Ника Ракитина - Завтрашний Ветер. Луна-и-Звезда [СИ]

— Неправда, — возразила Ильмени Дрен, вскидывая острый подбородок. — Рядом с неблагородными людьми слабые духом опускаются, рядом с сильными и благородными — обретают отвагу и честь.

— Посмотрим, что он там еще обретет!

— Талос-победитель! По-твоему, я кипятком от счастья писался, глядя, как Легион гниет и разваливается под водительством этого урода? — огрызнулся Фьюриус устало. — Я хоть кольчугу постарался спасти. Лучше уж музей диковин, чем загребущие лапы Вантинуса.

— А деньги ты бы нищим раздал? Нет? Так не трынди!

— Прекратите вы, двое! — прикрикнул Ллариус Варро, переглядываясь с Нереварином. Они подумали об одном и том же: о первом своем разговоре в башне форта Лунной бабочки.

— Так всем и говори, — влез между Фьюриусом и Корнелием Тьермэйлин, — хотел спасти от загребущих лап. Я еще из тебя героя сделаю.

— Не нужно, — отрезал дезертир хмуро.

Зелейщик пожал плечами:

— Как хочешь. Но кое-кому я это все-таки шепну.

Скального наездника приняли на мечи и прикончили, отрубив ему голову.

— Осторожнее! Вы ему шкуру попортите. — Эдвина громко чихнула и вытерла платком потное лицо.

— Госпожа Элберт, у нас стрелы кончаются.

— А какая разница, — Тьермэйлин одной рукой поддернул штаны, а со второй сдул колючие искры огненного заклинания, — если мы потом эту шкурку на шматки порежем и зелья полета наготовим?

Он передернулся и с достоинством оправил на себе мантию.

— Кстати, всегда было интересно, почему на кувшинах с этим зельем оттискивают перо, когда наездник лысый?

Скальных тварей в этих местах встречалось едва ли не больше, чем по дороге к Уршилаку, охота по необходимости (и просьбам главы магической гильдии) велась без перерыва, а зелейщик здорово облегчал охотникам жизнь и давал выигрыш во времени, используя на свежесодранных шкурах свое чистящее заклинание. Но сам страдал, выдувая едва ли не половину запаса зелий, восстанавливающих магию, и потому постоянно нуждался в уединении, которого атакующие его наездники не блюли.

Шкуру с этого тоже сняли и, очистив, навьючили на поводного гуара. Можно было отправляться.

Отряд из трех десятков воинов неспешно и неуклонно двигался по фояде к северу от Молаг-Мара. Их видимой целью была пара волшебников, в этой фояде обитающих. Ранис Атрис, глава Балморского отделения гильдии магов, давно искала того, кто получит деньги с давних должников. Реальной целью отряда была старая данмерская крепость Марандус, расположенная в лавовых полях на перекрестке между Молаг-Маром и фортом Лунной Бабочки, ближе к последнему. С точки зрения генерала Ллариуса, идеальное место для военно-тренировочного лагеря. Незаметное и в то же время достаточно легко доступное для тех, кто умеет управляться с оружием.

— Дагот любит лепить свои гнезда у нас под носом? — с горящими глазами говорил Варро на последнем совете. — Почему бы нам не сделать то же самое? Охватить его кубло нашей цепью?

Аррайда подозревала, что он пробует увильнуть от бюрократии, но идею поддержала.

Старые данмерские крепости для поставленной цели подходили идеально. А Эдвина пообещала сделать все, чтобы восстановить пропильонное сообщение. Форты легиона и крепость Индарис явно были под наблюдением даготской разведки и герцога Дрена, который из страха за свою власть вполне мог противиться сбору войск. А за древними укреплениями, обычно напичканными нечистью или контрабандистами по самое не хочу, следили только имперские археологи.

Получив от Фьюриуса перед лицом имперской комиссии формальное свидетельство против рыцаря дракона, Варро заступил на место последнего и впрягся в дела Легиона. Черрим с Эдвиной и Ильмени Дрен отправились в Вивек обаивать Великий Дом Хлаалу. Аррайда же с Тьермэйлином встречалась с Вечными стражами, чьей базой был Молаг-Мар. Этот город назначили местом сбора. Оттуда отряд и вышел через несколько дней, не привлекая особого внимания. Паломники, то и дело собирающиеся к горе Канд, уходили под охраной и более сильных конвоев.

Для Нереварина миновали первые самые тяжелые дни: неуюта, растерянности, привыкания. Горечи оттого, что не удалось поймать убийц Звездочки. Усталости от навалившейся горы документов и горячих споров первого совета. Работа героя оказалась рутинной и тяжелой, без какого-либо внешнего блеска. Но Дом Редоран (исключая Болвина Венима), Легион, Гильдии бойцов и магов были теперь на ее стороне.

План пройти через подземелья Когоруна малой группой и ударить по Даготу в его гнезде возражений не вызвал. Трибунал уже дважды пытался раздавить Ворина огромной военной силой, и дважды эти отряды были почти разбиты. Так что приводить под Красную Гору еще одну армию, чтобы она там погибла, Аррайда не видела смысла. И так за последнюю войну Вварденфелл обезлюдел настолько, что на него разрешили въезжать колонистам из других провинций — уже не в качестве рабов.

Ллариус просто внес уточнения: во-первых, штурмовая группа должна быть качественной и сильной — очень сильной. А во-вторых, необходимо чем-то как следует занять армию Дагота, чтобы эта группа сумела дотянуться до ее головы. Войско обсядет Призрачный Предел, станет устраивать вылазки, отлавливать лазутчиков и отряды покрупнее, задействует боевые машины… А люди Аррайды займутся безумным богом. Генерал брался выучить, снарядить и возглавить армию, если ему доверят. Но теперь, копнув поглубже делишки Вантинуса, бурчал, что насчет «снарядить» несколько преувеличил.

Аррайда же до того не подозревала, что тяжелый поход и бой могут оказаться для нее передышкой. Но когда пошла с отрядом на Марандус, вышло, что именно так. Переговоры с Вечными стражами оказались тяжелыми — при том, что у нее были рекомендательные письма от Редоранского совета. Формально Стражи подчинялись храму, а Великий Дом Редоран снабжал их всем необходимым. Сидеть на двух стульях всегда сложно, Тидрос Индарам, глава крепости Стражей, изворачивался и так, и сяк. И вырванное у него обещание подумать уже было немалым достижением.

Чем сильнее к северу забирал отряд, тем неприютней и неприглядней становилось вокруг. От лавовых выходов распространялись вонь и жар, корка запекшейся земли хрустела и обламывалась под тяжестью верховых и всадников, во все поры и отверстия проникала тонкая пепельная взвесь, серым облаком висела над отрядом. Камешки, срываясь со скальных обломков, рождали нехорошее эхо. Зато яйца квама можно было испечь прямо в земле, не разжигая огня.

Но костер на ночь все-таки развели — чтобы отпугнуть хищных тварей. И долго сидели, слушая, как похрустывают щебнем, икают и чавкают трамой гуары; глядя, как искры уносятся к звездам над головой.