Неримоно Сакамата - Злая семейка герцога Грида [ЛП]

В общем, семья герцога была ужасной.

Каждый месяц об этой семье рождался новый слух, который был ещё ужаснее и отвратительнее, чем все предыдущие слухи вместе взятые. Но ни один из этих слухов не подтверждался. Да и кто их мог подтвердить? Ведь свидетели исчезали бесследно. А кто не исчез, тот молчал как рыба, впадая в неописуемый ужас всякий раз, как речь заходила об этой семье.

Так что можно было смело говорить о том, что если эта семья и когда-то допускала ошибки, которые бы стали свидетельством того ужаса и мерзости, воплощением коих и являлась эта семейка, — то все эти ошибки были надёжно спрятаны.

И все подданные процветающего королевства Азолиас знали, что эта ужасная семья стояла у истоков основания их страны. И все могли лишь догадываться о том, какие ужасные тайны хранит эта семья, коль её не трогает даже король. И все закрывали глаза и затыкали уши, когда кто-то начинал рассуждать о том, на какой мерзости и крови может быть построено их процветающее Королевство.

Но что из себя на самом деле представляет семья герцога Рактос? Давайте посмотрим на повседневную жизнь этой печально известной семейки.

Итак, — добро пожаловать в семью герцога Грида!

Всем добрый день!

Я Герцог Грид Рактос. Глава семейства Рактосов, которое живёт в славном королевстве Азолиас.

Помимо того, что я герцог и глава семейства, я ещё и канцлер этого королевства. И хотя эта должность считается почётной и звучит она излишне громко, но на самом деле у меня очень маленькое влияние на политику государства.

Практически, единственное, чем я занимаюсь, это день за днём свожу дебет с кредитом, пытаясь учесть все ресурсы нашего государства. Вы спросите, а почему же тогда меня называют канцлером, если я всего лишь распоряжаюсь ресурсами и финансами государства?

Причина несоответствия названия моей должности и моей работы заключается в том, что кроме меня больше никто не в состоянии выполнить эту работу.

Хотя, наверное, я выразился немного не так. Конечно, всегда найдутся люди, которые более или менее смогут справиться с этой работой. Но только я способен соизмерить аппетиты нашего государства, с практическим наличием ресурсов в нашей стране. А так как государственные потребности имеют склонность к постоянному росту, то мне приходится тщательно следить за статьями расходов.

Трудно представить, что было бы, если бы я пристально не следил за экономикой страны и не останавливал нашего амбициозного короля. При этом, прямо ему заявляя, что: «Денег нет, но вы держитесь!». Думаю, если бы я постоянно не твердил ему эти слова, наша экономика уже давно бы рухнула, а само государство превратилось бы в руины.

Как ни странно, но король ценил мою работу и не гневался на меня, за эти слова. Может быть это потому, что я желал ему при этом всякий раз «счастья и здоровья»? В общем, так или иначе, но чтобы удержать меня в этой стране, меня сделали канцлером при живом-то и здравствующем премьер-министре. Мало того, это сам премьер-министр и уговаривал меня принять эту должность. А когда я пару раз отказался, меня стал уговаривать сам король.

В общем, должность я, конечно, принял. Но если честно, я так и не понимаю в чём её смысл. Новых обязанностей у меня не прибавилось, а свою старую работу, я, как делал хорошо, так и продолжаю делать. В конце-концов, всевозможные финансовые документы, — это моя стихия. И вряд ли бы я смог заниматься чем-то ещё.

Ведь у меня нет никакого магического дара, как у моего сына. И уж тем более я не был искусным фехтовальщиком, как моя дочь. Да, если честно, я задыхаюсь после короткой пробежки трусцой. И вообще, я до ужаса боюсь войн и всевозможных конфликтов.

Однако, по непонятной причине, меня, человека, который день и ночь упорно трудится на благо государства, боится свой собственный народ.

Возможно причина в моём ужасном и страшном лице. Ну что тут я могу сказать? Однажды ночью я пошёл в туалет и случайно увидел своё отражение в зеркале. В общем, смысла идти в туалет после этого, — уже не было никакого.

Кстати, коль уж мы заговорили о еде. После работы я люблю ходить в один чудесный ресторанчик, в котором готовят блюда иностранной кухни. Для меня нет ничего лучшего, чем отведать тамошние блюда. Я вообще люблю поесть.

И так как моя работа на сегодня окончена, то почему бы не зайти в этот ресторанчик и не перекусить перед ужином? Решено! Я иду в этот ресторан.

Покинув королевский дворец, я инкогнито прогуливаюсь по королевской столице. А как же тут без «инкогнито»? Ведь у меня репутация самого ужасного человека в этой стране.

Но меня сейчас угнетает даже не моя зловещая репутация, а бесконечные торговые ряды процветающей столицы. В этом городе было слишком много магазинов, а в этих магазинах продавали слишком много свежих продуктов. И аппетитный запах этих продуктов заставлял меня глотать слюни.

Но я ведь «инкогнито»! Я не могу вот так, просто, подойти к уличному торговцу и купить у него понравившиеся овощи и фрукты. Ведь если я это сделаю, то напугаю этого бедолагу до усрач… Кхм, в общем, этот торговец будет ещё долго помнить о нашей встрече.

Поэтому, грустно посмотрев на аппетитное сочное мясо, которое сейчас жарил на вертеле один из таких торговцев, я проглотил слюну и пошёл дальше. Я никогда не покупал у этого торговца мясо, и вряд ли когда-нибудь куплю, как бы мне того не хотелось.

Собственно этим мясом и были заняты все мои мысли, по пути к моему излюбленному ресторанчику. Поэтому я не сразу заметил маленькую плачущую девочку. А когда я всё же её заметил, то банально растерялся.

Ну, вот посудите сами, что мне делать? «Броситься ей на помощь», — скажите вы? А вы не забыли про моё ужасное лицо?

Скорее всего, как только я приближусь к этой девочке, и она увидит моё лицо, то ребёнок напугается ещё сильнее. Но я и не могу пройти мимо. Ох! Что же мне делать?

Дабы её не пугать слишком сильно, я решил с ней заговорить издалека.

— Эй! Привет! — крикнул я ей. — У тебя какие-то проблемы?

Наши взгляды встретились, и девочка вдруг замолчала. Охохох! Это явно не к добру.

— А-а-а!!!

Ну вот! Как я и предполагал, девочка расплакалась ещё сильнее. И то обстоятельство, что я понимал, в чём истинная причина её нового плача, причиняло мне огромную боль. Но мы были с этой девочкой на оживлённой улице. Поэтому, неудивительно, что на громкий детский плач отреагировали городские стражники. По крайне мере, я услышал звенящий звук их стальных доспехов ещё до того, как их увидел.

— Мы солдаты королевского гарнизона! — выкрикнул на бегу один из этих вояк. — Вы, там! Что вы пытаетесь сделать с этим ребёнком?!