Николай Туканов - И короли бессильны... [СИ]

Моргалик поспел в башню аккурат к началу очень позднего обеда — сначала Урр-Бах до глубокой ночи возился со своим бараном и сумел заставить его нарисовать еще пару приличных картин с точки зрения апологетов современной живописи, потом раздался громкий звон из ящика, где лежал древний артефакт. Когда подбежавший к нему тролль вытащил его и положил на стол, все фигурки артефакта выстроились в одну шеренгу и мягко засветились.

В кабинете раздался бестелесный голос его создателя:

"Артефакт выполнил свое предназначение и сменил правящую династию. Глубоко сомневаюсь, что следующий король окажется сильно лучше своих предшественников, но страх перед артефактом и поверивших в свои силы разумных предостерегут нового правителя от необдуманных поступков и тирании. Помни, что любая справедливость в нашем мире — всего лишь иллюзия, понимаемая каждым разумным по-своему. Только раб будет надеяться на чудеса или доброго господина. Учитесь жить с достоинством и требовать того же от своих правителей. Как я отметил в своем дневнике, артефакт будет заряжаться рассеянной в окружающем пространстве магией следующие сто лет. Надеюсь, к тому времени вы научитесь быть свободными".

Артефакт ярко вспыхнул и погас. Друзья заметили ухмыляющегося призрака рядом с собой. Клурт восхищенно покачал головой и исчез, обдав их потоком прохлады. Урр-Бах нетерпеливо затеребил гоблина.

— Переводи, знаток!

— Король, магия, жить, сто лет, — выдал Кархи, тщетно пытаясь припомнить еще какое-нибудь знакомое слово.

— Все понятно, — Урр-Бах вернул артефакт на место и задвинул ящик. — Сто лет, это или столько будут являться сны, или через сто лет это повторится. Кархи, ты слышал хоть раз о действующем целый век каком-нибудь артефакте?

— Нет, конечно, — отозвался гоблин. — Ты прав, он заработает только через сто лет, иначе этот маг совсем безумным был. На него не похоже, видишь, как в мирт любил играть, даже активацию под него завязал. Просто очень умный и очень пакостливый маг. Хорошо, что он уже помер, иначе одними снами Эркалон бы не отделался.

Голодный как голубь, Моргалик с набитым ртом поведал последние новости столицы, наслаждаясь чувством первого рассказчика сенсации, не подозревая о глубине чувств, вызванных им в душах Урр-Баха и Кархи.

— Значит, будем жить при королеве, — произнес как можно безразличнее тролль. — И ее муже.

— Это большой вопрос, нужен ли Эркалону этот Кирдаль, — тоном опытного политика сказал газетчик. — По большому счету, от него только проблемы, непонятно, то ли он законный правитель Восточной Ветви, то ли приемный сын прежнего Верховного Шамана. А там и Южная Ветвь тоже не прочь помочь Кирдалю занять престол, разумеется, с надежными обязательствами.

Эркалону придется оказать военную помощь мужу Корниэль. Маги тоже будут против, кому охота переться в леса из нашего замечательного города? Да и вся эта история очень загадочная: нестареющий принц, может становиться гоблином. Он может перемешать все кости придворным группировкам. Эльф, который бьет морды аристократам как простой грузчик, непредсказуем и неуправляем.

— Тебе не в газете работать, а советником королевы, — с уважением произнес тролль, которому подобные расклады в голову даже не пришли.

— Вообще-то это видно любому, кто хоть немного знаком с политической жизнью Каэры, — скромно возразил польщенный Моргалик. — Кстати, а что это за картины у вас? — газетчик показал на прислоненные к стене кабинета еще влажные холсты в дешевых рамах.

— Не поверишь, картины самого Мемезеля! — с жаром воскликнул Урр-Бах. — У меня еще три таких есть, — тролль вскочил и быстро приволок из своей спальни три работы неизвестного Моргалику эльфа.

— Как они тебе, нравятся? — с надеждой спросил Урр-Бах, давно желавший показать труд своего барашка постороннему зрителю.

Моргалик протер очки, чтобы разобраться в мешанине хаотично нанесенных разноцветных пятен и линий. Он подошел поближе, но в глазах зарябило — навыка рассматривать современные картины у него не было вообще. Дома в небольшой комнате, служащей кухней и гостиной, на стене у него висели две небольшие картины: на одной — оранжевая иволга сидела на ветке дерева, на другой — небольшой медведь с красной от ягод мордой спал под малинником.

— Стоят, наверно, дорого, — осторожно сказал Моргалик, снимая очки. — Где ты их нашел?

— Сам Мемезель подарил их, — честно сказал тролль. — Вот, хочу продать их, чтобы обеспечить ему достойную старость.

— Удачи! — искренне пожелал Моргалик, отворачиваясь от мозолящих глаза картин.

— Удача берет десять процентов, — невнятно произнес Кархи, прислушиваясь к непонятному звону. Сообразив, откуда он, гоблин открыл ящик стола и из-под кипы бумаг достал переливающийся соловьем маговизор.

— Это, наверно, срочная передача для богатых, — предположил Моргалик. — Они по площадям с булыжниками по ночам не бегают, им и так потом все расскажут и покажут.

— Сейчас узнаем, — Кархи поставил маговизор на стол, развернув его в сторону Урр-Баха и Моргалика.

На экране появился сам маг Ионас. С достоинством, граничащим с высокомерием, он поприветствовал зрителей, поздравил их со скорым восшествием на трон принцессы Корниэль и передал слово его святейшеству Пирхею. Жрец слово в слово повторил свою недавнюю речь на площади, добавив, что час назад в главном храме столицы все статуи Светлой Девятки вдруг засветились. Подобного благословения богов удостаивался только сам Эркалон — основатель династии и государства.

После Пирхея выступил верховный судья Риор, также повторивший свои слова перед вооруженными горожанами. Призвав всех к порядку и сплоченности вокруг благословленной богами королевы, Риор исчез из маговизора, передав эстафету славословия хору детей. Все как на подбор миловидные (отбирал сам Арфиэль, маэстро "Эльфийских пупков"), мальчики и девочки десяти-двенадцати лет исполнили песню "Светлая дева", где юная дева пожертвовала жизнью во имя своей страны. Чего конкретно она добилась и можно ли было обойтись без такой жертвы, дети умолчали, раз за разом повторяя короткий, без особого смысла, припев.

После детей выступил Зеленый Дымок и строго велел всем гоблинам и эльфам чтить королеву, которая носит в себе ребенка-полугоблина. После этих слов изображение вдруг прервалось, из чего друзья сделали вывод, что официально будущий наследник — ребенок-полуэльф или даже целый эльф.

— Позже нам это разъяснят, — сказал Моргалик, любуясь маговизором. С его доходом оставалось только мечтать о таком чуде. — Вопрос очень деликатный, все газеты обойдут его молчанием. Надо же, король-полугоблин!

Урр-Бах мрачно посмотрел на Кархи. Тот принял невинный вид и ответил вопросительным взглядом. Передача возобновилась, теперь в маговизоре появились самые уважаемые в столице гномы, то есть самые богатые. С остриженными бородами и блестящими от эльфийского тонального крема лицами без синяков, гномы призвали своих собратьев к законопослушанию и усердному труду на благо их родного Эркалона. После них выступили градоправитель и главы доброго десятка цехов. Ничего нового они не сказали, и друзья слушали их вполуха, болтая на более интересные темы.