Элизабет Вон - Военачальник (ЛП)

Моя голова поднялась, глаза распахнулись. Я посмотрела на траву, но ничего не увидела. Вместо этого я снова и снова прокручивала в голове тот ужасный момент глазами целителя. Холодный, бесстрастный взгляд.

Гилс бился в конвульсиях, конечности дергались в судорогах, голова откинулась назад, хватая ртом воздух.

У пациента были судороги.

Тогда я пошевелилась, положив руку ему на лоб. Гил был теплым, но не особенно.

- ГИЛ? - Я позвала его по имени, но не было никакой реакции, никаких признаков того, что он был в курсе. Я положила пальцы ему на шею, чувствуя медленный, слабый пульс.

У пациента не было лихорадки.

Я быстро проверила, нет ли у него какой-нибудь раны на голове или он задыхается. Но его голова не показывала никаких признаков травмы, а горло было чистым. Не было никаких признаков других повреждений, это, должно быть, была чума, и все же на его теле не было ни запаха, ни настоящего пота. Но головные боли могли вызвать такого рода проблемы, если они были достаточно серьезными. Дыхание Гила было быстрым и затрудненным, возможно….

Раны на голове нет. Ни запаха, ни потливости. Дыхание было учащенным и затрудненным.

Гил снова дернулся в судорогах. Его дыхание замедлилось, как и его сердце. Я огляделась, наконец, сосредоточившись на лице Кира, в его глазах был вопрос. Я встретилась с ним взглядом и позволила своим слезам упасть, в ответ, покачав головой.

Его сердце замедлилось, дыхание замедлилось. Горло пересохло, как кость, сердце бешено колотилось. Теперь, глядя холодным взглядом вдаль, я понял, что—

Я с трудом сглотнула и посмотрела правде в глаза. Гил умер не от чумы.

Но единственное, что я могла придумать, что могло вызвать эти симптомы, был яд.

Оцепенев, я уставилась на сумку.

Ифтен крутился на каблуках и впивался в меня глазами, полными ненависти. Он остановился, проходя мимо меня.

- Ты и твои яды добрались до сердца. Но мы, жители равнин, тоже можем научиться пользоваться ядом. Помни об этом, ксианка.

Я вспомнила, и всё стало понятно. Я также вспомнила, что в свое время Ифтен оставался наедине с моим братом, когда Кир использовал его в качестве посыльного. В тогда при атаке на рынке на нас, использовали копье, украшенное рисунком. У Кира не было доказательств, но..

Аконит вызывал судороги. Аконит, яд, который мой брат предложил мне , чтобы "сохранить мою честь". Я оставила его в своей комнате, когда отправилась к Киру.

Оставила его в моей комнате, чтобы мой брат нашел.

Возможно ли, что он Ифтен отравил Гила?

Некоторое время я сидела, уставившись на него, пока боль в руках не вернула меня к работе. Я заставила себя сосредоточиться на ближайших задачах.

Я покопалась поглубже в недрах ранца, впервые вытащив оттуда все содержимое. Там были мои лекарства, и я разложила их у своих ног. Когда я нашла баночку с нужной мазью, я остановилась на мгновение, чтобы втереть немного в руки. Я прикусила губу, когда лекарство ужалило. Это означало, что оно работало

По крайней мере, так я говорила своим пациентам.

Я оставила банку и продолжил опустошать сумку. Чистая одежда для перевязок. Небольшой кожаный мешочек с. . . Может ли это быть?

Гурт выпал мне в руку-знакомый белый шариковый сыр Огненных. В животе у меня заурчало, но я поморщилась от этой мысли. Там было так пусто ... в животе снова заурчало, я пожала плечами, сунула одну в рот и принялась жевать.

Вкус у него был чудесный.

Я впихнула еще один кусок. Возможно, это повлиял только голод, который сделал его вкусным. Или, может быть, что мой нос был настолько забит, что я не могла чувствовать его запах. Я продолжила есть, продолжая свою охоту.

Еще одно из моих знакомых лекарств и клочок кожи, в котором был кусочек гриба, который Ифтен выплюнул. Я отложила их в сторону и продолжила копать.

Незнакомая банка оказалась со сладким жиром. Я узнала этот запах. Когда я ставила его на стол, мне было интересно, из каких трав они его делают.

Небольшой деревянный ящик с Кремнем, сталью и трутом. Благодарю тебя, Гил.

Еще один небольшой мешочек, с кожаными рабочими инструментами. Помятая жестяная кастрюля. Еще один маленький мешочек, с ... кавадж бобами!

Сушеное мясо, завернутое в несколько складок кожи. Деревянная расческа. Я начала плакать над своим богатством, когда мои пальцы сомкнулись на последнем предмете.

Пружинный нож, который дал мне Маркус.

Я думала, что мои слезы иссякли.

Я ошиблась.

Я раздавила бобы каваджа между двумя речными камнями. Они кипели в маленьком потрепанном котелке, на крошечном огне, который мне удалось разжечь с третьей попытки с помощью кремня и стали.

Я выпила первую чашку, еще до того, как она действительно остыла, и поставил измельченные бобы снова кипеть, пока я работала над сушеным мясом. Тяжело жевала, но моему животу было все равно.

У воды росли ягоды, жирно свисавшие с невысоких кустов высотой мне только по щиколотку. Я чуть не сорвала несколько, но слова песни Жодена звенели у меня в голове. О том, что белые ягоды сделали с его кишечником.

Я решила, что не настолько голодна.

После второй чашки каваджа моя головная боль прошла. Я снова упаковала сумку и положила то, что осталось от мяса и гурта, обратно в один из карманов. Я в третий раз сварила бобы каваджа, тщательно подкладывая в костер хворост и сушеную траву. Они свернулись в маленьком пламени. В третий раз получилось очень слабое и горькое варево. Я все равно выпила его вместе с толчеными бобами и пососала оставшиеся кусочки гурта.

Я сняла тунику и пристегнула нож к руке, как учил меня Маркус.

Кир был мертв. Маркус, вероятно, присоединится к нему, если не от чужой руки, то от своей.

-Смерть приходит в одно мгновение.

- Ох, Маркус

Я на мгновение закрыла глаза, потом надела тунику и откинулась на спину на спутанную траву. Солнце уже поднялось выше, и мне было достаточно тепло. Мой маленький огонек догорал, но больше мне ничего не было нужно. Я смотрела на него, пока мои руки брали деревянный гребень и работали над моими волосами. Великодушный пасся неподалеку. Козы разбрелись кто куда.

Мне не хотелось думать. Не хотел чувствовать. Я сидела в оцепенении и расчесывала волосы.

Расческа намертво застряла в волосах, и я в отчаянии дернулась. С таким же успехом можно взять этот хитрый нож и отрезать все это.

Помнится Маркус как-то говорил.

- Если пот так плох, как ты говоришь, может, нам стоит подстричь ей волосы? Их будет трудно держать в чистоте, и спутаются.

Нет, - тихо ответил Кир. Он был рядом со мной, проводя пальцами по моим волосам, убирая их с моего лица. - Нет необходимости. Я заплету ей косу. Надеюсь я не увижу, как их срежут.

Я закрыла глаза от воспоминаний, и боль снова захлестнула меня. Кир . .