Василий Криптонов - Эра Огня 5. Мятежное пламя [СИ]

У неё застучали зубы. Боргента, не сдержав радостного вопля, бросилась к ней, обняла. Алмосая судорожно вцепилась в неё, пытаясь согреться. Вода была ледяная.

— У нас получилось? — прошептала Алмосая, стуча зубами. — Что т-там с Сердцем?

Стоило ей спросить, как снаружи послышался крик:

— Эгей! Я тут. С Сердцем!

Ниитлис подошла к окну, повернулась к Боргенте и молча указала на окно пальцем. Боргента отстранилась от Алмосаи и выпрямилась.

За окном стоял всё тот же водяной человек, хранитель, и всё так же бесстыдно мочился с края острова. Правда, уже с другого края. Увидев Боргенту, он помахал ей рукой. Боргента открыла окно.

— Спасибо! — крикнула она.

— Не за что, мне тоже было приятно! — ответил хранитель. — Теперь я могу убить твоих друзей, и мы квиты?

— Что? — Боргента едва не вывалилась из окна. — О чём ты говоришь?

— Я ведь тоже хочу жить. Смотри, как мне это нравится. — Хранитель поиграл струёй с грацией матёрого извращенца. — Я спас твою подругу от верной смерти. Спаси меня!

— Да почему ты вообще ко мне с этим обращаешься? Я — маг Земли! Ну, Огня. Ты должен говорить с Вуктом!

— Да потому, — заорал хранитель, — что Вукт вообще не думает! Никогда! Он простой, как ледышка, и волны шепчут ему верные ответы! Поэтому он отгадал загадку. Поэтому он уже прошёл испытание!

— Прошёл? — переспросила Боргента.

— Да! Я нашёл у него в сердце единственную неприязнь — к его союзнику. И потребовал убить его. А он — отказался! И союзник не стал его убивать. Они оба прошли испытание. Огонь и Вода объединились. И я теперь что — обязан отдать ему Сердце?!

— Вообще-то — да! — крикнула Боргента, вдарив кулаками по подоконнику.

— Да, обязан! — топнул ногой хранитель. — Ну и что? Я — Вода! Я нахожу любую щёлочку, чтобы в неё просочиться. Раз уж вас тут столько разных — я решил обратиться к тебе. Представь, что я — твой сын. Ну и что мне делать?!

Боргента несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Услышала, как на кровати зашевелилась Акади и сонным голосом поинтересовалась, что происходит.

— У меня есть дочь, — сказала Боргента, нехотя выталкивая слова наружу. — И она... ради того, чтобы спасти мир... согласилась...

Хранитель издал громкий стон:

— Да-а-а, точно, как я могу не знать! Действительно, дочь есть. Я думал сыграть на твоих материнских чувствах, перенести их на себя. А что в итоге? Твоё сердце смягчилось к Натсэ и приоткрылось для Ниитлис, ты перестала их винить в случившемся и готова обречь на смерть меня. О, горе! О, горе!

Несмотря на всю абсурдность ситуации, комок подкатил к горлу.

— Прости! — сказала Боргента. — Люди создали тебя. Люди создали всё это... Но, кажется, люди страшно ошиблись. И если теперь не исправить ошибку — мир перестанет существовать. Даже Стихии перестанут существовать. Пусть ты умрёшь, но Стихия останется. Пусть без сознания...

— Да? А как насчёт вас, людей? Что если вы умрёте и продолжите существовать без сознания? Как вам такое? Нет, не нравится! Себя-то вы видите такими же, мыслящими, ходящими на двух ногах. Вам хочется петь песни и читать стихи, писать картины, любить и ненавидеть, радоваться и грустить. Даже если вы — тоже всего лишь чья-то ошибка! Недоразумение! Но нет, вы цепляетесь за свой разум, он — самое драгоценное, что у вас есть, вы...

— Дорогая. — На плечо готовой заплакать Боргенты легла рука госпожи Акади. — Не обращай на него внимания. Нет у него никакого сознания. Он просто читает в душах у всех нас и пытается найти лазейку, как вода, которую наливают в новый сосуд.

Боргента дёрнула головой, стряхивая наваждение. Акади ведь была абсолютно права. Все хранители были такими. Вукт прошёл испытание, но какая-то часть испытания досталась и ей. И его просто надо выдержать!

— Отдай Сердце Вукту! — приказала Боргента.

— Ладно! — мрачно сказал хранитель. — Мы больше не увидимся, потому что я на тебя глубоко оскорблён. Но знай, девочка. Хорошенько запомни. Какого бы мужчину ты себе ни выбрала, ты никогда не познаешь ничего, хотя бы отдалённо похожего на это. — И он указал на свою струю.

— Это, наверное, из сознания Вукта, — спокойно сказала Акади. — Или Моинграна... Они оба, насколько мне известно, склонны к вульгарным высказываниям.

***

Рыцари пошли толпой, шагая синхронно, будто роботы. Так же синхронно они взмахнули мечами.

— В целом — приятно было познакомиться, — сказал Вукт.

— Такая же ерунда, — отозвался Миша.

Они — тоже одновременно — шагнули навстречу смерти, одновременно нанесли удар. Интересно, каково это — погибнуть в бою?.. А Валгалла будет?..

Лавина ледяных рыцарей превратилась в воду. Меч Миши рассёк высокую волну, и миг спустя она его накрыла с головой. На таком чудовищном холоде — ещё и водой?! А-а-а-а, они не могли лучше сразу прирезать?!

— Тьфу! — сказал Миша, выплюнув воду, когда волна схлынула. — Какого?!

— Мы победили, — сказал Вукт, глядя на свою пустую ладонь, где только что был ледяной меч.

— Чего? Это как так?

— Мы. Победили! — Вукт перевёл сияющий взгляд на Мишу, и тот на миг даже забыл о холоде.

— Как нам это удалось? — спросил он.

— Да просто мы — великие воины, вот как! — сказал Вукт. — Мы — величайшие герои этого мира!

— Думаешь? — усомнился Миша.

— Нет! Зачем?

И тут раздался новый голос:

— Вот именно, Вукт. Вот именно.

Они оба резко повернулись на голос и увидели голого мужика, целиком состоящего из воды.

— У него что — писька в землю врастает? — спросил Миша.

— Да, кажется, врастает, — подтвердил Вукт. — Только не в землю, а в лёд. Выбирай выражения.

Голый водный мужик приблизился к Вукту и протянул ему Сердце. Так Миша впервые увидел Сердце Стихии. Живое и бьющееся, размером с хороший ананас, оно было... водным. Это была вода, принявшая форму Сердца, и она пульсировала, можно было даже расслышать биения.

— Возьми, — грустно сказал голый мужик. — Надеюсь, ты не посрамишь...

Он не договорил, а Вукту было не интересно дослушивать. Он обеими руками схватил Сердце. Хранитель тут же упал, превратившись в безвольную лужу под мокрыми ногами.

— Какая сила, — прошептал Вукт, вглядываясь в Сердце. — Какая власть! Я могу... Я могу...

— Материк, — напомнил Миша. — Драконы...

— А, да. Для начала двинем туда.

— А как мы туда двинем? Материк — он ведь летает...

Вукт усмехнулся:

— Уже не очень хорошо летает. Море видит его. Держи меня за руку, пузан!

Миша, вздохнув, схватил Вукта за локоть.

— Вот как только победили — так опять обзываться... Садануть бы тебе мечом.

— Молчание! — повысил голос Вукт. — Подчинение!

Скала задрожала под ногами. Вода застыла, превратилась в лёд, и ноги заскользили по ней.

— Мы упадём, — флегматично заметил Миша.