Макс Каменски - Во власти огня

В какой-то момент тел вокруг стало так много, что было трудно передвигаться среди убитых, но напавшие напирали вперед, продолжая избиение. Когда кончились воины, взялись за прятавшихся в домах детей и женщин. И не было пощады никому.

Но гигант не находил себе покоя.

- Где Дарион? Где Дарион Лостгорт? Найдите мне... Дариона Лостгорта! - орал он, с яростью добивая стонавших под его ногами раненых врагов. Все вокруг заволокло дымом - активно развивался пожар...

И вот в какой-то момент к гиганту приволокли за шкирку седого старика. Он весь был перемазан кровью и сажей. Его правое ухо было отсечено, левая рука безвольно повисла. Он стонал и просил пощады...

Гигант сначала удивился, но затем потребовал поднял его голову и показать ему лицо. Глаза...

- Да, это ты... - удовлетворенно кивнул громила и заулыбался. - Немилосердна поступила с тобой судьба, одряхлел и опустился...

- Кто? Что? Зачем все это? - дрожащим голосом запричитал старик. - Зачем такая жестокость?

- Жестокость? - громила произнес это слово, словно смакуя. На этом фоне среди горящих домов в ужасе кричали убиваемы люди. - Это значит жестокость... А убить свою жену и продать сына в рабство - не жестокость?

Брюзжавший старик осекся и у него перехватило дыхание. В этот миг ужас в его глазах стал действительно самым глубоким и уничтожающим.

- Вильгор... это ты... - прошептал он. - Мой сын.

- Вильгор. Но не Лостгорт. У меня нет отца. Я был предан им давным-давно, - зарычал здоровяк и, схватив старика на волосы, принялся бить его в лицо, пока кулак не размозжил кожу, кости и мозги. А затем он орал, что было сил, и пританцовывал, будто помешанный. Сегодня он был пьян. Пьян ненавистью и сладкой горечью свершившейся мести. Сегодня он был счастлив!

Глава 9. Валиор

***

- Звезда упала! Видел? - ткнув пальчиком в черное небо, спросила девочка четырнадцати лет. Лежа на траве рядом с соседом-одногодкой, она с интересом изучала россыпь ярких блесток на черном покрывале небосвода.

- Не-а, - протянул парень. Признаться, он больше был сосредоточен на самой девочке. А точнее на правильных чертах ее лица, золотистых кудрях...

- Зря. Нужно загадывать желание. Так дядя Трол говорит.

- Травник злоупотребляет курительными смесями, - хохотнул парень и привстал на локтях. Травник был добродушным знахарем деревни, всегда в хорошем настроении и никогда в трезвом уме. С ним можно было поговорить обо всем и ни о чем. Хотя чаще дядя Трол рассказывал разные истории и небылицы. Говорил, что когда-то он был сильным магом, но потерял силу и ум в ужасной магической битве...

Молодые люди помолчали.

- Как ты думаешь, они точно придут? - спросил юноша. Несколько часов его мысли вертелись только вокруг этого.

- Конклав? Они всегда приходят раз в шесть лет во второй день солнца сентавра, - девочка резко поднялась. В отличие от парня ее глаза сверкали предвкушением. - И я очень надеюсь на него.

- Ты так уверена, что тебя заберут? - парень встал следом и приобнял подругу за талию.

- Вне всяких сомнений! Моего брата забрали. Меня тоже возьмут! - девочка отстранилась от друга и в чувствах всплеснула руками.

- И тебя не беспокоит, что он так и не вернулся? - парню явно не хотелось, чтобы наступало завтра... А точнее уже сегодня, ближе к обеду.

- Лучше уж так, чем прозябать на сеновале...

- Даже если со мной? - решился все же спросить юноша.

Подруга смерила его строгим взглядом и сухо сказала:

- Пойдем. Мне уже давно пора вернуться.

***

В день, когда приезжал Конклав, все жители деревни наряжались в самые дорогие одежды, доставали из погребов брагу, травяные и ягодные настойки, солонину, варенье и прочее добро, выставляли яркие палатки и прилавки в центре селения, возле общего каменного колодца, торговали, пели песни, выпивали... Этот день считался праздником добра и справедливости, победы над темными силами. Так было заведено издавна, и никто из местных жителей уже не помнил истоков празднества.

Но главным для Олега было то, что в этот день Конклав приезжает за детьми его возраста, имеющими способности к магии. И если таких обнаруживали, то забирали независимо от желания самих будущих магиков или их родителей, друзей. Почему-то это называлось 'подушиной'. Судя по названию, это была почти дань или оброк, только не деньгами или едой. Так, во всяком случае, всегда говорил Травник. Отсюда веселое настроение сельчан, хвала Свету и Добру никак не вязались в уме простого парня Олега с данью в виде живых людей. Для него добро - это когда сытно, не убивают и ничего не отнимают. А вот зло как раз часто связано с воровством и принуждениями...

За себя Олег не боялся. Отец говорил, что богиня Храрда создала их, чтобы их семья выращивала зерно. И многие поколения предков Олега исправно служили этой цели. Юноша переживал за Матильду. Он... был влюблен в нее по уши и не мог представить себе будущего без этой девчушки с золотыми кудрями. А сама девочка очень хотела покинуть деревню. Как и ее брат, пускай и исчезнувший бесследно с тех пор.

Ритуал поиска одаренных проходил в том же центре деревни. Всех детей четырнадцати лет собирали в строй, точно такой же, в какой по утрам в форте Латерия выстраиваются каждое утро дружинники дожа Фальтенгоро. Олег сам видел. А затем четверо седовласых старцев в мантиях четырех разных цветов - синего, красного, зеленого и желтого - выкладывают перед детьми шарики той же расцветки величиной со сливу. Если шарики чувствуют дар в детях, то они начинают светиться, взмывают в воздух и направляются к будущему магу. Так было с братом Матильды и еще с двумя девочками. Кстати, тоже сгинувшими.

Олег не мог найти себе места, пока маги выкладывали камни. Он постоянно смотрел на Матильду, которая даже не обращала на него внимания. Ее лицо было сосредоточено, глаза блестели - она смотрела прямо перед собой. Милостивые боги Омана, сделайте так, чтобы...

Один из шариков засветился красным и метнулся к Матильде. Та схватила его и, рыдая от счастья, запрыгала на месте. Стоявшие в отдалении у палаток сельчане поддержали ее возгласами то ли радости, то ли удивления. Кто-то из разгоряченных хмелем мужиков решил громко поднять кружку за 'божественных красавиц'.

Еще четыре камня засветились два раза зеленым, один раз желтым и синим. Все они нашли своих обладателей в лице парней и одной курносой черноволосой девочки, соседки Матильды. Та горячо поздравила ее...

Олег выдохнул. Только сейчас он понял, что все это время не дышал. В душе скреблись кошки. Кажется, даже защипало глаза... Быстрей бы проклятые старики в шутовских нарядах отпустили, и он мог бы убежать в поле ржи, скрыться...

Когда маги уже собирались складывать оставшиеся невостребованными камни обратно в сумки, один из них засветился синим и взмыл в воздух. В этот момент Олег поднял руку, чтобы протереть глаза и камень с ощутимым шлепком попал точно ему в ладонь.