Вадим Оришин - Kujin Крыло отбрасывает тень [СИ]

— Остается три вопроса, — Шикаку, который от своего клана был единственным, отложил листок и перевел взгляд на Шестого. — Кто останется в Конохе? Для чего Учиха-сан собирал усиленную команду? И что за третий пункт плана? Ведь это взаимосвязанные вещи, верно?

Шестой кивнул:

— Именно так. Третий пункт. Лидер Акацки может проявить фантазию. Придумать неожиданный ход. Заставить нас отступиться от треххвостого. И есть несколько вещей, которые представляют большую ценность. Первое. Два джинчурики, — Курохай кивнул на Наруто а затем на Фу. — Они остаются в Коноху, под охраной АНБУ и клана Инудзука. Второе. Столица, Дайме и правящая семья. Специальная команда отправиться на их защиту. Третье. Наши союзники, и их джинчурики в том числе. Они предупреждены и сами позаботься о своей защите. И четвертое. Коноха. О защите деревни я позаботился, но воздержусь от разъяснений.

Синдзи усмехнулся:

— Того, кто заявиться сюда, ждет сюрприз.

— Рассвет мобильны, это их преимущество. Их главные недостаток — малочисленность. Мы воспользуемся своим преимуществом. Способностью выставить сильные отряды сразу в нескольких направлениях удара.

— Вы не берете с собой ирьенинов? — спросила Тсунаде.

Джирайя хмыкнул:

— В таком бою и с такими противниками… Смерть или победа. Раны буду либо совсем незначительными, либо сразу смертельными.

— Ирьенины есть в группе поддержки для запечатывающих, — добавил Шикамару.

Асума покосился на Сигурэ и Дейдару:

— А твои люди, я так понимаю, это то, о чем ты не хочешь распространяться?

Шестой чуть кивнул в ответ.

— Ты уверен, что они нападут на Коноху? — спросила Тсунаде. — Или на столицу? Открыто? Это же почти объявление войны.

— У них нет другого выхода, — кивнул Курохай.

— Когда начинаем? — спросил Абураме Шиби.

— Сегодня. Два часа на подготовку после окончания совещания, — ответил Курохай. — Селение будет переведено на военный режим. Эта операция станет началом войны. Потому что после нее враг будет обязан начать действовать. Рассвету нужны все хвостатые звери. Не важно, для чего. Я не собираюсь им так просто их отдавать. Когда четыре из девяти биджу, причем три сильнейших, а два с сильными джинчурики, будут в наших руках, им не останется ничего, как начать действовать. Потому что мы закрепимся, установим оборону, а затем нападем сами. Нападем, потому что знаем — куда. Сейчас мы не готовы к атаке. Пока не готовы. Дождь хорошо защищен и способен выдержать долгую осаду. Сейчас осада базы Акацки выльется для нас потерями и кровью. Но подбор приемлемого способа разрушить там все до основания с разумными потерями — лишь вопрос времени. Пейн, лидер Рассвета — манипулятор. Он хочет стравить Великие Деревни в междоусобной войне, в бойне. И мы ему как кость в горле. Я не обещаю легкой победы и бескровной войны. Но сейчас мы ломаем противнику все планы. Сейчас мы забираем у него инициативу. Справимся — и эта война пойдет по такому сценарию, который выберем мы. Вопросы?

Вопросов не последовало.

— У вас два часа на сборы. Операция началась. И да прибудет с нами Воля Огня, — и, через короткую паузу, добавил. — Саске, останься.

Синоби поднялись и начали расходиться. Без спешки, но и без заминок. Но кое-кто все же оставался в зале. Двое из клана Инудзука не торопились уходить, да и им не нужно было готовиться к миссии за пределами Конохи. Выполняя приказ, никуда не уходил Саске. Так же не торопился уходить Какаши. Ханаби снова пристроилась рядом с Шестым, а тройка "гостей" просто сидели на своих местах.

Когда почти все уже вышли, Курохай обратился к Инудзука, кивнув на Фу:

— Отвечаете за нее. Дейдара?

Тот кивнул:

— Я с ней понянчусь, сенсей.

Фу подошла к Ханаби, улыбнувшись Хокаге.

— Ее тоже защищайте, — добавил Шестой, указав на Хьюгу.

— Будет исполнено, — подтвердили Инудзука.

— Фу. Если что, постарайся не разрушить пол Конохи, когда будешь защищаться.

Она серьезно кивнула:

— Мне здесь нравиться, так что я буду очень аккуратна, — не выдержала, и улыбнулась. — Возвращайся.

Компания покинула зал, осталось всего четверо. Курохай, Какаши, Саске и Сигурэ. Хатаке сложил руки в замок:

— Гай был сильным синоби, он мог бы сейчас пригодиться.

— Нет, не мог бы, — отрицательно качнул головой Шестой. — Ты видел наш бой, Хатаке. Когда-то вы были с ним соперниками. Он не раз тебя превосходил. Но он не смог меня достать. А ты смог. У него были навыки. Опыт. Способности. Но не было стержня. Он потерял двух учеников. Он пил. Он сломался. И представлял угрозу не для себя, а в первую очередь для своих боевых напарников.

— А если бы он отступил? — спросил Какаши.

— Он не отступил.

— Но если бы?

Курохай чуть качнул головой, выражая раздражение:

— Его бы отстранили и отправили на реабилитацию. Но он все равно бы не восстановился. Обучать детей я бы ему не доверил. А значит все — конец. Для него бы просто не нашлось занятия, Хатаке. Ты все еще переживаем смерть напарников. Его ждало тоже самое.

Какаши поморщился:

— Думаешь, ты его освободил?

— Я ничего не думаю. У меня есть дела поважнее, чем оплакивать сломавшегося подчиненного.

Какаши несколько долгих секунд молчал, после чего произнес:

— Надеюсь, ты не доживешь до конца этой войны.

Развернувшись, он ушел.

— Ты сегодня невероятно разговорчив, — проводив Хатаке взглядом, сказал Саске. — Так что для меня? Разве я не в столицу отправляюсь?

— Нет. Ты идешь вместо меня.

— Э? — Учиха немного удивился. — И зачем этот балаган? Тем более зачем скрывать от своих… А! Да угадаю, ты останешься здесь и будешь защищать Коноху?

Шестой кивнул:

— Верно. И собранная тобой команда тоже останется здесь. Пейн пошлет основные силы за двумя джинчурики. Плевать он хотел на Дайме.

Саске сложил руки в замок:

— Но самых сильных парней ты посылаешь за третьим?

— Туда он так же пошлет сильную группу, потому что будет считать, что в засаде сидеть буду я, и меня надо занять на время. И кого бы он туда не послал, я хочу, чтобы вы гарантированно убили одного или двух. Поэтому такая крупная группа.

Учиха подумал немного и кивнул:

— Отлично. А не так прост твой план, оказывается. А если на Дайме все же нападут?

Курохай пожал плечами:

— Плевать. Пусть резвятся. Или они, или Культ, кто-нибудь по его душу придет. Я его об этом предупредил.

— А меня будет изображать…

Сигурэ сложила печами и с легким мерцанием изменилась.

— Не беспокойся, я не буду приставать к твой семье, — правдоподобно соблюдая мимику произнесла она.

Учиха хмыкнул:

— Тогда на счет семьи…

— Просто не подыхай, — оборвал его Курохай. — Вас там много будет, прикрывайте друг друга, вот и все.