Лара Делаж - Пророчество королевы Севера

– Не хочешь? – злорадно спросил его хозяин. – Хорошо, не хоти! Я сообщу кому следует… Ты не только ленивый, ты еще и гордый!

– А я хочу! – в дверь, хвост трубой, входил кот. – Я хочу. Я не ленивый и не гордый. И я справлюсь!

Герыч опустил нос, задумался на минуту и произнес:

– Хорошо… был не прав, признаю. Буду работать с Рыжим.

– И чтобы не дрались мне, – прикрикнула на обоих Анча. – А то вернусь – бедные вы будете, если повредите друг друга!

– Ты ему говори, – пес мотнул головой на кота. – Я за все время его только два раза помял, а он мне каких только гадостей не подстроил!

Кот развернулся, хвост распушил еще больше и, уже выходя в дверь, произнес:

– Очень мне надо с тобой драться! Я – кот спокойный и уравновешенный.

– Когда в путь-дорогу? – обратилась хозяйка к Стражу.

– Как лето закончится… Аккурат три луны у нас на подготовку… Чтобы ничего в этот раз не сорвалось, как раньше. А я к колдуну начну заглядывать после полнолуния, дело-то серьезное…

Лес становился сумеречным. Как только погасла позолота подсвеченных заходящим солнцем верхушек вековых деревьев, тени стволов сгустились и почернели. На поляны и лесные тропинки легло дыхание ночи. Заворочались ночные птицы, открыла желтые глаза ушастая сова. Где-то далеко раздался рев оленя и эхом разнесся по лесу…

Мира пекла лепешки. Огонь хорошо разгорелся и погас, угли отдавали жар, и железный лист раскалился достаточно, чтобы принять тесто. Порозовела и тонкая, уже увядающая кожа женщины, слегка взмокли волосы на висках, тронутые сединой. От глаз разбегаются морщины, сеточка морщин и вокруг губ. Наступающая старость пока не испортила внешность Миры: красивый разрез миндалевидных глаз, тонкий прямой нос, румяные щеки. Скулы еще не утратили гладкости, и овал лица очерчен четко, красивую голову оплетает каштановая коса.

Она обвела глазами темнеющий лес. Встала, зазвенев серебряными монетами на головном уборе, и пошла к колодцу запастись водой на вечер. Женщина высока и тонка, но так легко несла два больших ведра, полных прозрачной чистой влаги, как будто они были пустыми.

Скоро сядет солнце… Она подождала, пока не пришла пора переворачивать лепешки, и сырыми еловыми ветками потушила вновь было разгоревшийся огонь под противнем – дойдут уже сами. Слегка наклонившись, вышла из низенькой деревянной пристройки к терему во двор.

Поселение из нескольких десятков домов окружено широким и высоким деревянным частоколом. Ворота открыты, из них видна дорога, проложенная по молодой траве копытами лошадей и коз. Вокруг раскинулся лес. За забором раздаются веселые крики детей, спешащих до темноты наиграться и набегаться.

– Паска, – окликнула Мира молодую женщину в высокой, расшитой бисером шапке. – Забирай детей. Охотники не вернулись?

– Нет.

Мужчины селения отправились на охоту на несколько дней, забрав всех низкорослых лошадей. В деревне остались лишь женщины, дети и немощные старики. Они уже не боялись нападения. Это прошлым летом по округе бродили солдаты из армии Валласа, промышляя разбоем в северных селениях, но холодная снежная зима прогнала непрошеных гостей. И сейчас короткое лето еще не вступило в свои права настолько, чтобы люди с юга успели дойти к ним, в чащу Сумеречного Леса. Северяне вздохнули с облегчением. Вот только отцов, мужей и старших сыновей не вернешь…

Почти всех способных сражаться мужчин в прошедшем году унесли битвы с Валласом, дотянувшимся наконец до Арута. Правители страны были взяты в плен, а сколько воинов полегло не оплаканными, не похороненными… Женщины и дети во главе с женой Ландоса отошли в леса. Север отступил в чащу, подобно раненому зверю, и наблюдал сотнями глаз, как солдаты лорда Даневана жгли и грабили усадьбы на границе.

Здесь, в лесах, везде поселения, но они хорошо спрятаны и охраняются лучниками. Все люди Севера стреляют из лука, от мала до велика. И мародеры из Валласа остерегаются нападать на обнесенные высоким частоколом лесные деревни, да и вообще углубляться в леса, где их поджидают голодные дикие звери и острые стрелы местных жителей.

Паска – молодая, но уже овдовевшая маленькая женщина, с гибкой талией, веселыми глазами и улыбчивым лицом, – утихомирила разгулявшихся за воротами детей и завела внутрь. Мира обходила дома, собирая нескольких стариков, которые останутся сторожить ночью. Хоть нападений и не было с прошлого года, но лучше, считала она, подстраховаться и выставить охрану. Паска присоединилась к ней. Они уже начали закрывать ворота, как вдруг высокая фигура в грубой просторной серой одежде, с большим мешком за плечами, показалась из леса. Человек шел быстро, опираясь на посох, за его спиной виднелся большой лук и концы завернутых в шкуры лыж. Женщины задержались у ворот, поджидая запоздавшего путника: закон гостеприимства на севере чтят свято. Как только странник вошел во двор, на лес опустилась тьма, как будто ночь ожидала появления неизвестного гостя. На конек самой высокой избы опустился большой ворон и прокаркал, вытянув одно крыло.

– Мир вам, – произнес незнакомец, вскинув руку.

– Мир тебе, путник, – эхом отозвались женщины у ворот, закрывая высокие створки на тяжелый засов.

Человек подошел ближе, и все увидели, что это старая женщина, высокая и очень худая. Она совсем не запыхалась, хотя по одежде видно, что в пути уже не один день. И спина, несмотря на громоздкую ношу, остается прямой. Сильная, выносливая женщина, которая не уступит и мужчинам…

Позднюю гостью пригласили к общему ужину. Все, кто был в поселении – женщины, старики, дети, – ужинали вместе в главном тереме за широким большим столом в горнице. Нехитрая еда: лепешки, яйца, суп из трав и озимых злаков. Странница не разговаривала, лишь внимательно смотрела вокруг. Ее никто ни о чем не расспрашивал. Люди Севера не отличаются любопытством. Захочет, сама начнет разговор.

Паска обнесла всех горячим питьем и села у печки, усадив с собой самых маленьких ребятишек и что-то им рассказывая. В печи курилось толстое полено, отдавая совсем немного тепла в стылую избу. Северное короткое лето еще не вступило в свои права. Кто-то запел, и несколько человек подхватили песню.

Мира стала убирать со стола, ей помогали две старые женщины: вымыть посуду, вытереть ее тщательно, особенно деревянную, расставить все по местам и убрать с пола крошки, чтобы мышам не достались. Понемногу расходились… В комнате остались лишь гостья и жена Ландоса.