островов все до единого горели и заваливались на бок, набирая воду в трюмы. Около сорока судов.

С парусников на воду начали спускать шлюпки, в течение получаса к берегу направился десант из около десяти тысяч головорезов. У них был только один приказ - никого не щадить.

- Лодку мне! - рявкнул гигант в звериной шкуре.

- Она уже готова, - ответил темнокожий слуга. - Воины сейчас погружаются.

- Пусть шевелят задницами, - хмуро фыркнул лысый монстр.

До берега лодка добралась спустя час после начала схватки на суше. Хотя какая там схватка! Ошарашенные неожиданным нападением пираты разбежались кто куда. Высадившиеся войска захватчиков в основном вылавливали их группами, загоняя собаками - словно на настоящей охоте.

Деревянные дома полыхали огнем, перемазанные грязью и кровью тела бесформенными грудами лежали на земле - их топтали кованные сапоги воинов. Захватчики не знали пощады.

***

Его прозвали Яростный.

Хотя нет. Чаще всего просто боялись называть его имя или прозвище вслух, а смотреть на него было еще страшнее. Находясь рядом, некоторые даже теряли сознание.

Бывший пухленький мальчик очень быстро стал хозяином подземелий Трои - он не знал жалости к врагам и не отказывал в щедрости друзьям. Многие короли подземного мира лишились головы, а их воины перешли на службу к бывшему рабу.

Как так получились ломали голову многие, но разумного объяснения этому не было. Просто вместе с Яростным жила идея, чье пламя разгоралось в закопчённой душе некогда бесконечно доброго и нежного мальчика.

Он ненавидел так сильно и так бесконечно, что все препятствия на пути рассыпались в прах перед идеей. Быть разбойником и королем под землей Яростному было мало. Это было лишь началом!

***

До конца дня три прибрежных города Острова Громов были захвачены, все, кто не успел бежать - перебиты без всякой жалости или милосердия. Часть десанта направилась на корабли и отошла в сторону Полуденного и Змеиного островов - вторых после атакованного по значимости стоянок туманных жителей.

Однако Гигант с пятью тысячами человек двинулся в глубь суши. Там, в середине острова была резиденция тана Дариона Лостгорта. Некогда яростный воин и бесстрашный полководец сейчас бежал, поджав лапки.

Это не могло не радовать. Это было чертовски прекрасно!

***

Его назвали Беспощадный.

- Пожалуйста, не трогайте меня... Умоляю! Не надо... - зарыдала раздетая девушка, вжавшись в дальний угол темной сырой камеры.

- Тише, тише, детка, - забормотал Исмаил и протянул в сторону несчастной руки с раскрытыми ладонями. Стоило девушки увидеть в отблеске факелов темную кожу, как очередной приступ ужаса и слез накрыл ее.

Житель далекой страны Егип отступил в сторону.

- Она думает, я один из надсмотрщиков, - коротко пояснил он и вышел из камеры.

Беспощадный молча подошел к узнице. Последней, оставшейся в живых.