Кае де Клиари - Интермеццо, интермеццо [СИ]

— Да я это, я! — Сказал бык знакомым, слегка мукающим голосом. — Не узнал?

— Бы… Быкович?

— Это там я был Быкович, а здесь я просто Бык, так теперь меня и зови! Кстати, мне вот это барахло больше не нужно, а тебе ещё может пригодиться, твои тряпки мы, уж извини, сожгли!

Человек посмотрел в сторону, куда мотнул головой бык и увидел развешанную на кусте одежду. Это был полный костюм, по-видимому, выстиранный и вычищенный, но не глаженый. Он был далеко не новый, и даже весьма потрёпанный, а местами дырявый, но ещё годный для носки, если над ним немного поработать. Беда заключалась в том, что в таком костюме поместились бы два Мика, и им не было бы тесно. Сшит он был точно — на быка!

Однако Мик не был привередлив. Он это знал о себе наверняка, хоть и не помнил, откуда и с чего он это взял. Вобщем штаны пришлось основательно подвернуть, но даже так они застёгивались только подмышками. Пиджак вполне мог заменить плащ, что было даже хорошо, так как позволяло маскировать дыры в штанах, но застёгнутый нормальным способом, он напоминал колокол, так что пришлось его запахнуть, как халат и подпоясать найденным тут же обрывком верёвки. Хуже всего было с обувью. Пара ботинок, принадлежавших ранее Быку, точно были сшиты на его копыта. В любой из них можно было засунуть обе ноги сразу, а ещё, наверное, это чудо башмачного дела пригодилось бы в качестве люльки для младенца. Пришлось сварганить обмотки из обрывков сорочки и ещё какого-то хлама, который всё равно годился только на тряпки.

Прошло немного времени и возрождённый из непонятного состояния человек, по имени «Мик», был одет относительно сносно. Хотя при взгляде в естественное зеркало, (успокоившуюся после его выздоровления лужу), он оценил себя весьма самокритично. Пусть условности были соблюдены, и даже самая строгая леди из Армии Спасения не смогла бы уличить его в нарушении общественной морали, всё равно, все, на что он мог претендовать, это на роль огородного пугала, да и то не в самом приличном огороде!

Однако это его почему-то мало трогало. Здесь вообще всё настолько мало его трогало, что в голову закралась крамольная и грешная мысль: «А это случайно не рай?». Впрочем, ощущения были настолько реальными, что на «Рай» это было совершенно не похоже. По крайней мере, в раю не должно было быть физической боли, не говоря уже о драконах. Впрочем, Мик был не настолько глуп, чтобы делать поспешные выводы. Рай это или не рай, какая разница? И то, что друг и приятель, которого он считал лучшим из людей, (за что именно, он опять же таки не помнил), оказался, на поверку быком, тоже не имело значения. Главное, что этот… Бык, был дружелюбен, приветлив и искренен, как настоящий друг, и совершенно не злобен и не агрессивен, несмотря на свою очевидную физическую мощь.

Мик пригладил основательно редеющую, но ещё вполне сносную шевелюру, с неудовольствием провёл по небритым щекам, на всякий случай ещё разок умылся, и в общих чертах, остался доволен свершившимся преображением. Теперь предстояло решить, что делать дальше? Прежде всего, наверное, надо было прояснить ситуацию. Сделать это можно было с помощью вопросов: кто? где? зачем? почему? когда? сколько?.. и что-то в этом роде. Но кому их было задавать? Быку? Судя по всему, выбора у него не было, и потому он спросил у Быка:

— Кто я?

— Ты — Мик, хороший парень, но слишком ленивый, чтобы работать по-настоящему! — Был ответ, сопровождённый такой лучезарной улыбкой, что Мик «хороший парень», замотал головой.

— Ладно! — Сказал он, непривычно напрягая мозг. — А кто я… А что я делал, ну… до того, как попал сюда?

— А, ничего ты не делал! — Был ответ. — Копался себе в отбросах, иногда подрабатывал там и сям, а по большей части отлёживал бока и разглагольствовал с теми, кто хотел тебя слушать.

— Разглагольствовал?

— Да! И ещё как! Все только и дивились, откуда ты так много знаешь, да почему ты такой умный при такой-то жизни!

— Вот как? — Мик наморщил лоб, но воспоминания толклись, где-то за запертыми дверьми и хоть стучались, словно жаждущие пьянчуги в закрытый кабак, но пробиться сквозь наглухо замкнутые запоры не могли и причиняли только головную боль.

Шарах!!!

Один из колобков выкатился из зарослей крапивы, растущей неподалёку. Его нос напоминал синюю грушу размером с кабачок.

— Это тебе за инквизицию! — Выкрикнул второй, выскакивая оттуда же и потрясая кулаками. — Это за Ан, а это… ай! Хрр!

Тот колобок, что получал тумаки, вдруг встретил своего двойника метким ударом в живот, потом пару раз приложил его по физиономии, но развивать успех не стал, а пустился наутёк.

— Не обращай внимания! — Промычал над ухом Бык. — Они постоянно друг друга метелят. И как только не надоест? Я их разнимал поначалу, а потом хвостом махнул на это дело, пусть себе развлекаются! Но Анджелика говорит, что если так будет продолжаться дальше, то она их просто рассадит по разным островам и всё тут!

— Анджелика? — Спросил Мик, наморщив лоб. — А кто это?

— Наша принцесса! Но об этом долго рассказывать. Лучше я вас просто познакомлю!

— П-познакомь, конечно. А вообще-то, где мы?

— Хороший вопрос! — Сказал Бык, и его физиономия приобрела задумчивое выражение. — Да, вопрос, что надо! Только на него не может найти ответ даже профессор Прыск! Кстати, мы надеялись, что ты нам может быть, скажешь, что-нибудь по этому поводу, но если ты сам спрашиваешь…

— Я? — Мик был до того удивлён, что перестал обматывать правую ногу тряпками. — А я-то, с какой стати могу, что-то пояснять, если сам ничего не помню?

— В том-то и дело, что не помнишь ! — Задумчивое выражение у Быка сменилось на загадочное. — Здесь кое-кто думает, что провалы в твоей памяти случались не один раз, и ты позабыл не только одну ту жизнь, в которой я знал тебя, как Мика, славного бродягу и бомжа-философа!

— А что, я мог забыть несколько жизней? — В тоне Мика послышались нотки недоверия.

— По крайней мере, две! — Был ответ. — Про одну я тебе только что сказал, а насчёт другой поговори лучше с принцессой или Драгисом.

— А это ещё кто?

— Её жених и будущий консорт, или я ничего не понимаю в этой жизни! Пошли, что ли?

Мик готов был признать, что он-то уж точно ничего не понимает в «этой» жизни, но только пожал плечами и отправился вслед за Быком в сторону недалёкого холма.

Погода стояла чудесная. Было, по-видимому, ещё утро, но солнышко уже основательно приблизилось к полудню и начинало припекать. Они шли в высокой, в человеческий рост, траве, но это ничуть не стесняло Мика, так-как Бык протаптывал такую широкую тропу, что на ней свободно разошлись бы два человека. Вокруг стрекотали мириады невидимых насекомых, но вот чудо — ещё ни один комар не побеспокоил путников. Правда Бык всё время помахивал хвостом из стороны в сторону, а иногда и шлёпал им себя по бокам, но делал это скорее по привычке, чем по необходимости. Монотонное помахивание хвоста действовало усыпляюще, тем более что разговаривать было невозможно и Мик начал клевать носом. Клевал он им до тех пор, пока не растянулся во весь рост, зацепившись ногой за корягу.