Виталий Невзоров - Эпоха переселения душ

— Силён ты «нукать» однако! А дальше–то что?

— А что дальше? Полкан вроде был доволен, а у меня сотрясение. Ну, а сам–то как попал сюда?

— А надо мной одноклассники решили приколоться. У меня, короче, день рождения вчера был, а эти придурки, короче, присылают телеграмму, срочную, прикинь! И там дословно: «Серёга, дуб спилили, поздравляем с днём рождения!». Прикинь, а мы после марша были, никакие, еле ноги отбросили, только глаза прикрыли, а тут ротный командует подъём, построение, и зачитывает телеграмму перед строем. Наши–то ребята порыготали, да спать пошли, а в третьем отделении Паша был — у него килограмм под сто двадцать, и два метра роста — деревенский, он у них там, наверное, быков забивал кулаком. Было дело, когда–то, он на спор гвоздь ладонью забил в стену. Но мозгов — вообще нет. Он и рассвирепел, припёрся и давай выяснять, что за дуб. Я ему как ни пытался объяснить, он ни в какую! Не понимает шуток и всё тут! Короче, озверел он окончательно и заехал мне в ухо, да так что я отлетел и головой об угол тумбочки. Очнулся уже здесь. Такой вот у меня день рождения прикольный вышел.

— Да уж, пошутили… Витька, а ты чего?

— Я тут уже неделю… нервный срыв, — от этих слов Серёга от смеха взвыл:

— Ты что армии испугался что ли?

— Та иди ты! Тебя бы так! Я в танковых войсках обретаюсь. У нас, как и у вас, с солнечного чуркистана полно чернявеньких, они с гор за солью спустились, ну их и загребли. По–русски ни в пень–колоду, ни фига не понимают, и вообще, окромя своих кишлаков в жизни ничего не видели. Короче, шо ни поручишь — нереально добиться, невозможно объяснить. У меня в расчёте был как раз такой уникум — Ахмед, блин, если увижу, убью гада! Короче, в танке, когда стреляешь, если снаряд не сработал, то надо подождать минуту, и токо потом его вынимать. А то может рвануть с опозданием. А если танковый снаряд внутри танка рванёт, сам понимаешь, шо будет. Ни фига не будет, у нас пару месяцев назад в третьей роте рванул: башню, она, кстати, до фига тонн весит, вынесло за двести метров, а от расчёта не нашли даже костей. Вот и стреляем мы на полигоне, этот Ахмед сидит впереди и заряжает–разряжает. Снаряд не выстрелил, этот мудак, тут же открывает заслонку… Я так перетрухнул, шо саданул его со всей дури по голове, он видимо от неожиданности заслонку закрыл, и в этот момент снаряд как <���еб-т>! Как начал я этого Ахмеда бить, он выскочил из танка, бежит, я за ним. В общем, его куда–то после этого пристроили подальше от танков, а меня в госпиталь, нервы слегка охладить. Как вспомню, так до сих пор пробирает, в танк больше не сяду, даже под расстрелом!

— Харэ болтать! Пошли пулю писáть, — предложил Толик.

Соседи по палате продолжили писать «пулю» и больше внимания на мастера не обращали. Де Льеро мало что понял из рассказов ребят, и решил это осмыслить чуть позже, а сейчас лучше попытаться уснуть. Пока день он практически ничего не мог сделать на виду у кучи народа, и поэтому решил копить силы, чтобы быть, насколько это в таких условиях возможно, более или менее бодрым ночью.

Постепенно вечерняя суета стихла, Витольда ещё раз, на ужин, накормили совсем маленькой порцией чего–то съедобного, но не очень калорийного и совершенно невкусного. Когда в палатах выключили свет, Витольд решил, что пора действовать, и если он не хочет погибнуть от истощения в этом бедном на магию мире, ему срочно нужны калории, любые, лишь бы было съедобно. Мастер мысленно отдал приказ Граалю «успокоить» окружающих. Впрочем, подавляющее большинство и так спало, их сон только стал глубже. Единственным бодрым, и даже очень был недавно заступивший на смену медбрат, что–то пишущий на посту в конце коридора. Витольду пришлось приложить значительные усилия, чтобы и его заставить уснуть.

Мастер осторожно встал, качаясь от слабости, сделал несколько шагов. Выругался про себя по поводу бывшего хозяина тела: до такого состояния доводить собственную телесную оболочку было кощунством, мало того, что в теле была целая куча болезней, так ещё и физическая подготовка оставляла желать лучшего. Впрочем, вспомнив о том, насколько здесь трудно оперировать астралом, мастер решил, что он не совсем справедлив к бывшему обладателю своего тела.

Витольд прокрался к двери, выглянул в коридор. Убедившись, что все действительно спят, мастер начал передвигаться вдоль стены, применяя слабенькое поисковое заклинание. Радиус его действия был до обидного мал, мастер уверен, что на Кердане даже его крестьяне, кто хоть чуть–чуть одарённей, могли применять простой поиск в радиусе большем, чем пять–семь шагов. Сейчас же, даже пять шагов были для Витольда роскошью. Магический ответ оказался совсем слабеньким, и только колоссальный опыт помноженный на мастерство, позволяли мастеру отличать фон съедобных вещей от несъедобных. Еды практически не было, точнее, были какие–то крохи в тумбочках других солдат, но Витольд решил, что пока не будет их брать. Нужно найти что–то более существенное, в идеале желательно найти еду в таком количестве, чтобы можно было скрыть следы воровства, но, похоже, этот вариант приходилось заранее отбросить. Лучшее, на что можно надеяться, это сделать одну единственную кражу, в силу того, что при любой краже можно наткнуться на чьё–то охранное заклятие. На борьбу с одним заклинанием, как он надеялся, сил должно хватить, но вовсе не на несколько, и поэтому он сейчас маг решил ограничиться только одним преступлением.

Витольд уже дважды прошёл по коридору и был разочарован тем, что еды практически не было. Лишь около одной комнаты «фонило» более существенно, и то по оттенкам обертонов фона он заключил, что вещи там принадлежат скорее к категории съедобного, чем к еде:

«По–видимому, какие–то лекарские снадобья», — решил мастер.

Внимательнейшим образом осмотрев дверь, он убедился, что охранных заклятий на ней нет, зато есть какой–то примитивный замок, странной, но относительно простой механической конструкции. Моментальная концентрация энергии и язычок замка треснул. Удивительно, но мастеру удалось почти не затратить энергии для разлома металла. Мгновенное и самое поверхностное сканирование показало, что в язычке уже наличествует несколько дефектов, и, после небольшого расчета напряжённостей, хватило лишь незначительной подпитки крошечного участка металла в заданном направлении, чтобы металлический брусок треснул пополам.

Зайдя внутрь, мастер увидел что–то, похожее на алхимическую лабораторию: всюду стояли пузырьки с разными веществами, но, присмотревшись повнимательнее, он понял, что здесь был скорее алхимический склад, чем лаборатория, так как не было видно никакого алхимического оборудования, кроме простейших весов и некоторого количества чистой посуды.