Мара Вульф - Возвращение ангелов [litres]

Я ничего не рассказывала ему о нашем плане. Не потому что я все еще не доверяю ему на сто процентов, а из-за того, что не хочу проверять его на вшивость. Он не должен выбирать между мной и своим миром. Кассиэль точно не будет этого делать, говорю я себе. И наши встречи когда-нибудь закончатся. Если подойти к этому вопросу более разумно, нам стоит прекратить все это, пока нас не поймали с поличным. После открытия арены стоит попросить его больше не приходить к нам. Интересно, Кассиэль будет злиться на меня за то, что я ничего не рассказала ему о побеге Тициана, или поймет?

Кассиэль подходит ко мне сзади. Если бы мне хотелось, я могла бы прислониться к его груди.

– Я всегда думал о том, что будет, если мы вернемся, – тихо говорит он. – Но я не думал, что все будет так.

Окно в библиотеке открыто, и свежий вечерний воздух проникает в комнату. Он пахнет солью и водорослями.

– И как же ты себе это представлял?

– На небесах ходят бесчисленные легенды о людях, но ни одна из них не соответствует действительности. – Он обхватывает мою талию одной рукой и притягивает меня к себе.

– Что за легенды? – спрашиваю я, пытаясь отвлечься от его прикосновений.

– Сказки о милых девушках, которые никогда ни с кем не пререкаются и угадывают желания ангелов.

Я закатываю глаза.

– И теперь ты опечален тем, что я не покорная?

– Я совсем не разочарован, потому что я знал, что это выдуманные истории, а потом встретил тебя. Красивую, смелую и решительную.

– Какие еще слухи о нас ходят? – спрашиваю я, позволяя ангелу обнять меня и другой рукой. Некоторое время мы просто смотрим на воду. Она умиротворенно струится по каналу.

– По легенде, на земле молоко и мед текут прямо из фонтанов. Говорят, что у вас, людей, все есть в избытке, потому что наш Отец так щедро вас одарил. Некоторые ангелы даже ревновали Его к вам. И все еще ревнуют.

– Ты тоже? – Я поворачиваю голову, пытаясь поймать его взгляд.

– Нисколько. Но я не могу отрицать того, что мне здесь нравится, даже без молока и меда.

Я улыбаюсь.

– Ты можешь подольше побыть со мной сегодня? – спрашиваю я, поворачиваясь к нему так, чтобы он был прямо передо мной. Я не хочу оставаться одна этой ночью.

– Я бы с радостью остался, но мне надо возвращаться в небесный двор Михаэля. Архангел ждет меня.

Я пытаюсь скрыть свое разочарование:

– Понимаю.

Кассиэль наклоняется ко мне. Аромат, исходящий от него, – восхитительное сочетание теплого летнего воздуха, лимона и мужчины. Он пробуждает во мне что-то странное. Кассиэль поднимает мой подбородок своей рукой.

– Ты не умрешь завтра, – говорит он. Его голубые глаза серьезны, когда он смотрит на меня. Гораздо серьезнее обычного. – Я знаю это, но тем не менее мне хотелось бы, чтобы я мог помочь тебе как-то еще.

После этого он прижимает свои губы к моим. Он крепко меня держит. Его тихое дыхание проникает в меня. Я хватаю руками его волосы и не хочу его отпускать. Его язык словно просит меня открыть рот. Я растворяюсь в этом поцелуе и чувствую, как из моих глаз текут слезы, потому что мне так хорошо, когда он обнимает меня.

После того как мы отстраняемся друг от друга, мы молчим.

– Тебе нужно пораньше лечь спать, чтобы завтра проснуться отдохнувшей. – Он гладит меня по спине и рукой расчесывает мои волосы. После целует в висок, а потом мы идем в сад.

– У меня есть кое-то для тебя. – Он выдергивает светло-голубое перо из своего крыла. – Носи его с собой. Оно приносит удачу.

