Владимир Стрельников - Водяной

— А как вы серебром ударили? Это же не вода? — Аккуратно доев свою половинку и проведя руками по бороде, поинтересовался дервиш.

— Ну да, серебряные монеты — это не вода. Но я покрыл их тонким слоем льда и потому мог делать почти все, что угодно. — Я снова откинулся на спину, заложив руки за голову, и с удовольствием смотрел на солнце. В отличие от людских глаз, мои не слепли от такого яркого света, просто срабатывала система фильтров, и я мог часами наблюдать за светилом. Вообще, охота заиметь телескоп. Нужно поискать хорошее стекло или хрусталь и выточить из них линзы и зеркала. Или самому попробовать отлить? Погляжу, когда освобожусь. А пока у меня свободного времени нет, последние часики оттикивают. Скоро Хилола выклюнется, а потом ее товарка, дай боги, чтобы с ней все нормально было. А уж потом и пацаны. И времени мне воспитание этого детского сада не оставит. Наверное, придется на Арал перебираться, уж в море места побольше, будет и где спрятаться, и где поучиться.

По прибытию на базу познакомил дервиша с Аяной. К моему удивлению и пустынница, и дервиш кроме вежливого любопытства не проявили никаких других эмоций. Со стороны пустынницы могу понять, тысячелетия просто так не проходят, видала она много и всякого, но вот дервиш…

На мой вопрос тот просто пожал плечами и сказал, что Аллаху ведомо, что он творит, и не ему, скромному дервишу, судить о его деяниях. Все забываю, что он — правоверный мусульманин и принимает все просто. На все воля Аллаха, кисмет. Но рассказы кум-пэри о прошлых временах Ёркин слушает с интересом еще большим, чем у меня, и, к моему удивлению, он их записывает. Из своего тощего хурджина дервиш вытащил толстую, почти полностью исписанную тетрадь и несколько карандашей, которыми и заносит мудрость веков в свой талмуд. Пару добротных, толстых английских блокнотов дервиш принял с искренней благодарностью, как и набор цветных карандашей. А что, завалялись они у меня, а человеку понадобится.

Хилола вот-вот вылупится, счет пошел даже не на часы, на минуты. Раз так, то я сторожок на капсулу-кокон поставил, чтобы постоянно около нее не бдить. Так вроде бы все с девочкой нормально, ну, если превращение в сув-пэри можно считать нормой. С подобранной мною в Коканде девочкой тоже все неплохо, как и с пацанами. Лишь бы эта девочка не сорвалась. Лишь бы ее не пришлось ликвидировать. С этими довольно невеселыми мыслями я закончил проверку и встал с колена. Повернувшись, я поглядел на давно ощущаемый мной сгусток силы. Хотя обладатель ее очень серьезно маскировался, да и двигался интересно, мелкими порталами. Я так не умею пока.

Неподалеку на поваленном стволе сидела очаровательная даже по моим меркам китаянка, в изящном темно-зеленом с вышитыми алыми розами шелковом брючном костюме. Отвлекая внимание от красивых ног, из-под длинной полы выглядывали семь ярко-рыжих лисьих хвостов. Сложную прическу украшали несколько вычурных заколок, в высоких лисьих ушах с десяток серег, причем от них тоже силой сквозит. Плюс подобные же браслеты. Артефакты? Какая интересная особа. И личной силищи у этой очаровашки кратно относительно Аяны, и она даже несколько сильнее уничтоженной мною ведьмы. И это не считая артефактов. Интересно, кто это?

Упомянутая Аяна скромной мышкой замерла неподалеку, как будто она тут совершенно не при чем. Впрочем, я сам дал ей разрешение привести своих «сестер». Разве я мог подумать, что одна из них кицуне. Или как там их по-китайски, на каком-либо из диалектов?

— Асалом алейкум, прекраснейшая. — Вежливость великая вещь, этикет тоже. Дает время подумать, по крайней мере.

— Какой вежливый мальчик. — Насмешливо протянула кицуне… и атаковала.

Сначала попыталась пройтись по моей, так сказать, центральной нервной системе какой-то мозголомкой и практически мгновенно после этого переместилась порталом мне за спину. Пара коротких клинков были уже в руках дамочки, хорошие такие стилеты. Да вот только меня на месте уже не было. Я был везде. Во влажной земле тугайного леса, в реке, в сочной зелени листвы. Даже в воздухе, в водном паре, хоть его и немного. И мне пока не хотелось убивать эту нахалку.

Кицуне, впрочем, не растерялась, и, сплетя хитрым образом пальцы, попыталась меня найти. Да вот только она искала того, кто спрятался за мороком. А я не прячусь. Я тут хозяин. Я вообще ТУТ ХОЗЯИН.

От малого водного кулака, прилетевшего из родника, лиса-оборотень уклонилась, а вот от моей персональной плюхи — нет. Удар ладонью по уху вышел страшным, эта особа женского рода была просто сметена. Простого человека я б этим ударом сразу убил, но оборотни народ крепкий. Отлетев на десяток метров, кувыркаясь при этом и теряя клинки, серьги, браслеты и туфельки, лиса ударилась об ствол старого карагача, очень сильно ударилась. Немного сползла по стволу и замерла. Да и сложно не замереть, когда десяток толстых ледяных копий буквально пришпиливают к стволу, впритирку к коже пробивая в разных местах одежду. Хорошая штука шелк, крепкая. А мой так вовремя отремонтированный шамшир прижимается к нежной шейке, едва не пластая кожу.

— Пожалуйста, не убивай ее! — Сбоку на колени упала Аяна и склонилась в глубоком поклоне, вытянув ко мне руки. — Не убивай, хозяин! Она просто испытывала тебя!

— Испытательница. Как лед растает, сразу уходи. Не надоедай, в следующий раз убью. — Я убрал шамшир в ножны и притянул к себе все то, что попадало с наглой дамочки. Трофеи никто не отменял, в конце концов. — А ты, Аяна, будешь наказана. Как — подумаю.

Бледной статуей около моего почти дома замер дервиш. Вообще, мне это практически незаметно, но энергии тут во время нашей схватки погуляли немаленькие. Я так скажу, почти как серьезный смерч, или неплохое землетрясение. Простому человеку мало не покажется, вот Ёркину и не показалось. Ничего, оклемается, мужик крепкий.

Тут тренькнул сторожок на капсуле-коконе Хилолы. Ну, вот и время пришло. Я поспешил к родниковой купели, где в своем гнезде пока еще только-только очнулась девушка.

— Ну, ну, не надо волноваться. — Силовой кокон пока еще удерживал русалку, последним осмысленным действом которой был удар себя в шею стилетом. И сейчас девочка все единым разом все вспомнила, и попыталась вырваться из мягкого, но надежного захвата. — Тебе никто и ничто не угрожает, Хилола. Верь мне!

Все, огромные зелено-золотистые глазищи девушки осмысленно уставились на меня. Сработала ментальная закладка-программа, моя русалка сейчас завалена навалившейся информацией, и лихорадочно ее осмысливает. Пара минут точно есть, и потому я призвал Аяну, хоть рядом пусть и очень экзотическая, но молодая (в душе уж точно) женщина будет. Дервиш подошел сам и скромно притулился сбоку. Однако впечатлений у него сегодня, точно половину блокнота исчиркает заметками.