Ф Йи - Железная воля Джини Ло [ЛП]

На этом все кончилось. Нефритовый император получил все, что хотел. Это был его путь все это время, и мы оказались лишь кочкой на дороге.

— Ты рассказал остальным богам о случившемся?

— Пытался. Но мое слово теперь стоит меньше грязи. Я опозорился с самым важным заданием за тысячу лет, пытался сменить начальника, пока он в это время боролся, помнишь? Гуань Ю тоже заговорил, но никто не слушал. Или, может, они поверили нам, но им все равно. Нефритовый император все продумал.

Великая белая планета теребил чашку, но не пил.

— Гуань Ю отправился в свой путь. Он больше не хотел иметь дело с прогнившим двором Небес. А меня поблагодарили за службу и силой отправили на пенсию за такие заявления. Лей Гон или Чанъань или кто-то еще из прихвостней Нефритового императора заберут мою работу. Мне повезло, что меня не отправили в Ад.

Они были хорошими, генерал и инспектор. Честь Гуань Ю и порядочность Великой белой планеты показали, что были хорошие представители и среди народа над нами. Но их не хватало, чтобы все изменить.

— Нэчжа? — сказала я. — Эрлан Шень?

— О Нэчже скорбят, юный бог погиб рано, — голос Великой белой волны дрожал. — А что Эрлан Шень? Он был предателем, и его участие в состязании было глупым экспериментом, результат был ожидаемым. Он не смог сдержать гнев, и Нефритовый император убил его в самозащите. Что еще нужно говорить?

Боль в глазах указывала, что ему не нужно было больше говорить о своем бывшем ученике. Великая белая планета скрывал в нескольких фразах много информации.

— Ты очень напоминаешь мне Эрлан Шеня, — сказал он. — Юное создание смотрело далеко в будущее и не видело настоящее. Я тебя предупреждаю. Не иди по такому пути. Думай о том, что перед тобой.

Этот совет сохранил бы жизнь Гуаньинь.

— Эрлан Шень мог бы заменить Нефритового императора до того, как потерял третий глаз и решил мстить Небесам? — спросила я. — Ты долго оценивали. Должны знать.

Старик словно стал еще на сто лет старше.

— Он был безупречным, — сказал Великая белая планета хриплым голосом. — Пока Нефритовый император не забрал его глаз, он стал бы идеальным правителем Небес.

Я не была согласна насчет того, кто стал бы идеальным правителем. Но у всех были свои фавориты.

Великая белая планета встал. Он казался ниже, чем я помнила. Я не хотела причинить ему боль.

— Мне нужно идти, — сказал он. — Хочешь знать свою оценку божественная стражница Калифорнии?

— Не очень, — сказала я. — Есть многое важнее оценок.

Он кивнул, словно тут я прошла его испытание, хоть и без дополнительных баллов.

— Точно, Шохушень.

Инспектор богов ощущался как нормальный человек. Хотя его ждала пенсия тут или на Небесах. Я желала ему добра.

Мои друзья дали мне говорить, но решили, что и им нужно озвучить мысли.

— Ладно, я этого не понимаю, — сказала Юни. — Но хочется ударить этого Нефритового императора по яйцам.

— Нам всем, Юни, — пробормотал Квентин. — Нам всем.

Она осторожно составила вопрос:

— Так Гуаньинь… на самом деле мертва? Я знаю, вы рассказали о произошедшем, но я все еще не могу поверить. Если она физически в том месте…

Мы не могли ей ответить. Ответа не было. Богиня милосердия обычно объясняла то, что мы не понимали.

Начало мысли трепетало в моей голове, но погасло из-за будильника. Телефон лежал там, где я его оставила, заряжался от розетки Цзи Хюн. Я поставила будильник для важного крайнего срока.

— Мне нужно увидеть того парня, — я вдруг встала.

* * *

Квентин тревожно расхаживал вокруг фонтана. Это была современная небольшая скульптура из черно-белых квадратов, стоящих под углами, словно шахматную доску разбили и перестроили. Солнце было обманчиво высоко. Оставалось несколько часов от длинных выходных.

— Джини, — сказал Квентин. — Не думаю, что сейчас время.

Наоборот. Поговорить с Аксом нужно было именно сейчас.

Он пришел поздно. Наверное, решил так проявить власть. Я села на край фонтана. Акс занял место рядом со мной, чтобы мы говорили, не смотря друг на друга, как шпионы. Он игнорировал Квентина.

— Ты долго думала, — сказал он.

— Да, — сказала я. — И я хочу услышать твою речь снова, а потом озвучить решение.

Акс отклонился, чуть не упал в воду.

— Что говорить? Будущее за теми, кто рискует. Те, кто не против сыграть. Все так просто.

Ветер мог сбить его, он был близко к воде.

— Как ты? — сказала я. — Ты рискнул, бросив колледж и присоединившись к Нексусу.

— Да, — сказал он, из его рта вытекал жидкий металл. — Я рискнул всем. Я был в списке на стипендию, так что то, что я бросил, лишило меня преимуществ и переродило новым человеком.

Акс не знал, но мои глаза пылали истинным взором в дюймах от его лица. Я отслеживала ложь, впервые использовала взгляд на не подозревающем человеке. Каждая неправда была ртутью, что лилась из его рта. Пузырьки слов были окрашены металлом.

— Нет гарантий, что это сработает для меня, — сказал он, ртуть лилась с губ. — Я выполняю сложный трюк без страховки.

— Акс, как твоя мама зарабатывает на жизнь? — спросила я.

Он был удивлен вопросом и тем, что я не спросила про его отца.

— Она — глава больницы в Андертоне, — сказал он. Это было правдой.

— Андертон, где живут предприниматели, — сказала я. — Ты знаешь, как моя мама зарабатывает на жизнь, Акс? Она — бухгалтер в компании принадлежностей для бильярда в Редпайне.

— О, — вежливо сказал он. — Там, где проезжает поезд?

— Ага, — сказала я. — Возле рельсов с большим вертикальным знаком, который нужно покрасить. Ей платят в конверте. Думаю, она на самом деле помогает владельцам хитрить с налогами.

Я видела, что мои слова уже перестали ему нравиться.

— Ладно. Ты рассказываешь мне это, потому что?

— Потому что у нас с тобой разное понимание риска, — сказала я. — Ах, работа, которую ты делаешь у Нексус, все для тебя значит?

— Конечно. Это мой смысл жить. Ты не можешь состоять в этой группе, если не горишь идеей. Иначе почему мы просим бросить колледж?

Да, бросить колледж, бла-бла.

— А что делать, если идеи не сработали? — спросила я. — Если результат не устраивает?

— Пробовать еще и еще, — сказал Акс. — Я бы не угомонился.

Пузырек. Еще ложь.

— И ты говоришь, что ты терпел бы поражение за поражением без конца, пока не постарел бы? — спросила я. — Ты не вернулся бы в колледж? Не получил бы диплом и безопасную работу? Не решил бы выделить год на путешествия? Уверена, твои родители поддержали бы такие решения.

— Конечно, я бы этого не сделал, — он был оскорблен. — Я сам по себе в этом мире. Мне не вернуться к прошлой жизни.

В этот раз металлический шар лжи был таким большим, что убил бы стайку птиц, будь он плотным. Я смотрела, как он пульсирует, а потом вернулась к разговору.