Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью [litres]

Ревна набралась храбрости и бросила взгляд на Тамару. Та по-прежнему была поглощена разговором с Магдаленой. Скорее всего, она знала. Ей не от кого ждать спасения.

– В протоколе ареста говорится, что я ни в чем не виновна. Если хотите, я могу взять у Тамары радио и связаться с Таммином, чтобы документы прислали сюда.

Она старалась говорить небрежно, но на слове документы у нее дрогнул голос.

– Полагаете, в этом есть необходимость? – спросил он.

Еще один вопрос с подвохом. И чем дольше она будет подыскивать слова, чтобы ему ответить, тем подозрительнее ему покажется ее поведение.

Не успела она придумать ничего путного, как песня закончилась. Таннов слегка ей поклонился.

Когда он ее выпустил, она споткнулась и пошатнулась, ей вдруг стало холодно.

– Вы доставили мне истинное удовольствие, мисс Рошена.

– Взаимно, – ответила она, – то есть…

Он повел ее к двери – как она заметила, мимо Линне. Ей показалось, что та посмотрела на нее каким-то странным взглядом. В чем, собственно, дело? Что это было – обычный разговор или же допрос?

– Мне нужно выкурить сигарету, – сказал Таннов.

– Сейчас, – ответила Линне и потянулась к своей куртке, лежавшей на столе.

Нервы Ревны вновь натянулись. Сначала этот скаровец привязался к ней самой, теперь вот к ее штурману. Она сомневалась, что в разговоре с Линне он тоже станет расспрашивать ее о семье. Скорее станет задавать вопросы о ней, Ревне. Насколько Ревна хорошо летает? О чем говорит, сидя в кабине?

Таннов пошел за своим кителем. Для Ревны это был единственный шанс перемолвиться словом с Линне, пока он не вернулся.

– Ты с Тамарой разговаривала?

– О чем? – спросила Линне, набросила на плечи куртку и поморщилась от ее запаха.

– Тебе все так же хочется летать с другой напарницей?

– А тебе? – задала ей встречный вопрос Линне.

И что ей еще было сказать? «Теперь уже нет» было бы ложью, очевидной любому. А «да» могло бы стать одним из пунктов в протоколе допроса, который потом напишет скаровец.

Ревне не нравилась Линне. Та смотрела ей в лицо, но при этом видела только ее ноги. Хотя прошлой ночью они друг другу помогли. И даже если сейчас ей в затылок дышит Таннов, работать с ней в паре все же лучше, чем куковать одной на земле.

– Я хочу летать.

– Я тоже. И не хочу, чтобы Пави сажала меня на оккупированную эльдами территорию.

Линне бросила в сторону Пави и Галины полный скепсиса взгляд.

– А Катин последний полет ты видела? Я думала, она врежется прямо в склон горы.

Штурман на миг умолкла, хмуро глядя на Катю. Та дождалась брюнета, оказывавшего знаки внимания Линне, и повела его танцевать.

– Вообще-то я могла бы и остаться с тобой.

В этом была вся Линне. Привилегированная и жалкая, как сказала о ней Магдалена. Но она не сдаст Ревну только потому, что та ей не нравится.

Прогресс.

Линне с Танновым вышли под утреннее, все больше светлеющее небо. Облака разошлись в стороны, и теперь сверху медленно сыпались снежинки, запечатлевая на шинелях свои поцелуи и мягко опускаясь на волосы. Она вдыхала холодный, свежий воздух. Над Интелгардом слишком долго висела вонь от экспериментов инженеров.

– А где Досторов? – спросила она.

Перед ними, резко притормозив, остановился механический гонец и открыл чашеобразную верхнюю крышку. Таннов вытащил оттуда записку, прочел и тут же сжег ее, сверкнув искрой, а когда бумага обуглилась, бросил ее в снег.

– Да здесь он, – сказал он.

Затем выудил из кармана портсигар, вытащил из него две сигареты, прикурил и протянул одну из них Линне. Потом приложил к гонцу ладонь, еще раз полыхнул искрами и отпустил.

– Пойдем?

– Что, не хотят с тобой говорить? – спросила Линне.

– Со мной еще куда ни шло, но вот обо мне… я очень сомневаюсь, – ответил он, подставляя Линне локоток.

Она его оттолкнула. Что это он начинает? Они пошли дальше.

– Ты меня удивил, уйдя с танцев так рано.

– Я просто собирал важную для меня информацию. Когда закончу свои дела, может, еще вернусь.

Он замолчал. Линне тяжеловесность его молчания озадачила.

– Твоя напарница весьма мила.

Наблюдая за их танцем, Линне гадала, какую игру он затеял.

– Полагаю, да. А тебе что за дело? Почему ты о ней спрашиваешь?

Потому что он скаровец, вот почему. Таннов предпочел не отвечать и лишь выдохнул голубоватый клуб дыма.

– Ревна Рошена, – задумчиво произнес он, когда они миновали последнее здание и направились к ограде части.

– Ты у нас прямо крутой детектив и тайный агент, – фыркнула Линне, – неужели обязательно было приглашать на танец девушку, чтобы узнать ее имя?

Улыбку Таннова она не столько увидела, сколько услышала.

– Мне кажется, ты ревнуешь, что я танцевал не с тобой, а с ней, – сказал он.

По ее руке вниз к ладони пробежала цепочка искр. Она спрятала их за спину, чтобы он не увидел, как засветились кончики ее пальцев.

– Ну да. Боги восстанут на своих Божественных территориях и всех нас спасут.

Улыбка из его голоса тут же исчезла.

– Не говори так, – сказал он, пыхнув кисловатым дымом, – даже в шутку.

«И что ты сделаешь? Сдашь меня?» – внутренне поморщилась Линне.

Произносить эти слова вслух она не собиралась. На тот случай, если ответ на ее вопрос будет положительным .

– На этой базе я не единственный офицер Особого контрразведывательного отряда.

– Ну да, только вот у Досторова с юмором получше, чем у тебя.

Она подумала, что после ее слов Таннов опять улыбнется, но он только покачал головой.

– Ты каждый вечер проходишь мимо агентов и даже ничего не подозреваешь. Не все из нас носят эти красивые мундиры.

Он схватил ее за плечо и с силой сжал его пальцами в перчатке.

– Береги себя, Линне.

Не успела она больше ничего сказать, как Таннов углядел что-то вдалеке, откозырял и зашагал к воротам. Линне пошла за ним.

Между внутренней оградой и внешними оборонительными укреплениями присел на корточки длинный тюремный транспорт. Его ноги дрожали в стылом утреннем воздухе. Возле него стоял Досторов, попыхивая сигаретой, задумчиво поглаживая бок паланкина и любуясь восходом солнца. Рядом с ним на водительском сиденье развалилась, помахивая хвостом, огромная, белая в пятнах кошка. Взглядом больших янтарных глаз она встретила Линне, когда та вслед за Танновым вышла за ворота. Затем повернула голову к Досторову и тот, в свою очередь, тоже посмотрел на Линне.

– Она в курсе, – сказал Таннов, – так что не тупи.

До Линне не раз доходили слухи, но ей еще не доводилось видеть скаровцев в другом облике. Это было похоже… вообще-то на кошку. На кошку, которая зевнула, продемонстрировав клыки длиной с человеческий мизинец.