Александр Гром - Заглянуть за горизонт

— Будьте спокойны, госпожа, прибудем в Пристань вовремя. А значит — самое позднее, под конец осени. Но скорей всего, мы там окажемся даже где-то в её середине. Следовательно — когда ударят лютые трескучие морозы, а белые буйные метели заметут дороги, ты будешь сидеть возле пылающего камина с фужером отменного вина в руках, — соловьём запел Колесо.

— Я девушка простодушная — поверю. Если же выйдет не по обещанному, я кое-кому припомню эту похвальбу, — мелодично рассмеявшись, ответила Хельга. Потом чуть поколебавшись, она неожиданно спросила: — А ты уверен, бурундучок, что нам вообще есть куда идти? В смысле по-прежнему ли существует страна Пристань? Ведь вы сами не раз упоминали про нарастающие приметы грядущей беды. Так может она уже грянула?

На что вместо толстяка, сухим тоном ответил Призрак:

— В любом случае, госпожа, нам некуда больше податься. Да полагаю, и тебе тоже.

— Ничего не могу возразить, — с кривой усмешкой на устах, промолвила Хельга. — Но неопределённость всё же гложет…

— В этом ты не одинока. У каждого из нас на душе, висит этот тяжёлый камень, — вздохнув, заверил чародейку Журавль.

— Тем не менее, други мои, в будущее надо смотреть с оптимизмом! — бодро заявил Колесо. И тоже не сдержал тяжкого вздоха…

Мысли о ситуации в Пристани посещали и мою голову. Ведь ой как не хотелось добраться в далёкую страну из сказочной дымки и увидеть там лишь дымящиеся руины да разлагающиеся трупы. С учётом подобного развития ситуации я наверняка лишался дома, завещанного мне родным, близким человеком. А это было б более чем обидно, особенно после потери старинного гнезда Тайндаров превратившегося в пепел. Впрочем, если рядом будет Хельга… я легко выдержу подобные удары. Потеряю её — и ничто за горизонтом не принесёт мне радости. Ничто. Сиё осознание пришло внезапно, во время недавнего отсутствия девушки. И оказалось оно двояко: наполняло сердце счастьем и одновременно печалило. Потому что девушка эта, сама была крайне неоднозначна…

Воцарившуюся тишину первой нарушила Хельга. Она передала предупреждение предводителя эльфов, которого звали Рэймфор, о том, что в дне пути отсюда на их отряд напали два дракона. Остроухие встретили атакующих десятками стрел и грохотом магических молний, после чего те, почли за благо ретироваться.

— Наша компашка повстречала, вероятно, этих же крылатых бестий примерно в указанном районе, когда ещё только шла в Далидор. Благо они оказались вовремя замечены, и мы успели укрыться в гроте, находившемся поблизости, — трагически закатив глаза, сообщил Колесо.

— Ага, и просидели мы в нём полдня словно робкие мышки, пока смертоносная парочка не убралась восвояси. Потому как шансов отбиться, у нас практически не имелось. Уж больно большие были твари, — не преминул добавить Журавль, к сказанному другом.

— Пусть попробуют напасть сейчас, когда с нами могущественный боевой маг, — расплылся в довольной улыбке Колесо. — Вмиг пожалеют, гады!

— Лесть в меру, любой нормальной девушке приятна, но тут ты дружок, сильно загнул, ибо до могущественной, мне ещё очень далеко, — строго одёрнула толстяка Хельга, и вопреки тону, одарила его весьма благосклонным взглядом.

— Я не буду спорить с госпожой, — смиренно ответил Колесо, — однако останусь при своём мнении.

Часов в шесть вечера небосвод начал затягиваться тёмными тучами, грозящими разразиться проливным дождём. Не дожидаясь его начала, мы свернули с дороги на тропинку, ведущую, в расположенную неподалёку долину, покрытую небольшими группами молодых сосен. Там выбрали место на плоском взгорке, в паре десятков ярдов от довольно мелкой речки и принялись за установку палатки. А надо сказать, подобные походные жилища, изготовленные в Пристани, стоили в Новом Мире немалых денег, ибо были очень легки, прочны, не продувались ветром, не протекали, и вдобавок ко всему имели пол, легко превращающийся в надувной, упругий матрац.

Едва мы управились, как упали первые тяжёлые капли. И не прошло пяти минут, как порывы холодного шквального ветра стали швырять в туго натянутую палатку потоки воды, обильно хлынувшие с разверзшихся небес. Но нам, с доступным комфортом, расположившимся в своём уютном мирке, они были уже не страшны. Ужинали мы естественно на скорую руку, без чаёв и горячей пищи. Затем вся компания предалась отдыху, под аккомпанемент не на шутку разгулявшейся стихии. Правда палатка, рассчитанная на четверых, была слегка тесновата, поэтому всем пришлось, немного потеснившись, лечь рядком. И как то так получилось, что Хельга оказалась с краю, но по соседству со мной. Дальше лежал Колесо, Журавль и Призрак. Толстяк несколько минут жалобно стенал, расстроенный всеобщим категорическим запретом на раскуривание его трубки, после чего быстро уснул, иногда всхрапывая и что-то невнятно бормоча. Журавль с Призраком ещё некоторое время тихо переговаривались, вспоминая былой поход, к какому-то кургану Лунной Тени. А потом и они умолкли. Я же долго лежал без сна, слыша ровное, глубокое дыхание девушки и ощущая исходящее от неё тепло, пронизанное нежным ароматом дикого мёда и каких то дивных цветов. Их название я не смог определить, сколько не старался, хотя и считал себя знатоком по этой части. Возможно, с мысли сбивали дикие завывания распоясавшегося ветра, возможно, это я был такой липовый специалист. Незаметно я уснул. И привиделось мне что-то совсем уж невероятно прекрасное. Очнулся я под впечатлением, хотя совершенно ничего не помня. Стояла ещё полная темень, но несмелые птичьи голоса говорили о начинающемся зарождении утра. Впрочем, и без его света, я мог сказать, что на моём правом плече лежит голова Хельги, с разметавшимися волосами, а на моей груди покоится её рука. Было так приятно… хоть я, и понимал всю случайность данной ситуации. Вскоре девушка перевернулась на другой бок.

Спустя примерно час, проснувшийся Призрак негромко произнёс:

— Подъём!

И вся компания зашевелилась.

А минут через десять мы выбрались наружу. Там, оказалось, ощутимо прохладней, чем обычно. Зато ливень, заставивший нас вспомнить о палатке, прошёл. И видимо уже давно. Сейчас о нём напоминала лишь вышедшая из привычных берегов речушка, несущая свои забурлившие воды, откуда то из верхней части долины. Бесследно исчез и распоясавшийся вчера разбойник-ветер. Но восходящее солнце светило тускло, с трудом пробиваясь сквозь дымку довольно густого тумана. Тем не менее, птичьи трели звучали весьма уверенно. Помимо них отовсюду слышалось энергичное жужжание насекомых, деловито снующих над густым ковром из трав и горных цветов. Эти знаки матушки-природы, всё же позволяли надеяться на предстоящий погожий денёк.