Игорь Мельн - Кладбище забытых талантов

Впервые на поверхности ночного кладбища раздавался неистовый хохот, который не могли скрыть ни раскаты грома, ни стук дождя о надгробный гранит.

Безымянный памятник неподвижно наблюдал за происходившим и впервые пожалел, что был отлит из бронзы. Он чувствовал злостный смрад от нарушителя покоя, чувствовал, что тот нес в кармане чужую вещь, но грустно — дождевая капля скатывалась с каждого из четырех глаз — молился, чтобы кладбищенский тайник открылся иному призраку.

Как только шаровидные выемки в гранитной плите заполнились четырьмя гладкими камнями, увесистая дверца тайника выдалась вперед, явив узкую щель. Хотя Ник не знал назначения увиденных пузырьков с зельем, он нацепил на лицо вид понимания и еще более раздвинул трещавшие от растяжения губы; кроме того, внутри на дне лежал свернутый клочок бумаги. Вдруг он замер, почувствовав на затылке гневный взгляд, и обернулся.

— Мы заслужили это не меньше твоего. Нет! Каждый из твоей банды достоин больше тебя.

Два хромавших призрака поднимались по ступеням памятника.

— Че ты заливаешь мне. У бандосов такой порядок: кто первый встал, того и тапки, — говорил главный «искатель», прятав зелье в карман на каждую связку слов. — Хрен его знает, че тут за тапочки, но точняк на вес золота.

Вдруг Микола завыл по-собачьи, несколько припав в земле, в чем Юрий тотчас же приметил хитрость: весь путь от склепа призрачный юноша молчал и продвигался, ввиду страшной раны, сносно. Хотя тьма оказалась на стороне правосудия, преимуществом, неловкий шаг ступни выдавал смещение в сторону недруга.

— Ты, Юрец, позыркивай на него, а то сдохнет еще прямо тут. И на кой вы притопали сюда…

— Чтобы ты рассказал, как оно живется, со знанием, что ты предал не только новичков, но и верных тебе призраков.

— Хорошо, живется, знаешь. — Ник похлопал ладонью по карману, отчего раздался стук стекла. — Четкая жизнь у меня в кармане. Реально же в кармане!

— От жэ ты гыдота! — вставил Микола от избытка чувств.

— Хо! Еще какая! — Он обратил опьяненный победой взгляд на бывшего подручного, и пришлось замереть. — Ты, хохол, не думай, че Юрец у нас пай-мальчик, ну, прямо-таки ангелочек, а? Даже мой заплывший бухлом и телками мозг не придумал бы такое. Запустить в склеп лашлу! Да он же безбашеннее меня в жестокости. Даже завидую маленько! Короче, Юрец, ты мне помог будь здоров.

Юрий не осмелился ни перечить главарю банды, ни заглянуть в глаза товарищу, который был занят хитростью.

— Мы моглы подохнуты, покы гонялыся за цим чортовым амулэтом!

— И я реально надеялся на это! Но Юрец подпортил мне малину, че уж там. Ты, хохол сраный, изрядно насолил мне. Спасатель хренов! Сначала подружку Анжи, теперь эту цыганку. И кучу других. А ведь всех их нужно было втихаря пришить. Но ты реально крепкий пацан, на все сто батрачил каждую ночь. Вот и не порешил я тебя.

— Божэ… Шош ты за людына така [140] Человек такой. . Выродок клятый! Так цэ ты усих оставляв вночи… Я завжды знав, шо ты паскуда. Альоша… Вин же вирыв тоби [141] Верил тебе. , працював на банду. А ты вбыл його!

По небу пролетела белоснежная искра, озарив на миг обезображенное гневом лицо Ника; неказистые черты тогда обратились дьявольскими: смуглая кожа покраснела и, казалось, пополнела от крови, клоки волос на темени торчали, будто рога, а блеснувшие глаза горели жаждой убийства.

— Да нету никакой банды, млять! — завопил Ник. — Есть я. Ток я. И мое желание. А вы уже поймите, че просрали все шансы на халявную жизнь.

Главный «искатель» плюнул на гранитный пол перед призрачными юношами и повернул пухлое тело в направление ступеней памятника. Охваченный яростью Микола в два широких прыжка, несмотря на покалеченную ногу, уничтожил расстояние между недругом. Его плечи распустились, удвоившись в ширине, спина выпрямилась, словно ее натянули, а мощные ладони вместе с продолжением руки стали походить на огромные лопаты, подрагивавшие от напряжения. Он сомкнул кулаки.

— Ну-ну! Рискни, если житуха не дорога. Че ты мне сделаешь, а? Че? Свалил, мусор!

В очередной вспышке молнии между толстыми пальцами Ника заблестела сталь, ловко вынутая из кармана.

Микола замер, увидев острие, и грустно выдохнул. Когда последний порыв воздуха вырвался из груди, вместе с ним устремился кулак призрачного юноши, который впечатался в скулу главного «искателя». Невозможно было не поморщиться от мерзкого хруста кости.

Исход был заведомо проигрышным.

— Пацюк клятый! [142] Крыса проклятая! — кричал призрачный юноша. Он набросился на Ника сверху и придавил коленями к гранитному полу, осыпав беспорядочными ударами по лицу. — Это тоби за Альошу. Хто тварына здэся, так цэ тильки ты!

С каждым новым ударом лицо Миколы, покоробленное злом и слезами, удлинялось, из черепа пробивались, словно молодые ростки, рога, а кулак все больше походил на копыто, из которого выпали ногти. В момент, когда лицо главаря банды представляло собой страшное явление, призрачный юноша отпрянул, как будто испытал прилив боли; тело его шелестело, шуршало, хрустело — складывалось, в иную форму, извращав каждую кость и каждый сустав организма.

И луна окончательно спряталась за пеленой туч, чтобы не видеть этого воистину жуткого зрелища.

За долгую минуту, какую Юрий пожелал провести в темноте, зажмурив глаза, дело подошло к завершению. Перед ним стоял высокий олень с ветвистыми рогами, густым мехом и испуганными глазами. Оба существа были неспособны пошевелиться некоторое время. Наконец из пасти животного вырвался душераздирающий звук, похожий то ли на рев, то ли на мычание, и олень застукал копытами по гранитной плите, затем по кладбищенским и вскоре по лесным тропам.

Ночной лес принял нового жителя.

Как выстрел в сердце, как разряд электричества, вспомнилось предсказание Наташи.

На гранитном полу едва выдавал короткие движения Ник, но более всего звучали его стоны, граничившие с криками. Трудно было смотреть на изуродованное лицо, которое он, к счастью, прикрыл руками, чем причинил себе очередные волны нестерпимой боли. Дышал он часто, как при затяжной болезни, и невольные слезы смешивались с потоками крови.

Юрий проковылял к тайнику, схватив оттуда бумажный сверток, и присел подле страдавшего. Он честно старался испытать жалость к беспомощному в тот момент существу, но отчетливо представлял все его злодеяния. Призрачный юноша сунул руку в карман Ника и нащупал три стеклянных пузырька; они были столь маленькими, что в узкую ладонь поместилось по ощущениям три зелья. И вдруг одно выпала обратно вглубь кармана.

По неведомым причинам по телу разлетелась волна слабости. Держа ладонь в глубоком кармане, Юрий нашел силы посмотреть на руку главного «искателя», которая сжимала дротик; острие уже было погружено под кожу в области лодыжки. Попавший в мышцу яд поразил все тело, но в первую очередь ногу, отчего призрачный юноша упал на колени.