Вадим Оришин - Kujin Крыло отбрасывает тень [СИ]

— Он будет умирать! Долго! Очень долго! — сжав кулаки до впившихся в кожу ногтей ответила девушка.

— Глупая, — Инудзука, опустила голову, удлинившиеся когти разодрали мягкую кожу ладони. — Тот кто УБИЛ его, только что умер у тебя на руках.

— Не важно! — мотнула головой Сакура. — Я все равно убью его. Найду и убью!

— Не сейчас, — оборвал ее Хокаге. — Позже.

Яростно окинув взглядом лица Тсуме и Хокаге, куноити стремительно ушла.

— Спасибо, что сдержал свое слово, — она позволила себе мимолетное прикосновение к Палачу.

Женщина ушла не попрощавшись. Ее слегка трясло, а шаг был не слишком твердым. Она уже его оплакала. Уже смирилась с мыслью, что его больше нет. Вот только сердце матери разрывалось на тысячи осколков, распадаясь и уже без возможности собраться вновь. Эту пустоту теперь ничем не заполнить. Она была к этому "готова", но оказалась "не готова".

_"Волчица не сможет зализать свои раны до конца, Палач"_ — констатировала Оракул.

— Такие раны остаются навсегда, — ответил Хокаге.

Из палаты вышла Амаки и остальные. Ирьенины, поклонившись Хокаге, тут же разбежались по своим делам. Их работа не закончилась. Амаки виновато улыбнулась:

— Жаль, мы ничего не могли сделать.

Профессиональный ирьенин, она давно научилась спокойно переносить смерти пациентов.

_"Она много жизней спасла, а отнимала мало. Странно"_ — выдала непрошенную оценку Оракул.

— Не могли, — подтвердил Курохай. — В какой палате находиться моя ученица?

Амаки чуть вздрогнула, переключаясь на другое.

— Пойдемте, — она указала направление. — Недоедание, истощение, и при этом организм удивительно полон сил. Помниться, я уже видела такие симптомы.

— Забудьте, когда и у кого вы их видели, — не то, чтобы Курохай не мог найти ее сам, но ему нужно было задать Амаки пару вопросов.

Амаки покосилась на Хокаге, но кивнула:

— Как скажете.

Ханаби вдохновенно ела прямо на своей кровати. Учителя она еще не заметила, и потом Хокаге чуть притормозил доктора:

— Помимо состояния организма, что с ее поведением? Проявление дискомфорта? Рассеянное внимание?

Ирьенин задумалась:

— В первый момент после пробуждение она была немного… растерянной. Но это быстро прошло. Больше ничего.

— Вы можете идти.

_"Девочка нас заметила. Растет"_ — оценила Оракул.

Когда Хокаге заходил в палату, Ханаби встречала его радостной улыбкой:

— Сенсей! Оракул!

— Как самочувствие?

Девчонка указала на стопку подносов на столике, и еще один, содержимое которого она уже добивала:

— Наедаюсь.

— Хорошо. Ты помнишь, что тебе показала Оракул?

Радость пропала с ее лица, хотя напуганной Ханаби не выглядела:

— Я не поняла, что это было. Но это было страшно. Надеюсь, не придется видеть это слишком часто?

Курохай качнул головой:

— Нет. Одного раза достаточно. Пока отдыхай. Если тебя выпустят из госпиталя до моего возвращения — вернись в свой квартал.

Ханаби удивилась, но кивнула:

— Я поняла, сенсей.

_"Пока, малышка"_ — попрощалась Оракул.

Хокаге покинул госпиталь и двинулся к резиденции. Пришло время операции.

__

_

_

* * *

__

__

— Хьюга? — несмотря на спокойный голос, удивление все же было заметно.

Темари рассматривала снявшего капюшон некунина, который отвечал ей спокойным и слегка надменным взглядом.

— Да, — кивнул Неджи. — Хьюга.

Они находились в тюрьме Суны. Хьюга был здесь не заключенным, а сторожем для условно опасного заключенного. Как минимум, он получил от Инахо… Просьбу сопровождать пленника до передачи его прямо в руки лидера Суны.

— И как он убедил Хьюгу служить себе?

Она обошла нукенина и заглянула в камеру. К протезу ноги девушка более ли менее привыкла, даже к боли притерпелась. А может, и хорошие новости помогли.

— Полагаю, так же, как убедил лидера Сунахама доверять себе.

Тюрьма пустовала. Вообще не работала, если быть откровенным. Только оправившемуся от катастрофы городу было не до содержания заключенных. Всех нарушителей просто отправляли на работы, злостных выбрасывали в пустыню. Поэтому кроме единственного заключенного и двух собеседников здесь же находилось всего двое охранников. Тера после терапии от Неджи не мог особо двигаться, а с отрезанными ладонями не мог применять техники.

— Он сказал, когда прибудет в Суну?

— Нет.

Темари подошла к клетке.

— Приведи его в сознание, и оставьте нас.

Через несколько минут Тера был усажен на стул, и кроме Темари, все покинули камеру. Девушка стянула матерчатый мешок с головы пленника. Он немного изменился. Волосы отросли, появилась щетина, кожа, кажется, посерела. Пленник моргнул несколько раз и сфокусировался на куноити. Узнал, и улыбнулся:

— Что? Тебе повторения за…

Сенбон вошел в его колено, заставив рычать от боли.

— Расслабься, малыш. Тебе предстоит почувствовать много боли. Очень много. Ты умрешь, но только тогда, когда я этого захочу.

Тера рассмеялся, сначала негромко, сдерживая боль, но с каждой секундой все сильнее. Темари продолжила погружать металл в его плоть, медленно, заставляя смех превратиться в крик. Но он все равно улыбался.

— Тупая сучка. Я умру… Да! Да! Да-да-да! Обязательно умру! Но я рад!

— Чему ты радуешься?

— Это честь! — оскалился Тера. — Подохнуть в плену под пытками! Я бы все равно сдох. А здесь это произойдет быстро. Ты, тупая пизда!

Во второе колено вошел кунай, медленно, с поворотом. Тера заорал, но его крик перемежался с хохотом. Когда лезвие остановилось, он еще несколько секунд, трясся от боли, задышал, тяжело и глубоко.

— Поторопись, сучка! У тебя не так много времени, чтобы получить удовольствие от мести!

Темари зло улыбнулась:

— Вот как? Отлично. Я с удовольствием проведу с тобой целую ночь. Но в этот раз страдать будешь ты. А получать удовольствие я, — она приставила кунай к его паху. — И начнем мы с твоего маленького дружка.

Он снова заржал:

— Обломись. Маленький дружок уже тю-тю. Все это время от меня отрезали по кусочку. Тебе остались объедки со стола.

Темари разрезала ткань. Тело под одеждой выглядело… Нездоровым. Темная сеть вен. Бледность. Темные пятна.

— Мне пересадили желудок, одно легкое, и еще трухи по мелочи, — поделился Тера. — Эти органы откажут первыми. Но это не важно. Посмотри на мой затылок, чуть выше шеи.

Куноити обошла его сзади и осмотрела голову. Несколько хирургических шрамов.

— Давай повеселимся этой ночью, — выдохнул Тера. — Потому что очень скоро мои мозги сварят себя заживо. И тебе придется играться с овощем. И вы нихрена не сможете сделать.

Он снова заржал. Негромко, но с каждой секундой хохот его все нарастал. Темари перехватила кунай.

— Тогда я воспользуюсь всем временем, что у меня есть. Запомни этот миг, — острие куная уткнулось ему в плечо. — С этого момента и до последнего твоего вздоха тебя ждет только боль…