Василий Криптонов - Эра Огня 5. Мятежное пламя [СИ]

— Извините, — перебил я. — Это всё, конечно, очень круто. Но ведь вы, как я понимаю, знали, что Огонь восстанет, и что будет примерно так? Да вы когда ещё намекали!

Старик кивнул. Я кивнул в ответ.

— И вы — просто жили, да? Собрали тут тьму магов и — жили. Не учились воевать, не попытались остановить Огонь, не помогли нам в ту ночь в Дирне — нет. Вы — просто жили.

— Именно так, — подтвердил Старик.

— А чего вы теперь от меня хотите?

— Ты сам знаешь.

— Да, знаю. Мне кажется, я разгадал план Анемуруда. Он хотел уничтожить всю магическую систему, забрать саму идею печатей. Чтобы потом вы — продолжали «просто жить».

— Не только мы, — поправил Старик. — Все люди.

— Ага, ага... Только вот незадача. На Летающем Материке — чёртова тьма боевых магов, но ни один из них не пошевелится, если узнает, что при благополучном исходе сражения лишится магических сил. Ни один! Я боюсь, даже Натсэ с Авеллой меня не поддержат. Вы меня поддержите, но вы не умеете воевать. И что в итоге? Я один должен сражаться с Огнём и ещё с бог знает чем? Ладно, не будем о том, что у меня это просто не получится, я не воин, я просто очень уж везучий, непонятно, правда, с чего бы это вдруг. Тут другой момент интересен. Почему я должен сражаться за вас? Вы палец о палец не ударите, чтобы...

— Мортегар, — перебил Старик. — Ты, кажется, забыл, что меньше часа назад я спас тебе жизнь. Не извиняйся, я знаю, что это не от неблагодарности, просто ты низко ценишь свою жизнь и не склонен обращать внимание на подобные мелочи. И всё же.

— Да я и не собирался извиняться. Почему вы не убили Мелаирима?

— По двум причинам. Во-первых, нельзя его убивать. Если Огонь останется без носителя, он быстро лишится и разума, и воли, останется лишь бушующая Стихия, которую уже никто не сможет сдержать. А во-вторых, мне такое попросту не под силу.

— А мне, значит, под силу?

— Когда ты будешь готов, тебе будет под силу всё, что угодно.

— Когда я буду готов... Объясните мне вот что. Почему я? Зачем Анемуруд сказал призвать такого, как я? Я ведь слово сказать боялся, когда попал в этот мир. Откуда он взял, что из такого получится вырастить воина?

— А откуда он знал, что из беспризорного мальчишки получится вырастить меня?

Я встал и прошёлся по комнате. Старик молчал. Я думал. Утешительных мыслей было, мягко говоря, небогато.

— Ты расстроен, — сказал Старик.

— Ещё бы. Я надеялся найти у вас помощь, а нашёл коммуну хиппи. Покажите мне, где живёт Сиек-тян. Я заберу Огневушку, и мы отсюда сваливаем. Спасибо за чай, да.

— Вижу, ты настроен решительно. — Старик тоже встал. — Я не думал, что повернётся именно так, но...

Он развернулся резко, и я чудом успел заметить летящий мне в голову конец посоха. Реакции не подвели — я отклонился назад. Посох просвистел мимо, но я всё равно почувствовал удар. Меня ударил воздух, и свет погас у меня в глазах.

***

Я слышал всхлипы в темноте. Рядом со мной кто-то старательно лил слёзы. Натсэ? Авелла?.. Нет, что-то не то. Они бы обязательно ко мне прикасались хоть как-то, а эта — просто ревёт. Кто, зачем и почему?

Голова трещала, глаз открывать не хотелось, но для меня такое состояние уже вошло в привычку. И я приподнял веки.

По глазам резанул свет костра. Я поморгал, привыкая. Потом сместил взгляд в сторону и увидел безутешную Огневушку.

— Эй, — прошептал я. — Ты чего? Я ещё не умер.

