Вадим Оришин - Kujin Крыло отбрасывает тень [СИ]

Хатаке одновременно наносил удар одной рукой, ставил на тело сеннина взрывную печать второй, отслеживал движения противника шаринганом, смещался в сторону, выбирая удобную ему позицию. Сеннин сжигал взрывную печать своей чакрой, но это отвлекало, не позволяло применять другие техники, уклонялся от ударов, но шаринган читал его так же, как он предугадывал движения Какаши просто из своего опыта. И удары Хатаки были куда опаснее ударов Гая. Он действительно мог швырнуть сеннина, подбросить в воздух, или нанести удар, который почти невозможно блокировать. То, что не мог сделать Гай чистым тайдзютсу, Какаши делал, совмещая все свои навыки и техники. Использовал молнию, чтобы наносить удары быстрее, затем использовал камень, чтобы удары были сильнее, переходил на воду, уклоняясь от атак, и плотным потоком пламени скрывался от Курохая, не способного видеть через завесу горячего, ревущего огня. Их поединок целенаправленно превращал арену в месиво. Хатаке поднимал куски породы, защищаясь от атак Сеннина, использовал клонов, задействовал весь арсенал, какой мог, опасаясь применять только то, чем мог уничтожить все вокруг. Быстрая, резкая, ожесточенная схватка.

Но даже этого оказалось недостаточно.

Мощная волна Ки, простая и прямолинейная, на миг сбила Какаши с ритма боя. Связка прямых ударов Курохая заставила уклоняться. Сеннин мог немного уступать в скорости, но когда каждый удар способен перемолоть тебя в труху, игнорировать это нельзя. На одном из ударов из крепления выскользнул взведенный снаряд, заставив Какаши использовать и так тяжело ему дающееся Камуи снова. Уклониться он не успевал. На пару секунд шаринган перестал контролировать движения сеннина, пусть темпа боя опытный Хатаке снижать и не подумал, уже нанося встречные удары и царапая доспех напитанным молнией кунаем. Клона Курохай отогнал лучом сенчакры, а промедлением воспользовался, чтобы встряхнуть рукой, взводя следующий снаряд в поврежденной пушке, прежде чем направить его на Какаши. Перебросив первый снаряд в другое измерение, Хатаке сделал подножку, сбивая Курохая с ног, и пушка сеннина выстрелила куда-то в сторону. Курохай замерцал, и переместился в сторону от боя. Грохнул взрыв. Какаши уже приготовился к новой атаке, но замер. Его глаза выразили удивление и ошеломление. Затем он обернулся и замер. Снаряд пробил земляную броню, которой Какаши прикрыл Гая, и достиг цели. Голову бывшего дзенина разметало кумулятивной струей.

Курохай, все это время изображавший, что Какаши смог скрыть иллюзией и техниками положение своего друга, поднял правую руку и осмотрел ее.

Саске на балконе покачал головой, наблюдая, как к Курохаю присоединились Заку и Ханаби, и они уже втроем покинули арену.

— Какого хера он творит? Он же настроит против себя всю Коноху! Не жалеть своих — это уже не в какие ворота! Сейчас недовольные заткнуться, но потом…

Сигурэ рассмеялась:

— Потом? Малыш, нет никакого потом.

Учиха перевел на нее не обещающий ничего хорошего взгляд, но девушка легко его перенесла.

— Как бы тебе объяснить… Представь, что ты в бою, и знаешь, что уже получил смертельную рану. Ты не уверен, что и до конца поединка-то доживешь, а уж потом и подавно. И последнее, что тебе остается — это драться. Драться до конца. Ты думаешь, он не жалеет своих? Нет, он не жалеет себя. Для него это один сплошной затянувшийся бой, который надо выиграть, вот и все. Не важно, что будет потом, потому что у нас с ним нет никакого потом, — она развернулась и так же пошла к выходу. — Мы приняли свою смерть уже давно, малыш, пойми это.

Какаши больше не атаковал. Он замер, не решаясь подойти к мертвому другу.

— Замкнутый круг, Копирующий ниндзя?

Хатаке обернулся на Курохая.

— Ты не должен был его убивать.

— Должен. Я предупредил, что если он меня атакует — я его убью.

— Какой из тебя Хокаге, если ты убиваешь тех, кого должен защищать?

— Такой, какого заслуживает Коноха. Или ты думаешь, что справишься лучше, Какаши? Вон он, твой друг, которого ты хотел защитить. И не справился. Снова не справился, — Курохай перестал изучать поврежденную конечность, и обратил взор на Какаши. — Так в чем дело, Копирующий ниндзя? Ты слишком слаб? Или, может, ты делаешь что-то не так?

Хатаке сжал кулаки, и его пересаженный глаз явно выглядел как-то иначе, чем в начале боя.

— Я делаю все правильно!

Курохай подал знак Заку и Ханаби, чтобы вернулись к нему.

— Так высунь, наконец, голову из задницы. Брось мне вызов, когда будешь готов всех их защищать. А пока не мешай мне спасать Коноху от краха.

Курохай развернулся, чтобы покинуть арену.

И в этот слишком солнечный день с неба вылился дождь.

__

_

_

* * *

__

__

Вернувшись в свой дом, Курохай, не оборачиваясь, приказал:

— Займитесь своими делами.

Заку и Ханаби проявились понятливость и оставили его одного. Поднявшись в одну из комнат, Курохай закрылся там, чтобы починить повреждения в руке. И подумать.

Какаши хорошо себя проявил, сильнейший синоби Конохи, после него самого. Если бы еще мог драться в полную силу не по причине резкой опасности для друга, а вообще по своему желанию — не было бы ему цены. Без этого он мало полезен. Слишком замкнулся на воспоминаниях и чувстве вины. Толку от него в таком состоянии меньше, чем от того же Саске. И убийство Гая вряд ли положительно скажется на психологическом здоровье Хатаке, поэтому его срочно стоит отправить куда-нибудь на опасное, но выполнимое задание, чтобы занятость не позволила появляться в голове ненужным мыслям. Другого преемника на шляпу у Курохая просто не было, во всяком случае, пока. И чем больше Какаши в своих взглядах будет отличаться от Курохая, тем лучше. А откровенная вражда так и вовсе сыграет Хатаке на руку.

Терять Майто было немного жалко, непозволительное расточительство перед войной, но Курохай не врал, когда говорил, что Гай спекся. Но даже так сегодняшний день отнял у сеннина больше сил, чем бой на далеком острове, или поединок с джинчурики, а затем и с Рассветом. Все же элита Конохи — это совсем не элита какого-то захудалого клана с окраины мира.

В зону его чувств вошла Тсуме вместе со своим ручным волком. Она явно шла к дому, значит — его предложение принято. Но это и не было вопросом, осталось лишь узнать — чего она попросит взамен. Еще одна фигурка на доске для сеги, перешедшая на его сторону. Он бы и хотел относиться к людям иначе, но люди сами не позволяют ему такой роскоши.

Тсуме остановилась, вызвав вопросительный взгляд верного пса. Она еще раз прокрутила в голове произошедшее пару часов назад.

Когда появился Курохай со свитой, атмосфера на арене неумолимо изменилась. Виновник торжества собственной персоной. Запахло кровью. Не так, как перед охотой, а просто кровью. Тсуме внимательно наблюдала за происходящим внизу, пусть ее позиция и не была идеальной для такой задачи. Но и оттуда она увидела разницу между оппонентами. Ей даже показалось, что это сражение не более чем тренировка между матерым волком и парой домашних щенков, настолько все было нелепо.