– Я вообще-то не суеверная, – говорю я, улыбаясь, – и обычно полагаюсь на себя.

Он ухмыляется, понимая, что до этих пор у меня все и так неплохо получалось.

– Все-таки возьми его. Кто знает, сколько удачи тебе потребуется.

– Если ты на этом настаиваешь!

Он нежно касается моей щеки, и я чувствую на себе его взгляд.

– Я верю в тебя, – говорит Кассиэль мне на прощание. – Что бы ни случилось завтра, время с тобой значило для меня очень много.

Значит, он все-таки боится, что я погибну.

– Для меня тоже, – отвечаю ему я.

И чтобы мне не хотелось поцеловать его еще раз, я возвращаюсь в дом.

В ту ночь мне снова снится странный сон.

– Нам надо увести ее отсюда , – звучит чей-то уверенный голос . – Здесь они больше не в безопасности .

Я стою за темно-красным занавесом. На самом деле мне не стоит подслушивать. Радость оттого, что я увижу его снова, утихает, и мои пальцы цепляются за бархатную ткань .

– А где они будут в безопасности? – раздается другой голос . – Он везде их найдет .

– Если мы не оставим следов, не найдет .

В ответ звучит чей-то отчаянный стон .

– А ты сможешь это устроить ?

– Если это спасет им жизнь, конечно! Мы должны хотя бы попытаться .

Я отодвигаю занавес в сторону, и двое мужчин замирают .

– Я никуда не пойду , – говорю я уверенным голосом . – Без тебя – никуда .

– Я знаю . – Он подходит ко мне и обнимает . – Но у нас нет никаких шансов против его армии. Нас слишком мало .

– И все же я останусь . – Мой голос звучит упрямо, но я не хочу опять с ним расставаться . – Разве я могла бы уйти ?

– Мы спрячем девочек , – шепчет он мне на ухо . – Это единственное, что мы можем сделать .

Мое сердце замирает, когда я думаю о наших сыновьях. Но я киваю, потому что знаю, что иначе мы не сможем оставить ничего в этом мире после себя. Из моих глаз текут слезы, и я рыдаю. В это мгновение я начинаю умирать .

Этим утром меня будит Стар. Это необычно, потому что она чаще всего долго спит. Сегодня же сестра сидит у моей кровати, держит чашку чая в руке и улыбается. Я пытаюсь улыбнуться ей в ответ, но мне тяжело это дается.

«Ты хорошо спала?» – спрашивает она, оставляя дымящуюся чашку на моей тумбочке.

Я киваю, сажусь на кровати и обнимаю руками свои колени. Взгляд Стар падает на маленькое перышко, которое я все еще держу в руке.

«Кассиэль дал его тебе?»

– Оно должно принести мне удачу сегодня.

Стар наклоняет голову, и я тянусь за чашкой. Осторожно подношу ее к губам. Чай оказывается сладким и крепким.

«Он не остался на ночь?»

– Нет, не остался, – отвечаю я. – Но я хотела, чтобы он побыл со мной.

Сестра улыбается. Конечно, она знает о том, что я подарила свою девственность Алессио. Хотя, «подарила» – не совсем уместное в этом случае слово. Скорее, навязала. Сегодня я немного стыжусь этого, но тогда я была гораздо решительнее, чем сейчас. Моя мать бросила нас, наказав мне защищать брата и сестру, а ангелы могли в любой момент лишить меня жизни. В то же время Консилио все больше ограничивал права и свободы граждан. Я хотела хоть что-то решить сама в этой жизни, и единственное, чем я могла распоряжаться, было мое собственное тело. Думаю, Алессио понимал это. Он сделал то, о чем я его просила, не использовал эту ситуацию себе во благо и больше никогда не касался этой темы. В ту ночь я чувствовала себя бесконечно комфортно, и сейчас я задумываюсь о том, каково было бы провести ночь с Кассиэлем, хоть я и знаю, что этого никогда не произойдет.