Лара Делаж - Пророчество королевы Севера

– Не знаю имен я… Воин с длинным лицом останется жив, – говорил шаман, не отрывая взгляда от стелющегося дыма между его руками.

– А Ландос? Ландос Корноуэл? Самый старший?..

– Смерть уже стоит за его левым плечом. Остались ему считанные дни.

– Нам что надо делать? Уходить дальше на север? Собирать людей?

– Никуда уходить не надо. Протянул длань защиты над Севером великий король, который спускается из мира горнего в этот мир. Смерть караулит и короля, но крепнут его силы. Ждите… не пройдет и года, придет наш защитник в мир.

Шепот вновь пронесся вдоль избы. Горий вышел к столу и посмотрел на Паску:

– Как Орана? Мы можем ее позвать?

– Нет, – покачала головой молодая женщина. – Дайте ей отдохнуть. Много дней ей пришлось провести без еды и питья, без солнца и воды, уж очень ослабло и высохло ее тело. Сейчас ей надо набраться сил. Не тревожьте ее. Да и не может она пока говорить, спит. Попьет травы и снова спит. Не будите ее…

– Орана окрепнет и еще встанет на лыжи… Не закончено еще предначертанное ей, не иссякла нить ее жизни, – шаман взмахнул кистью, и дым исчез. Легонько подул на полированную кость и спрятал свои орудия за пазуху. Его глаза вдруг разошлись в разные стороны и потеряли яркость. Он привалился одним боком к столу и замер…

Горий обернулся к Домиру, подошедшему к Паске, и сказал теперь уже обоим:

– Отправляйтесь в путь завтра, ранним утром. Если особых новостей не будет по выходу из Сумеречного Леса, идите в Вандервилль оба. Выдавайте себя за семейную пару, путешествующую в столицу в поисках лучшей доли. Это правда, женщина и мужчина меньше возбудят подозрений, чем один человек. И… быть в пути вам мужем и женой! Готовы ли вы взять на себя ответственность друг за друга? Ты, Паска, не так давно мужа лишилась, не девушка ты уже. Дорий же никогда женат не был. Согласны ли связать свои жизни? Молоды вы оба. В пути, раз выдавать себя за супругов, возникнет связь между вами. Будет лучше, если проведете, до того как пуститься в дорогу, свадебный обряд по законам Севера, дабы не отягчить души грехом…

Сказал сурово, да осекся, увидев, как посмотрели друг на друга Паска и Дорий. Понял, что любы они были друг другу…

После свадебного обряда не уединились муж и жена. Паска обмыла Орану, лежавшую без сознания и высохшую телом до состояния скелета, обтянутого пергаментной кожей. С помощью двух пожилых женщин надела на нее длинную рубаху, закрывшую даже желтые ногти пальцев страшно исхудавших ног. Чистое просторное серо-бежевое одеяние пахло сухими травами. По вороту коричневой нитью были вышиты обереги, среди которых угадывались лосиные рога. На запястьях старухи завязали браслеты из нанизанных на нитку красных сухих ягод. Одна женщина держала ей голову, а вторая долго расчесывала спутанные, свалявшиеся волосы. Пересыпала их мукой, снова вычесывала, пока они не рассыпались пушистым тонким покрывалом по постели. Тогда заплели две совершенно белые косы, стянули их кожаными шнурами. И такой же шнур, натертый маслом, обернули вокруг лба и затылка.

Когда Орану обнаружили в подземелье, ее глаза были широко открыты. Но как только Домир вынес старуху на свет, она закрыла их и впала в забытье. И за все время, пока ее мыли, переодевали, вливали в рот горький отвар, больше не подала никаких признаков жизни. Паска даже поднесла к ее ноздрям перышко и с облегчением вздохнула, увидев слабое дуновение дыхания.

Потом были сборы. Из вещей брали необходимое: веретено, иглы, рыболовные принадлежности, нити, шкуры, ножи, полоски кожи и две пары обуви. Все это молодая женщина упаковала в две грубые темнокоричневые седельные сумки, прошитые бежевым шнуром. Искупалась в корыте в горнице, где сейчас, ночью, лишь две пожилые женщины не спали, помогали ей. Надела мужскую одежду, взяла приготовленную поклажу и отнесла на конюшню. Там у входа сидели, окружив Домира, несколько мужчин, о чем-то тихо беседовали. Паска была сильной, большие сумки по бокам не нарушали ее осанки, не напрягали рук. Невысокая, да крепко сбитая северянка…

Домир не повернул головы в ее сторону, словно и не их соединили свадебным обрядом сегодня вечером. И тем не менее женщина почувствовала, что он следит за ней. Она всегда ощущала присутствие этого мужчины. Он не обделял ее вниманием еще с той поры, когда она была девушкой-подростком. Ей все-таки удалось склонить голову на лавку и соснуть быстрым, коротким сном возле стойла своей лошади.

Паска проснулась от звука шагов. Домир подошел к ней с вещами. Они встретились взглядами и улыбнулись друг другу одними глазами. Кто-то уже почистил их коней перед дорогой и поставил рядом. Оседлали низеньких выносливых животных, вывели из конюшни. Все люди поселения высыпали во двор, даже детки постарше вышли проводить свою воспитательницу. Но проводы были недолгими. Мужчины обменялись с Домиром словами напутствия; женщине подержали стремя, пока она уселась в седло, расположив ноги впереди седельных сумок. Лошадки потрусили рысью…

По совету хозяина-оборотня Ирвен и Эрик дали лошадям свободу, и те вывели их через лес к роще березовых деревьев, распадающихся на несколько стволов от одного корня. Здесь животные забеспокоились, но рыцарь уже хорошо помнил дорогу: через болотце и холм вниз, к высоким дубам.

Кони вскидывали головы, заметно нервничали, не хотели переходить трясину, и людям пришлось пустить в ход хлысты. Когда путники пересекали болото, следя, чтобы лошади не ступали в сторону от черной тропы, на вершине противоположного холма показались три фигуры – два человека и пес. Один из людей, повыше и постройнее, был одет в старый потрепанный костюм, весь в дырах, а второй напоминал гриб коренастой комплекцией. Высокий повернул голову с пустыми глазницами в сторону низкого:

– Фада, переходи границу с братом. Если не хочешь уходить, будешь хранителем дубов. Следи, чтобы никто не причинял им вреда. О плате потом договоримся. Времени у нас теперь с тобой достаточно, целая вечность. Животные будут тебя чувствовать, а некоторые и видеть. Держи мальчика сзади. Если он сможет стать медведем, не выпускай его за дубы. И уведи брата, а то вдруг зверь забудет, что он человек. Понял?

Низенький кивнул, повернулся и растаял в воздухе. Страж свистнул собаке и пошел вдоль вершины холма, словно следуя невидимой границе…

Ирвен и Эрик наконец пересекли болото. Лошади перестали нервничать, быстро взобрались на холм. Отсюда была хорошо видна дубовая рощица. Тропинка вела через нее, пересекая наискось. Моряк, едущий первым, послал коня вниз, но тот вдруг не повиновался и пошел вдоль холма, спустившись в заросли папоротника в стороне от дубов. Как рыцарь ни пытался остановить своего мерина, он лишь порвал ему губы.