Игорь Мельн - Кладбище забытых талантов

— Куда мы идем?

— Сколько вопросов, — несколько раздраженно сказала Анжела, но тут же смягчилась: — Да, я была такой же, когда попала сюда… Так, все! У нас есть правило: осведомлять новичков лишь в одном месте. Наберись терпения, осталось недолго.

Как оказалось, кладбище было исчерчено сотнями усыпанных листьями троп, стягивавшихся в одном месте. Кривые стволы деревьев, густо усаженные по бокам дорожек, создавая подобие аллеи, напоминали скрюченные пальцы, которые, казалось, если потерять бдительность, не упустят возможности схватить тебя. За ними располагались рядами могилы, чей узор крестов и надгробий в утреннем тумане проглядывался с трудом, наводил жуть.

Вдруг рука девушки коснулась плеча юноши; тот, будучи в мыслях созерцания мертвенных красот, вздрогнул.

— Смотри!

Сквозь непроглядную завесу тумана показался стоявший в центре кладбища деревянный дом. Черепица на крыше с каменным дымоходом потеряла свой цвет, расшатывалась и осыпалась; под окном разместилась ветхая телега, не тронутая дождем благодаря навесу, а вот несколько ступеней, выходивших за пределы защищенного места, отсырели, древесина проседала; в противовес всему окна, за которыми виднелся теплый свет, выглядели чистыми — ни паутины, ни пятна, ни клочка пыли. Из-за двери старинного дома слышался веселый гомон.

— Это наш трактир. Древний, как само кладбище, но благодаря хозяйке уютный.

В голову настойчиво полезли мысли о сочившейся жиром дешевой еде и разбавленной выпивке. Юноша задумался, что последний раз видел пищу около дня назад, хотя и не испытывал голода, верно, по случаю затяжного стресса. Оставалось то и дело проглатывать скопившуюся слюну под тихий стон живота. Это были скорее воспоминания о том, что есть нужно, чем само желание пищи.

В то время как Юрий преодолевал несколько низеньких ступеней, державшись за трухлявые перила, Анжела легко запрыгнула на террасу и под видом осмотра деревьев лесистой части кладбища искоса поглядывала на его медленные движения, задерживав взгляд на любой мелочи. Сложно было сказать, что вызвало у девушки легкую улыбку от вида юношеских усилий; несведущий точно бы определил насмешку, но только чуткий различил бы те ямки и складки лица, говорившие о искренней радости, как у матери, чье дитя сделало первый шаг. Она приоткрыла дверь, пропустив нового знакомого, и тихо придвинула ее.

От входа простирался коридор, что давал ответвления в другие комнаты, подобно стволу дерева. Все двери были заперты, только один свободный проход по левую сторону вел в широкую гостиную, где помещалось множество столиков, расставленных в случайном порядке на некотором расстоянии; всего их насчиталось шесть одиночных и длинный, сложенный из нескольких, за которым поместился табун.

На миг Юрий позабыл, что находится в доме посреди кладбища, и виной этому были местные обитатели, в основном его сверстники возраста, близкого к мнимому полнолетию. Многие общались более уединенно, согревавшись здесь от уличной прохлады, весело смеялись, но по-настоящему выделялись уже упомянутый табун и столик, рассмотреть который не удавалось из-за окруживших его со всех фронтов детей. Эти два места наполняли дом гулом.

Интересно, что ни вида, ни запаха еды, на которую так рассчитывал юноша, не наблюдалось, хотя немногие могли похвастаться деревянной чашей в руках, выбрасывавшей в воздух клубы пара с травянистым ароматом.

Заведение одурманивало по двум причинам: тепло и свет. Распаленный камин и множество старинных керосиновых ламп не только тускло освещали комнату, создавав приятную атмосферу, но и наполняли воздух теплом. Юрий быстро согрелся и даже вспотел от резкой смены температуры, однако эта теплота так приятно окутывала больные мышцы, что ноги невольно подкашивались, а на разум нападала легкая дремота.

Анжела присоединилась к задним рядам зрителей столика и, грациозно встав на цыпочки, осмотрела причину громкого завывания толпы. За широкими плечами юношей Юрий не смог увидеть ни клочка напряженного момента.

— Тебе повезло, — сказала она, — попасть на частое местное развлечение. Это наши спортсмены: Павел и Борис. Состязаются за какую-то мелочь, которую не в состоянии честно поделить.

— Что они делают?

— Сейчас все увидишь.

Девушка коснулась плеча одного юноши, который, обернувшись, как-то странно улыбнулся ей, но открыл проход в первые ряды. Она пропустила Юрия вперед и стала рядом, потеснив товарищей.

Еще до зрительного шока в нос врезался запах пота, в котором ощущалось напряжение. Когда Юрий оказался в первой полосе детей, то увидел не просто могучих юношей, а настоящих гигантов, чьи фигуры были сравнимы с изображением древних титанов. Их ладони, вцепившись мертвой хваткой, старались склонить друг друга, отчего костяшки пальцев принимали цвет слоновьих бивней. На лицах обоих красовалась масса складок, словно юноши сделали несколько глотков клюквенно-брусничного сока; вены на лбу и висках вздымались от наполнения, через них перепрыгивали капли пота, разбивавшиеся о поверхность стола.

По правую руку находился Павел; это можно было понять по разделившимся болельщикам, точнее сказать, болельщицам, клавшим тонкие руки на массивные плечи и выкрикивавшим имя, что, конечно же, только отвлекало. На удивление Борис не мог похвастаться подобным вниманием, зато заметно побеждал.

Вообще юноши мало отличались внешне, отчего приходила мысль об их родстве; единственным исключением из правил была шевелюра Бориса, выделявшаяся своей золотистостью. Из-за сходства тел явнее замечались разности в поведении: Павел не источал такой жажды победы и участвовал скорее ради процесса, в отличие от соперника, для которого выигрыш считался условием обязательным.

— И как же это столик еще не треснул пополам?! — удивилась Анжела.

— Тебе не нравится?

— Это весело, но, когда они каждый день устраивают такие соревнования, хочется уже самой определить, кому достанется бедный ручной эспандер. Невозможно же упражняться по очереди!..

С борьбой на руках у Юрия было связано нехорошее воспоминание из далекого детства. Мальчики любили таким образом доказывать свое превосходство и привлекать внимание девочек, думав, что тем безмерно важно узнать, чья рука сильнее. Нетрудно догадаться, кто именно никогда не участвовал в подобных забавах, а наблюдал за ними издалека, сгорав от зависти.

Однажды школьные девочки предложили побороться на руках. Юрий не хотел утверждаться за счет девичьей слабости, однако их слова звучали по-доброму, да и отказ сулил насмешки со стороны однокашников. Он ошибся: после этого его дразнили слабаком не только мальчики, но и девочки. И без того скудное общение с товарищами в тот последний год в школе сократилось до наименьшего.