Дарья Кожевникова - Нечаянный богатырь [litres]

– Ты чего? – тут же спросила она. Быстро провела рукой по волосам, проверила застежки на кофточке.

– Да все с тобой в порядке, – заверил я. – Просто вид такого бравого вояки не может не внушать оптимизма его союзникам.

– Насмехаешься? – Аланая нахмурилась было, но потом расправила свои красивые бровки, мотнув головой: – Зря ты так! Пусть я и девчонка, но тоже кое-на-что способна! Так что вполне могу быть полезной не только как заложница! Ты, кстати, первый мальчишка, которому удалось вырваться из моего захвата с подножкой!

– Потому что я не мальчишка давно, – я мог бы ей рассказать, как она рисковала, пытаясь отрабатывать свои приемы на ничего не подозревающем мне. Потому что я, не зная, кто мой противник, был способен и куда более жестко отреагировать. Хорошо, что шуметь не захотел. Но я не стал ей ничего говорить, потому что она и так вдруг отчего-то смутилась, залившись краской до самых корней волос. Отвернулась от меня, принявшись разглядывать цветочки, принесенные сюда ею же самой.

– Кстати, о цветочках, – заметил я. – Спасибо тебе большое, но забрала бы ты их отсюда, как только появится такая возможность. Сдохнут они у меня. А жаль! Цветочки красивые.

– Ну так не дай им сдохнуть! Для этого много не надо, они неприхотливые.

– У такого раздолбая, как я, никакие не выживут.

– У раздолбая? – девчонка быстро развернулась и взглянула мне в глаза.

– Ну да. Или, – спохватился я, – ты думаешь, в этом поселке один Павлик такой? Ничуть не бывало, нас тут целая компания собралась!

– Перестань! – взвилась Аланая. – Даже не упоминай мне тут про этого Павлика!

– Хорошо, не буду, – согласился я. – Да только суть дела от этого не меняется, и я, даже без сравнения с ним, лучше не становлюсь.

– А тебе и не надо становиться лучше. Потому что ты и так… – выдохнула она. Взглянула на меня исподлобья, словно на что-то решаясь, но тут в трубе зашелестела сажа, так и не дав мне дочитать до конца этот весьма приятный абзац моей жизни.

– Уши заткни! – быстро скомандовал я девушке. Как я сильно подозревал, отношение ко мне Аланаи, явно пристрастное, было сформировано не без того, что Яга ей тут нашептала в мое отсутствие. Если бы это было в моих возможностях, я бы все эти разговорчики пресек на корню, однако чего было не дано, того не дано. Но вот тех словечек, что польются сейчас от «дамы Яги», дважды прочистившей мне трубу своей метлой и прической, приличной девушке из хорошей семьи точно слышать не следовало!

Яга не обманула моих ожиданий! Сразу меня узнав – что для колдуньи ее ранга какой-то там макияж?! – она сверкнула мне золотым клыком, показывая, как рада меня видеть. А потом все мне выложила. Все! Не только про печку, но и про нечищеные сковородки, и про нестиранные занавески, и про пылищу в углах, и про мою кладовку с пустыми бутылками. И все это – кратенько так (что наводило меня на мысль, что ей есть еще, о чем поговорить, кроме этого), но очень выразительно, периодически откидывая с чумазого лица обильно припудренный сажей локон. Я, глядя на это, как мог, старался сохранить серьезный вид и не заржать. Но, наверное, пару раз все же дрогнул лицом в наиболее забористых местах ее речи, сопровождаемых особенно энергичными жестами, потому что Яга вдруг умолкла, подозрительно уставившись на меня. Потом шепнула пару словечек себе под нос, и вся сажа, до единой крупинки, осыпалась с нее, сразу у ее ног собравшись в кучку, которую оставалось лишь смести на совок.

– Класс! – восхитился я, пока Аланая кинулась к венику. – И чего тогда возмущаться было? Если все дело можно было поправить простым заклинаньем?

