Василий Криптонов - Эра Огня 4: Костёр в ночи [СИ]

Застегнув последнюю пуговицу на рубахе, я накинул плащ, надел шляпу — помирать, так при полном параде, чего уж — и, выдернув меч из Хранилища, шагнул вперёд. Доспехи призвать — секундное дело, успею. Может, там маневренность важнее, я ведь не знаю пока. Эх, если б эта тварь хоть рычала! А то от тишины аж жуть берёт.

Шаг, ещё один. Я переступил через порог и замер. Теперь, кажется, и у меня от лица вся кровь отхлынула. Но я всё же продержался дольше Натсэ и Авеллы. Этого времени хватило крови, чтобы одуматься и вернуться. Судя по ощущениям, в лицо бросилась вся кровь, какая только была в организме.

— Признаюсь, ваше появление, сэр Мортегар, было наиболее достойным и эффектным. И я охотно прощаю вам то, что вы даже не поприветствовали меня у себя дома, ведь я проникла сюда без приглашения. Но и вы меня поймите: мы устали с дороги, а будить вас не хотелось, вот и пришлось забираться через окно. У вас так удачно нет стёкол на первом этаже. Это какая-то местная мода? Весьма оригинально, признаю…

— З… Здравствуйте, госпожа Акади, — выдавил я из себя и убрал меч. Неуклюже поклонился. — Очень рад вновь вас увидеть.

Акади очаровательно улыбнулась:

— И абсолютно взаимно, сэр Мортегар. Я подожду внизу, с вашего позволения. Передайте, пожалуйста, моей дочери и её отважной защитнице, что я очень рада, что они подружились и находятся в добром здравии.

— Обязательно передам, — заверил я её.

Благосклонно кивнув мне белокурой головкой, госпожа Акади развернулась и поплыла к лестнице вниз. У меня подкосились ноги и, как только её светло-серое дорожное платье исчезло за поворотом, я буквально сполз на пол.

— Эй, Морти! — Из двери ванной комнаты высунулась голова Талли. — Ванну за собой мыть надо, ты в курсе, да? Ванна — это святое!

— Сначала, — сказал Лореотис, наполняя два стакана прозрачным дистиллятом, — ты объясняешь неумелому сопляку, как сладить с одной рабыней, а потом этот поганец у тебя на глазах валяется в койке с двумя обнажёнными красотками. Дети растут, время идёт, и ты начинаешь чувствовать себя таким старым… Эх, ладно, давай, за встречу!

Он, выдохнув, опрокинул стакан в рот. Я к своему не притронулся. Ещё даже десяти утра не было.

Госпожа Акади сидела тут же, в столовой. Мурлыкая себе под нос неразборчивую песенку, она любовалась струйкой пара, поднимающейся от чашки с чаем, которую держала в руках. Талли засела в ванной, которую я ей наполнил и согрел. Зован, как мне объяснили, завалился дрыхнуть на третьем этаже. А что касается Натсэ и Авеллы, то я пока не сумел убедить их выйти из комнаты. Наверное, я мог их понять. Что для Авеллы было непросто засветиться перед матерью в постели с другой девушкой, что для Натсэ — неприятно смотреть в глаза матери девушки, с которой она буквально пару часов назад вытворяла такое… Вряд ли в этом условно-средневековом мире открыто поощрялись подобные дела. Хотя маги Воздуха смотрели на такие вещи сквозь пальцы. Не говоря уж о рыцарях, которым вообще было на всё по барабану, лишь бы бухать и драться.

В столовую вошла госпожа Алмосая. Та самая девушка, что вела магическое искусство во время моего краткого пребывания на Материке.

— Скверное место, — объявила она. — Что сам дом, что весь город. Воздух тяжёлый, не к добру это.

— Вот и Натсэ то же самое говорит, — кивнул я.

— Натсэ — это та девушка с единственной печатью Земли? — переспросила Алмосая.