— Да, и добить нельзя, — прорыдала она. — Бедный хозяин... Я положила тебя на бок, чтобы ты не захлебнулся рвотой. В деревне так делали с младенцами и пьяными...

Впитав услышанное, я пришёл в себя. Что творилось у Огневушки в голове — это большой вопрос. Там точно было интересно. Одни инстинкты заставляли убить меня, другие повелевали меня защищать от смерти. А эмоции... эмоции потоками лились из глаз.

Я лежал на берегу реки. Была ночь. Тихо журчала вода. Ветер шелестел в кронах деревьев. Лунная дорожка протянулась от противоположного берега к этому. Ночь... Натсэ меня убьёт, а Авелла будет смотреть и плакать, подавая ей ножи... И Огневушка тоже будет плакать. Собственно, она уже. А кто это там стоит у самой воды?..

— Проснулся? — подала голос Сиек-тян, почти не различимая в темноте. — У нас не принято сводить счёты, но... Я буду считать, что за Кайрэна ты рассчитался.

Я поднялся и сел, обхватив голову руками. Глубоко задышал, стараясь унять боль.

— Кретины, — прошептал я. — Чего вы добиваетесь?

— Хотим сделать тебя сильным, — ответила Сиек-тян.

Она приблизилась к костру, и я увидел, что на ней — тонкий халат. Шёлковый, наверное. Судя по тому, как гладкая ткань облегала фигуру при движении, халат — это была вся её одежда на этот момент. И в чём юмор? Кажется, у меня уже лыжи не едут... Кайрэн, ау? Или тут если кого вырубил, то забираешь его жену? Или у них правда, как у хиппи, свободная любовь? Или я впереди паровоза бегу? Халат — это просто халат. Она же не без халата...

— Хорошо, — сказал я. — Возьму у вас штангу и пару гантелей. Только ты сама их катить будешь, пока за границу не выйдем, а то тут у меня Хранилище не работает.

Сиек-тян опустилась передо мной на колени. Мне стало жалко халат. Это сейчас выглядит красиво, а когда встанет, он превратится в чёрте что.

— Да, — сказала она, заглядывая мне в глаза. — Здесь у тебя нет магии Стихий. Но ты можешь освоить другую. Научиться повелевать светом души...

— Слушай, да нет у меня времени медитировать на точку сборки и петь мантры! Мне делать надо. Понимаешь? Делать! Если не хочешь, чтобы дракон окончательно угробил мир — отпусти меня.

— А разве я тебя держу?

Хм... А ведь правда, чего это я? Не держит. Руки-ноги не связаны.

— Огневушка, идём, — сказал я и попытался встать.

Не получилось. Ноги вдруг перестали меня слушаться. Я их вообще не чувствовал.

— А куда идти? — спросила Огневушка, стоя рядом.

— Что же ты не встаёшь? — улыбнулась Сиек-тян.

А я уже и рукой не мог пошевелить. Сердце гулко стучало, зубы скрежетали от напряжения, но внешне я просто сидел, в совершенно расслабленной позе. Неподвижный.

— Что ты со мной делаешь? — выкрикнул я.

— Ис-пы-та-а-ание, — пропела Сиек-тян.

— Хозяин?! — забеспокоилась Огневушка, поднимая с земли свой дрын.

— Огневушка, выруби её! — крикнул я, торопясь использовать то немногое, что пока ещё меня слушалось.

Близняшка дёрнулась на Сиек-тян, но та лишь на миг переместила взгляд на неё, и она замерла.

— Не убивай хозяина, злая магичка! — заголосила Огневушка. — Если он умрёт, то и я умру, а я не хочу умирать, хотя даже не знаю, что это такое.

— Успокойся, — улыбнулась ей Сиек-тян. — Если кто-то здесь и умрёт, так это я.

От её слов мне стало не по себе. Я с удивлением на неё посмотрел. Она-то с чего умирать собралась?