– Беспорядок – да. А тебя вот, шалопая, никакими заклинаниями не исправить, – вздохнула Яга и даже метелкой на меня замахнулась. Правда, любовно так, не всерьез. Но все вместе дополнительно дало мне понять, что она пребывает в расстроенных чувствах, поскольку обычно она так на меня не нападала, сразу с метлой да еще и с критикой. С абсолютно бесполезной, что нам обоим прекрасно было известно.

– Что налетала, что выведала? – спросил я без обиняков.

– Многое, что тебе самому известно. Знала б я, что ты путь ко мне держишь, так дождалась бы тебя с вестями. Но узнала, что ты здесь, только после того, как ты уже влез, а охранный контур прислал мне сигнал. Я, как его получила, сразу повернула обратно. А так уж слишком мне было тревожно, вот и рванула наружу, в разведку, потому что блюдце помехи одни выдает. Успела до Жажилушки слетать. Не стала у него задерживаться, перекинулась только парой словечек. С ним все в порядке, отвадил он от себя ту толпу, что тебя там искала. Еще он успел мне шепнуть, что это Лакнаф тебя пытался травить. Вот уж кого я не подозревала!

– Я тоже не подозревал, пока не стало поздно. Спасибо твоей избе, иначе меня и в живых уже не было бы. Как хоть она?

– Изба снова по лесу пустилась бродить. Убежит, если что! Или, на худой конец, шалашом прикинется. Скучать только будет без меня и без Васьки… Но мы ей пока только обуза: с нами и бегать тяжелее, и маскироваться она не может с жильцами внутри.

– Васька пока у тети Куди остался, – сообщил я, не расписывая, чего мне стоило его туда притащить.

– Это хорошо, она его в обиду не даст, если что, – обрадовалась Яга. – Хотя я не думаю, что его станут слишком усиленно разыскивать. А вот тебя сам Лакнаф теперь по следам пытается отыскать, отдельно от всех остальных, с помощью амулета своего черного хозяина. Не дает им обоим покоя мысль, что ты мог остаться в живых, потому что тела твоего они так и не нашли, а знаешь ты достаточно много. И если тебя найдут не они, то ты много чего рассказать успеешь. Вот Лакнаф, едва рассвет забрезжил, уже рыскает по лесу, чтобы, по возможности, самолично найти тебя и добить, если потребуется. Ну, да теперь долго ему так бродить! Я новое обострение радикулита заработала, пока балансировала над ним, на незаметно зависшей метле, но зато так его поисковый амулет сверху перезакляла, что ты ему теперь за каждым кустом мерещиться будешь! Причем, воскресший! И очень злой.

– Да так ведь и с ума свести можно! – встревожился я.

– С ума сходят те, у кого он есть! – отрезала Яга. – А у этого ума не больше, чем совести! Эх, допросить бы мне его, да сейчас никаких условий для этого нет! Вот и пусть побегает денек, потому что заклятье, как ни жаль, а только до завтра продержится.

– А Стен где? Это его помощник, мелкий такой, суетливый. Он с ним был? – спохватился я.

– Не знаю, где он может быть, да и не до него, потому что есть дела поважнее. Ты уже в курсе, что в наш поселок группа захвата вызвана? Хотят тебя сцапать живого. И тебя, и меня заодно, так как считают, что я должна была знать о совершаемых тобой преступлениях. Так вот, путь спецназовцев в наш поселок, моими стараниями, долог и извилист, но не бесконечен, потому что, по слухам, и магов они с собой прихватили из города. Так что, с колдовской-то помощью, рано или поздно они сюда все-таки доберутся и примутся операцию «захват» разворачивать. Поэтому, пока у нас время еще есть, давай-ка совещаться и решать, как будем справедливость восстанавливать! Ибо дело это нелегкое после всей той клеветы, что Лакнаф на нас навешал, а сочинил наверняка вообще не он, а колдун. А может, не только сочинил, но еще и написал липким словом, так что Лакнафу оставалось лишь строго по буквам весь этот текст зачитать, чтоб люди безоговорочно на его ложь повелись.