Роберт Сальваторе - Без границ

— Видишь? Тогда мы убьём тебя, когда закончим, да.

В ответ Шерон выдохнула собственное облако. Она закашлялась, и из её рта вырвалось облако насекомых — похожих на ос, но с крохотными человеческими головами. Большинство из них облепили лицом мужчины, а остальные устремились к женщине и начали жестоко жалить и кусаться. Мужчина немедленно уронил Шерон и начал хлопать себя по лицу, потом упал на землю, извиваясь, колотя руками и ногами, завывая от боли.

Шерон наблюдала за ним с огромным удовлетворением. Она заметила, что женщина бросилась прочь, получая укусы и жала на каждом шагу. Шерон знала, что она не настолько плоха, как напарник, поскольку на её душе висел груз вины, и только страх мог пересилить эту вину, а не страсть.

Нет, это грязное чудовище на земле было намного хуже, и Шерон сообщила об этом своим слугам.

— Заканчивайте быстрее, мои маленькие друзья, — прошептала она, и магия донесла приказ до каждого насекомого.

Шерон кивнула, удовлетворённая ночной работой, и направилась обратно к дому Маргастеров. Бьющийся мужчина ещё оставался в её поле зрения, когда осопободные существа оставили его, залетев под карниз ближайшего здания, чтобы приступить к постройке гнезда и выполнить свою задачу.

— Мы обещали королю Бренору, что откроем эти порталы, — сказал лорд Парис, когда остался наедине с Громфом и великаншей Сесилией. Мать Жиндия и её свита уже отбыли по подземным путям на юг, где продолжалась осада Гонтлгрима. — Похоже, теперь мы вдвойне обязаны выполнить это обещание.

Громф опустил взгляд и негромко хмыкнул.

— Две обнажённые женщины, возникшие рядом с матерью Жиндией, были не дроу — даже не простыми смертными, — сказал он, когда снова поднял взгляд и стал переводить его с нетереза на великаншу. — Наверное даже не женщинами, поскольку я сомневаюсь, что к этим существам применимо понятие пола.

Лорд Парис слегка вздрогнул — Громф подумал, что вид прекрасных существ наверняка взволновал его, — а Сесилия просто наморщила своё толстое лицо от омерзения.

— Это были йоклол, прислужницы самой Ллос, — объяснил архимаг. — Существа огромной силы — огромной тем более, что они служат голосом самой Паучьей Королевы, когда являются моему народу. Не мать Жинди…

— В первый раз слышу, как вы называете её титул в её отсутствие, — вмешалась Сесилия, и важность этого замечания заставила Громфа согласно кивнуть, когда он продолжил: — Не мать Жиндия приказала мне держать порталы закрытыми. На самом деле нет. Если рядом с ней были йоклол, значит она знает, чем мы здесь занимаемся, как это относится к предтече и как может отразиться на битве в Гонтлгриме. И она точно знает, что с этим делать.

— Значит, мы примем сторону тех, кто принесёт хаос на север? — спросила Сесилия, которую не очень-то радовала подобная перспектива.

— Мы не принимаем сторон.

— Но разве наше бездействие не является формой союза? — заметил лорд Парис.

— Это самосохранение, — поправил его Громф. — Это заявление, что работа Главной башни для нас важнее всего. Разве не поэтому мы все собрались здесь? Какая нам разница, кто сидит на троне Гонтлгрима — король Бренор или мать Жиндия?

— Король Бренор служит прочным барьером между Лусканом и Глубоководьем, — возразила Сесилия. — Останутся ли лорды Глубоководья безразличны к Лускану и его правителям-дроу, когда этого барьера не станет?

— И снова: какое нам до этого дело? Пускай лорды Глубоководья плывут в лусканскую гавань и сражаются с тем, кто объявил себя правителем города. Главная башня стоит отдельно — с крепкой защитой и без политических пристрастий.

— И с архимагом Мензоберранзана в роли её архимага, — сказал лорд Парис.

— Бывшим, — поправил Громф. — И поскольку вы не заметили: я единственный тёмный эльф здесь — к тому же, заключивший союз со многими любимчиками лордов Глубоководья. Повторяю, пускай политическая борьба и прочие глупости идут своим чередом.

— Мать Жиндия захватит Лускан, — сказал Парис.

— И скорее всего Гонтлгрим, — добавила Сесилия.

Громф пожал плечами — ему было всё равно.

— Возможно, но не стоит недооценивать Джарлакса и сомневаться, что он откажется от союза с матерью Жиндией, если это сыграет ему на руку. Он всегда оказывается в самом удобном положении. Может быть, клан Боевой Молот выгонят из их нового дома, но не без усилий, после которых — уверен — силы вторжения серьёзно уменьшатся, и взгляд Глубоководья может обратиться на демоническую армию, которая возглавляла штурм. Хотите, чтобы нас затянуло и в эту, ещё более страшную войну, если она случится?

Нетерезский лорд и женщина-великанша растеряно переглянулись.

— Мне больно подводить короля Бренора и тех, кто были Главной башне прекрасными друзьями, — признал лорд Парис.

— Мне тоже, — согласилась Сесилия. — Хотя я сомневаюсь, что кто-то ожидал услышать от меня такие вещи — и о ком, о дварфах!

— Ворота останутся бездействовать, — заявил Громф.

— Пока что? — скорее вопросительно, чем утвердительно произнёс Парис.

Громф задумался на минуту, затем согласно кивнул. В конце концов, кто знает, куда подуют ветры войны?

— Держись рядом, и мы о тебе позаботимся, — прошептал Вульфгар Милашке Чарли. Они вытащили лодку на берег на островке неподалёку от Главной башни и обнаружили, что поля усеяны следами битвы и останками врагов — телами смертных и дымящимися оболочками демонических существ, возвращавшихся на нижние планы.

— Беги и прячься, человек, — сказал ей Киммуриэль. — Если мы встретим врагов, ты погибнешь первой.

— Не слушай этого дурака, — немедленно возразил Вульфгар. — Держись рядом. Ты вытащила меня из холодной воды. Я этого не забуду.

Когда он закончил, боль в спине стала неожиданно сильной, и варвар едва не упал на колени. Он оглянулся на Киммуриэля. Дроу просто пожал плечами, и боль утихла.

Урок был ясен.

Киммуриэль усмехнулся и пошёл прочь. Два человека последовали за ним. Они зашли на мост к Караульному острову — ступеньке к материку. Миновав высшую точку сооружения, они увидели, что на острове продолжается битва — перед единственным большим зданием.

— Дом Курт в осаде, — сказала Милашка Чарли.

Киммуриэль подошёл к Вульфгару.

— Беги, женщина, — приказал он и потянулся к варвару.

Вульфгар отступил и упрямо покачал головой.

— Она идёт с нами.

Киммуриэль молча смотрел на него.

— Она идёт, — повторил Вульфгар.

Тогда псионик покачал головой.

— Джарлакс просил защитить тебя. Он ничего не говорил про пиратский мусор.

— Мусор, вот как? — сказала Милашка.

— Матроса без корабля, значит. Это неважно, — сказал Киммуриэль и раздражённо махнул рукой, после чего снова потянулся к Вульфгару.