Синтия Хэнд - Священная [litres]

Папа выглядит немного напряженным.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

Интересно, понял ли он смысл слов Семъйязы о том, что в папе что-то есть от Хранителей.

– Да, все отлично, – говорит он. – Просто в окружении стольких людей мне приходится прилагать много усилий, чтобы скрывать венец. Иначе они попадали бы на колени, чтобы показать свое почтение.

Он говорит с весельем в голосе, но я знаю, что он совершенно серьезен.

– Нам не обязательно оставаться здесь. Если хочешь, можем уйти.

– Нет, я хочу познакомиться с этим ребенком, с Такером.

– Папа, Такер не ребенок.

– Может, это ты не хочешь, чтоб я с ним знакомился? – спрашивает он с легкой улыбкой на лице. – Боишься, что я напугаю его?

Да.

– Нет, – вру я. – Но постарайся этого не делать, хорошо? Он и так довольно спокойно реагировал на все безумие, что творилось с нами. И мне не хочется на него давить.

– Договорились. Никаких угроз его жизни, если он будет порядочно вести себя с моей дочерью.

– Папа! Я серьезно.

В конце коридора появляется Джеффри. Он, улыбаясь, болтает со своими приятелями. А затем замечает нас. Улыбка тут же исчезает. После чего брат разворачивается и уходит в другую сторону.

Папа смотрит ему вслед.

– Джеффри успокоится, – говорю я.

– Показывай, куда идти, – рассеянно кивнув, отвечает он. – Обещаю, буду вести себя хорошо.

– Ну, тогда пошли. Его шкафчик неподалеку отсюда.

Мы сворачиваем в один из коридоров и направляемся к шкафчику Такера. Как я и ожидала, он стоит рядом, листая тетрадь. Видимо, пытается запомнить как можно больше испанских слов перед контрольной.

– Hola , – прислонившись к соседнему шкафчику, здороваюсь я.

Все внутри сжимается от нервозности. Я собираюсь познакомить своего парня с отцом. А это невероятно важное событие.

– Привет, – не поднимая глаз, говорит Такер. – Что случилось на политологии? Куда ты сбежала?

– Нужно было кое с чем разобраться.

– Как по-испански будет «бездельница»? – криво усмехается он. – Наверное, mi novia, la chica hermosa que huye.

Вот только это означает: «Моя девушка красавица, но убегает».

– Такер.

– Прости, – говорит он, все еще не отрываясь от тетради. – Я просто с ума схожу из-за этой контрольной. Клянусь, мои ладони вспотели, а сердце колотится как сумасшедшее. Кажется, у меня сейчас случится паническая атака. Правда, у меня никогда их раньше не было, так что я не знаю, как они происходят. Но у меня осталось меньше трех минут, чтобы запомнить как можно больше.

– Ты можешь уделить мне хотя бы две секунды? Я хочу тебя кое с кем познакомить.

Он поднимает глаза и натыкается на папу, стоящего за моей спиной. А затем замирает.

– Такер, это мой отец, Михаил. Папа, это Такер Эйвери.

Папа улыбается и протягивает руку. Такер тяжело сглатывает и, не сводя с отца пристального взгляда, пожимает ее.

– Приятно познакомиться, сэр, – произносит Такер, а затем поворачивается ко мне. – Твой отец?

– Он появился вчера, чтобы помочь нам после того, как мама…

– Приятно познакомиться, – очень дружелюбно говорит папа.

Кажется, он всегда так говорит. Он вообще очень дружелюбный парень.

– Я так много о тебе слышал. Прости, что отвлекаю от учебы, но мне захотелось познакомиться с молодым человеком, который похитил сердце моей дочери.

Я кошусь на папу, заметив, как он выделил слово «похитил».

– Я тоже рад познакомиться с вами, сэр, – отвечает Такер. – Вы ведь преподаете физику в Нью-Йоркском университете, верно?

Я поворачиваюсь к папе. Мы еще не обсуждали с ним эту ложь.

– Я взял творческий отпуск, – спокойно говорит папа.

Очень спокойно.

– Ну, эм, боже, очень мило, что вы приехали помочь, – запинаясь, выдавливает Такер. Он явно не знает, что еще сказать. – И я, ну, действительно восхищаюсь вашей дочерью.

Что-то явно не так. Лицо Такера побледнело. Скорее даже позеленело. А на лбу проступил пот. Кажется, несмотря на старания папы, от его венца Такеру плохо. А значит, пора уходить.

– Что ж, я рада, что вы познакомились, но у Такера через минуту важная контрольная, так что нам пора идти.

Я хватаю папу за руку, чтобы утащить его прочь, но перед этим в последний раз смотрю на Такера, надеясь, что он поймет по моему лицу, как мне жаль, что я свалила это все на него.

– Позвони мне позже, хорошо?

– Ладно, – отвечает он.

Но не утыкается вновь в тетрадь по испанскому языку. А прислоняется к шкафчику и, не обращая внимания на звонок, еще долго переводит дыхание.

Когда мы заходим в зал, Анджела играет на скрипке. Ей нравится делать это на сцене «Розовой подвязки» под светом прожекторов, когда музыка заполняет пустой театр. И сейчас незнакомая, красивая, но навязчивая мелодия окутывает нас с папой, пока мы замерли у входа. Так что неудивительно, что, когда последняя нота стихает, мы начинаем аплодировать. Анджела опускает скрипку и прищуривается, стараясь рассмотреть нас в темноте.

– Классная песня, Эндж, – кричу я.

– Ах, Клара, это ты. Боже, ты меня напугала. Мне казалось, ты под домашним арестом. Но не подумай ничего такого, я очень рада тебя видеть. На этой неделе я изучала дикие теории, которые высказывал историк, анализировавший Книгу Еноха в начале прошлого века. Увлекательное чтение.

– У меня тоже есть новости. Можешь спуститься?

Она быстро преодолевает лестницу. Ничто так не мотивирует Анджелу, как новости. И как только ее глаза привыкают к тусклому освещению в зале, она замечает папу.

– Срань господня!

– Не совсем.

Стоит признать, мне нравится удивлять Анджелу.

– Вы истинный ангел, – выпаливает она.

– Здравствуй, – говорит папа. – Меня зовут Михаил. И я отец Клары.

Недолго мы скрывали это от всех. Что удивительно, ведь родители так старательно скрывали это от нас. Но не прошло и дня, как он представляется всем моим отцом, словно это нечто само собой разумеющееся. Думаю, все дело в том, что папа не способен скрывать свою сущность.

– Отец Клары… – Глаза подруги становятся размером с блюдца. – Отец…

– Да.

– Но это означает…

– Что мы очень сильно доверяем тебе, Анджела, – говорит он. – И ты должна скрывать это от всех.

Она кивает с невероятно серьезным видом.

– Хорошо. Конечно, я буду держать это в тайне.

Они улыбаются друг другу.

– Ничего себе. Этого я точно не ожидала. – Подруга поворачивается ко мне. – Только не говори, что всегда об этом знала.

– Нет. Я узнала обо всем только вчера. Когда он появился на пороге.

– Не могу поверить.

– Да я сама еще не верю.

Анджела тут же поворачивается к папе.

– Итак, что вы думаете о «Енохе»?

Он с минуту решает, что ответить.

– Енох был хорошим человеком. Он мне нравился. Хотя и позволял пользоваться своей добродетелью.