— Она.

— А леди Авелла ничего такого не почувствовала?

— Ну, по крайней мере, не сказала…

— Позор… Нет, ну как ей не стыдно? Маг Воздуха, с таким потенциалом, и не почувствовать…

— По-моему, — мягко перебила Акади, — Авелле сейчас как раз очень стыдно. Не хотите чаю, госпожа Алмосая?

— С удовольствием, госпожа Акади.

Убедившись, что дамы заняты беседой и чаепитием, я повернулся к Лореотису.

— Как вообще… всё? — спросил я.

— Всё Огонь, — махнул рукой Лореотис и подвинул к себе мой стакан. — Что тебе рассказать? Спустились с Материка. Твоя мирская нас перехватила, сказала, что надо разбегаться в разные стороны. Верно, в общем, сказала. Пацан вообще без сознания валялся, еле откачали. Ему брюхо вскрыли так, что чуть кишки не вывалились. Сестра твоя над ним два дня сидела, глаз не сомкнув, всё за руку держала. У меня аж сердце дрогнуло. Признаться, не думал, что у них всё настолько серьёзно.

Я и сейчас об этом предпочитал не думать. Конечно, я был рад увидеть Талли, и даже немножко рад увидеть Зована (которого пока так и не увидел), но от мысли, что они вместе, становилось не по себе. Знать бы ещё, что это. То ли братское беспокойство за сестру, то ли ревность. Ведь Талли мне в самом начале нравилась. Может, даже больше, чем нравилась, до тех пор, пока не появилась Натсэ.

— А Алмосая? — понизив голос, спросил я. — Она-то чего с вами забыла?

— Дорогая! — без тени смущения повысил голос Лореотис. — Ты чего с нами забыла?

— Страстная любовь и неуёмная жажда приключений заставили меня покинуть Материк, — тут же отозвалась Алмосая и, как ни в чём не бывало, вернулась к негромкой беседе с Акади.

— Обожаю этих Воздушных магичек, — усмехнулся Лореотис. — К ним, конечно, нужно привыкнуть, но они того стоят.

— Это да, — признал я, подумав об Авелле.

Лореотис, как всегда тонко чувствовавший момент, вернул мне стакан, и мы с ним таки выпили. Дистиллят пошёл исключительно на пользу. Подавил остаточный стресс, взбодрил и даже частично снял усталость после бурной ночи.

— Кружили рядом с Сезаном, слушали сплетни, — продолжил Лореотис, закусив дистиллят парой ложек приготовленного Авеллой супа. — Сплетен было на удивление мало. Я так понял, нас из клана никто и не ищет толком.

— Вот и нам так показалось, — кивнул я.

— А потом Акади нарисовалась. Воздушники, оказывается, на ушах стоят, там теперь эта сумасшедшая девчонка заправляет.

— Денсаоли, ага.

— А ты откуда знаешь? — сдвинул брови Лореотис.

Пришлось рассказать ему про Асзара.

— А-а-а… — Лореотис странно усмехнулся. — Этот двуцветный пудель…

— Ты его знаешь, что ли?

— Как не знать. В нашей ведь академии учился. Н-да, несладко ему пришлось.

— Может, и Гетаинира помнишь? Он, вроде как, хотел в Орден вступить… Ну, он такой… У него ещё семья погибла в деревне, когда болота…

— Угу, и этого помню, — кивнул Лореотис. — А что, он тоже тут?

Я быстренько рассказал ему о Гетаинире. Лик Лореотиса изрядно потемнел, когда я дошёл до предательства и нападения на Авеллу.

— Сам тоже хорош, — буркнул он, когда я закончил. — «Деньги у жены в Хранилище». Зачем было на жену указывать?

— Не подумал…

— Вот то-то и оно. Вечно у тебя одно сплошное «не подумал». Ладно. Давай ещё по одной. Факел-то где? Надёжно спрятал?