Энтони Райан - Королева пламени

— Отчего же ты не боишься? — спросила Лиеза.

— Страх убивает, — извернувшись в финальном пируэте уколов и уклонений, объяснила Рива. — Если станешь тренироваться со мной, страх уменьшится.

Комплекс упражнений Рива составила сама, усовершенствовала орденские тренировки, придуманные, чтобы противостоять куритаям. Хотя, судя по тому, что Лиеза рассказывала о представлениях, драться с куритаями было бы проще. Рива несколько часов тщательно расспрашивала рабыню, пока та не заревела, рассказывая о чудовищной кошке с зубами-кинжалами.

— Я — не ты. Не воин, — сказала Лиеза, подтянула к себе колени и уместила подбородок на них.

— Тогда кто же ты?

— Рабыня. Всегда просто рабыня, — не глядя на Риву, прошептала Лиеза.

— Но у тебя же есть умения и способности.

— Числа, письмо, языки, — пожав плечами, ответила рабыня. — Господин научил меня многому. Но здесь все бесполезно. Я Авиель. Ты — Ливелла.

— И кто они?

— Сестры. Одна сильная, вторая слабая.

Рива недовольно хмыкнула, подошла к кровати, ухватила девушку за кисти рук и вздернула на ноги.

— Смотри на меня!

Она поддела ее подбородок пальцами, затем тряхнула раз, другой, пока перепуганная Лиеза не открыла глаза.

— Хватит киснуть! Наше будущее потребует от нас всех сил, и твоих, и моих, если уж мы хотим выжить.

Девушка обмякла, снова заструились слезы.

— Но я не как ты…

Рива занесла ладонь, чтобы дать пощечину. Надо вбить хоть какую-нибудь решимость, заставить тренироваться, безжалостно лупить, пока она не начнет делать хоть что-нибудь. Она быстро выучится, если оставить пару синяков на этих идеальных ногах, эта жалкая грешница…

Ее руки дрогнули. Лиеза осела на кровать, плачущая, беспомощная.

— Прости, — сказала Рива и отступила.

Ее сердце бешено колотилось.

В толстой железной двери забренчали ключи. Взвизгнули петли, дверь открылась, и показался Варулек с парой куритаев. Он посмотрел на Риву, на плачущую Лиезу.

— Мне велено наказать ее, если она не сумеет ублажить тебя, — сказал он.

— Она в достаточной мере ублажает меня. Чего ты хочешь?

Он склонил голову и на удивление вежливо, уважительно заговорил:

— Сегодня сражается светловолосый мужчина. Императрица посчитала, что ты захочешь увидеть его бой.

Сначала Рива собиралась отказаться. Зрелище смерти Щита не доставит ей удовольствия. Но вдруг появится возможность бежать? К тому же пират заслуживал того, чтобы хоть кто-то из союзников видел его смерть. Рива бросила деревянный меч на кровать.

— Хотя бы попытайся, — спокойно сказала Рива Лиезе, положив руку ей на плечо. — Попробуй повторить то, что делаю я.

Девушка нерешительно кивнула. Рива пошла к дверям и заметила, что куритаи не отходят от Варулека дальше чем на шесть дюймов. Хм, главный смотритель боится своей узницы. А еще он, к сожалению, очень умный человек. Его не трогали оскорбления, он всегда оставался вне досягаемости ударов и заботился о том, чтобы кисти Ривы сковывали каждый раз, когда она покидала свою роскошную камеру.

Рива стояла неподвижно, когда один куритай приставил ей нож к горлу, а второй надевал наручники. Похоже, расправиться с одним несложно: накинуть цепи на шею и сломать ее, — но мгновением позже погибнешь от руки второго куритая. Надо придумать, как избежать этого. Да и Варулек вряд ли будет стоять и смотреть, как убивают его людей. Пусть он и среднего роста, татуированные руки выглядят очень сильными, и держится он как воин. Может, он когда-то служил в армии?

— Удобно ли ты расположилась? — осведомился Варулек по пути.

Они шли по коридору глубоко в недрах арены. Тот выводил к длинной лестнице, огибавшей огромный овал арены и поднимавшейся на поверхность.

— Стул и стол не помешали бы, — ответила Рива.

— Они слишком легко ломаются, ножки можно использовать как оружие. Потому, увы, я вынужден отказать.

Рива подавила разочарованный вздох. Да, Отец любит расставлять препоны на пути. Ну вот почему бы не наградить ее тупым тюремщиком? Если цель Отца — наказать свою грешную дочь, то попытка убежать отсюда уж точно быстро увенчается суровой и окончательной карой. Само собой, ответа на сомнения и мольбы не последовало. И понятно почему. Рива лгала во имя Отца и вряд ли достойна жизни.

— Тогда принесите девушке книги. Думаю, она заслуживает развлечения.

— Я позабочусь, — пообещал Варулек.

Некоторое время они поднимались молча, миновали несколько сторожевых постов, где неподвижно стояли и глазели в пустоту куритаи. Чем выше, тем богаче делался коридор, голая кирпичная кладка уступила гладким, украшенным мозаикой стенам, а временами попадались и барельефы. Удивительно, но на всем виднелись следы давней порчи: надписи грубо стесаны, разбиты сцены на барельефах, но шрамы на камне уже потемнели, сравнялись цветом с остальным.

— Очень старое здание, — сказала Рива, когда они приблизились к поверхности.

В низком коридоре теперь отдавался ритмичный гул, усиливавшийся с каждым шагом. Рива хорошо знала подобный шум, так похожий на крики лучников, стоявших на стенах Алльтора. Лучники издевались над воларцами, звали прийти под очередной ураган стрел. Так воют души, изголодавшиеся по крови.

— Да, в самом деле, — согласился Варулек. — Это старейшее здание в городе. Продукт менее просвещенной эпохи.

Рива заметила, что в его обычно равнодушный и спокойный голос прокралась нотка презрения.

— Менее просвещенной? — тут же поддела его Рива.

— Так утверждают имперские историки, — ответил Варулек и посмотрел на статую у широкой арки, выводящей на арену.

Рива видела множество подобных статуй: мужчин, горделиво воздевающих короткие мечи. Судя по блеску бронзы, статую установили недавно, но постамент казался гораздо старше: изящный, искусно вырезанный цилиндр из красно-золотого мрамора. К боку постамента грубо приколотили железную табличку, и камень местами потрескался и выкрошился.

— Тут стоял кто-то другой, — поделилась наблюдением Рива. — И кто же?

Варулек отвернулся и ускорил шаг.

— Саварек, величайший из охранителей, — равнодушно ответил управитель арены.

— Охранителей чего?

Он подвел Риву к другой лестнице, ведущей на верхний уровень. Пока поднимались, Варулек молчал, шум толпы сделался оглушительной какофонией, но, когда управитель наконец ответил, Рива сумела расслышать:

— Охранителей всего, что отобрали у нас.

Затем Риву провели по коридорам, где через каждые десять шагов стояли охранники, главным образом — вольные мечники, хотя и в неожиданно разномастных доспехах и при разном оружии. Но выражение на побледневших лицах у всех было одинаковое: дикий судорожный страх.

«Отчего они так?» — подумала Рива и посмотрела вперед, на сидящую боком к ней на скамье стройную женщину.