Сэбайн Бэринг-Гулд - Книга призраков [litres]

Я всегда сплю очень чутко, но в этот раз проснулся сразу и окончательно, готовый к действиям, какими бы они ни были. Снаружи завывал поднявшийся ветер.

Прошла минута или две, и я уже готов был приписать звуки своему воображению, когда совершенно отчетливо услышал скрип двери, а затем щелчок закрывшейся задвижки. Затем в галерее раздался звук шагов. Я сел и прислушался, кто-то шел там, свершено очевидным образом. Шаги приблизились к моей кровати. В темноте я ничего не видел; но услышал, как неизвестный проследовал по галерее дальше, где было два незанавешенных окна; лунный свет проникал только через одно, ближнее, второе было закрыто часовней или каким-то другим зданием. Неизвестный, как мне показалось, остановился там, постоял некоторое время, после чего направился в обратную сторону.

Я пристально смотрел на освещенное окно, и мне показалось, что возле него возникло какое-то затемнение. Я продолжал слушать. Шаги вернулись к комнате с бумагами, затем снова к окну.

Как только звуки замерли у освещенного окна, я увидел, очень отчетливо, как, наверное, никогда прежде в жизни, человека, стоявшего в лунном свете, с меховой шапкой на голове.

Некоторое время он стоял напротив окна, повернувшись ко мне в профиль; затем снова повернулся, и я услышал его шаги. Чем или кем бы оно ни было, человеком или чем-то еще, но оно приближалось к моей кровати.

Я опрокинулся на одеяло; угли в очаге неожиданно вспыхнули, яркий свет на мгновение рассеял темноту, окружавшую меня, и в этом свете я увидел, совсем рядом с собой, лицо.

Вне себя от ужаса, от неожиданности, совершенно потеряв над собой контроль, я завопил:

– Кто ты?

Волосы у меня на голове встали дыбом, снова нахлынула темнота, и я уже приготовился к схватке с существом, стоявшим рядом, когда раздался скрип досок, удаляющиеся шаги, скрип двери в дальнем конце галереи и щелчок замка.

В следующее мгновение на лестнице раздался топот, и в комнате появился Линтон, выскочивший из постели в чем был, с криком:

– Во имя Господа, что случилось? Ты болен?

Я не мог ответить. Линтон включил лампу и склонился надо мной. Я схватил его за руку и прошептал, еле шевеля губами:

– Здесь что-то было… Оно ушло туда…

Проследив направление моего взгляда, Линтон помчался в конец галереи и распахнул дверь.

Он осмотрел комнату внутри, затем все снаружи, после чего вернулся и сказал:

– Должно быть, тебе что-то привиделось во сне…

Тем временем я уже встал.

– Взгляни сам, – он провел меня в маленькую комнату, пустую, где были только шкафы и тумбочки, нечто вроде кладовой. – Здесь никого нет, только хлам. Ни другой двери, ни лестницы. Отсюда нет другого выхода. – После чего добавил: – А теперь одевайся, и давай спустимся в мой рабочий кабинет.

Я так и сделал; мы спустились, он перекинулся парой слов с леди Линтон, стоявшей у приоткрытой двери своей комнаты в сильном волнении, после чего повернулся ко мне и сказал:

– В твоей комнате никого быть не могло. Как видишь, и моя комната, и комната жены, расположены так, что никто бы не смог пройти мимо наших дверей к винтовой лестнице. Наверное, тебе приснился кошмар. Как только я услышал твой крик, я тут же поспешил к тебе; на лестнице никого не было. Кроме того, ты сам убедился, что в кладовой, в конце галереи, никто не прятался.

Затем он провел меня в свой личный рабочий кабинет, очень уютный, развел огонь, зажег лампу и сказал:

– Я буду тебе чрезвычайно признателен, если ты никому ничего не расскажешь. В доме и окрестностях есть люди, верящие во всякую ерунду. Оставайся здесь; не хочется спать – почитай, у меня много книг. А мне нужно идти к леди Линтон, ты здорово напугал ее своим криком, и просто так она не уснет.

После этого он ушел.

Заснуть мне так и не удалось, и, как кажется, если сэр Фрэнсис и его жена спали в эту ночь, то совсем немного.

Я сел поближе к огню, немного спустя взял книгу и попытался читать – бесполезно.

Я сидел, погруженный в мысли, задавая себе вопросы и пытаясь найти на них ответы, пока не услышал, как поднялись слуги. Тогда я вернулся к себе в комнату, зажег свечу и лег в постель. Я уже почти заснул, когда вошел слуга, принесший мне утренний чай. Было уже восемь часов.

За завтраком полковник Гемпшир и его жена поинтересовались, что случилось ночью; они были сильно обеспокоены шумом и криками, на что Линтон ответил, будто я чувствовал себя не совсем хорошо, со мной случились судороги, и он поспешил наверх, чтобы за мной поухаживать. По его внешнему виду я понял – он хочет, чтобы я скрыл истинную причину; поэтому всего лишь кивнул, подтверждая сказанное им.

Во второй половине дня, когда все разошлись и мы с сэром Фрэнсисом остались одни, он провел меня в свой кабинет и сказал:

– Галифакс, дружище, я очень сожалею о том, что случилось с тобой прошлой ночью. То, что говорил мой брат о шагах, которые якобы слышат в этом доме – сущая правда, но меня они никогда не заботили, во всяком случае, не более, чем шорохи мышей. Однако, после того, что с тобой случилось, я считаю себя обязанным все тебе рассказать. В конце галереи, в комнате, действительно никого нет, – не было, – за исключением скелета, обнаруженного в меловой яме, когда ты был здесь в первый раз. Признаюсь, я совершенно забыл о нем. Мой археологический пыл иссяк, я не обращался к антропологам, не показывал череп и кости специалистам, я сложил их в мешок и убрал в чулан. Конечно, я поступил дурно, если уж я не отдал их специалистам, то мне следовало бы похоронить их, но, повторяю, я совершенно забыл о них. И то, что с тобой произошло, о чем ты мне рассказал, заставляет меня предположить, что у меня имеется версия и этого ночного визита, и шагов в галерее, которая прежде никогда не приходила мне в голову.

Помолчав, он продолжал:

– То, что я тебе расскажу, не должно стать известным ни единой душе, кроме тебя, во всяком случае, пока я жив. Прошу тебя даже не упоминать об этом. Ты знаешь, что после смерти нашего отца, – а он умер совсем молодым, – я, мой брат и моя сестра воспитывались здесь нашим дедом, сэром Ричардом. Это был пожилой, властный, вспыльчивый человек. Я расскажу тебе то, что долгое время было для меня загадкой, а потом – как я разгадал ее. Мой дед имел привычку в ночное время отправляться в лес вместе с молодым лесничим, которого отличал от прочих слуг, на поиски браконьеров, которых он считал едва ли не личными своими врагами.

Однажды ночью, как я предполагаю, мой дед и лесничий отправились на поиски, и возвращаясь, на склоне холма, неподалеку от того самого мелового карьера, который ты видел, повстречали человека, не здешнего, но хорошо известного в этих местах как лудильщик, обладавшего скверным характером и бывшим, на самом деле, отъявленным браконьером. Имей в виду, я не уверен в этом полностью, это всего лишь мое предположение. В ту ночь, должно быть, мой дед и лесничий застали этого человека за установкой капканов; возник конфликт, в ходе которого, – это заставляют меня предположить обстоятельства, – человек этот оказал сопротивление и был убит, моим дедом или лесничим. Они, я думаю, сделали все возможное, чтобы спасти ему жизнь, но он, тем не менее, скончался.