Наталья Авербух - Граница леса

— Ну, и что? — грубо спросил Танар. — Кончай говорить загадками, что есть, скажи прямо.

— Ну, так непохожи они на эту варварку, — пояснил свою мысль Ковек.

— Ну да, — пожал плечами Танар. — Варварка — она и есть варварка, а те — наши, из королевства.

— В степях нет колдунов, — покачал головой Ковек. — И ведьм нет.

— А ты прямо все степи исходил? — огрызнулся Танар. — На границе нет, а ещё где-нибудь есть. Какая разница?

— В степях нет ведьм, — упрямо повторил Ковек, не обращая внимания на раздражение друга. — А эта жила возле границы: она знает наш язык, забыл?

— Ну, знает, — неохотно признал Танар. — К чему клонишь, не пойму никак.

— Да странно всё это, — развёл руками Ковек. — Если варварка сумела впитать столько силы, она должна была учиться это делать. И имя её…

— Сэр этнограф! — поддразнил друга Танар, но увлечённый своей идеей Ковек не обиделся. — Что не так с её именем?

— Ты же слышал.

— Да, — скептически подтвердил Танар. — Так звали одну девушку, а потом степняки завоевали империю! Очень содержательно!

— Нет, — настаивал Ковек. — Я вспомнил. Это проклятое имя. Всех, кто его носил, побивали камнями.

— Для побитой камнями она очень быстро двигается, — проворчал Танар. — Бред какой-то! Проклятая дикарка из мест, где не знают о магии, оказывается могущественной ведьмой и приносит к нам какой-то волшебный цветок, который взрывается силой на лабораторном столе! Потом дикарка спасает Киксу, пляшет перед ней свои дикие пляски и, в довершении всего, мирно засыпает прямо на полу!

— Ну да, — подтвердил Ковек. — Так и есть.

Они давно уже дошли до лаборатории и сейчас стояли перед дверями, за спором забыв войти внутрь. Услышав спокойный ответ приятеля, Танар пожал плечами и шагнул через порог. Ковек последовал за ним.

— Ну, и что мы тут видим? — протянул Танар, внимательно оглядевшись по сторонам.

Волшебный цветок лежал, как ни в чём ни бывало, на лабораторном столе, и по-прежнему испускал видимое только магам свечение — признак заключённой в нём силы. С установленных в шкафах рамок на этот свет отзывались собственным светом снятые с изученных заклинаний структуры. Так быть не могло, и всё-таки так было.

— Похоже, эта штуковина, — кивнул Ковек на цветок, — повышает силу заклинаний. — Потому каскад дал такой результат.

— Похоже, — согласился Танар. — Надеюсь, повторения не будет.

— Не должно, — неуверенно отозвался Ковек и покосился на шкафы. То ли ему показалось, то ли свет немного усилился. Особенно вон тех, зеленоватых, которые магистр Залемран привёз из столицы и всё никак не собрался изучить. Кстати, с чего это вдруг заклинания отливают не белым, а зелёным светом? А вот варварка, когда говорила без акцента, отсвечивала грязно-жёлтым цветом… и шар тоже…

— Поиграем со спектром? — предложил Танар, проследив взгляд друга. — Проверим, с чего он так выглядит. Всё равно никуда уже не пойдём: не стоит рисковать с этим «подарочком».

Вопреки обыкновению последних дней, магистр вернулся домой к обеду. Одновременно весёлый и обескураженный, он велел подавать в столовой как можно скорее и ничего не хотел знать про цветок, эксперимент и странное поведение гостьи.

— Потом, потом, — отмахивался магистр. — Не взорвался же цветок до моего прихода, подождёт и сейчас.

Требование подавать обед немедля значило, что почтенный Борак уступит своё место за общим столом жильцу, потому что не успеет разогреть недостающую порцию (обычно магистр возвращался к ужину), но Залемрана это не взволновало.

— Совещания закончились, магистр? — осторожно спросил Ковек, когда все (включая Киксу и растрёпанную со сна Тиселе) уселись обедать. Полдня провозившись над цветком, ученики успели прийти к выводу, что варварка, конечно, шпионка, и страшно подумать, кто её послал. Не степи — это точно. Степи подкупили бы местных, слишком уж бросалась в глаза Тиселе, чтобы шпионить на свою родину. А вот кто? Империя? Там, правда, магов не больше, чем в степях, но ведь это они так говорят… Мало ли какие знания могут хранить хитрые имперцы в своих заплесневелых от времени манускриптах?

— Совещания? — растерянно переспросил магистр. — А, нет.

Он отщипнул кусочек хлеба, и покатал между пальцами. Удивлённо посмотрел на свои руки и внезапно усмехнулся.

— Чудеса сегодня у нас в Карвийне, — как бы между прочим сказал он, и не заметил, как от его слов насторожились все присутствующие в комнате. — Леани вдрызг напилась. И не дома, а в каком-то сомнительном трактире. Потом пыталась полезть в драку, но охотников не нашлось даже в той дыре. Песни орала, пьяная шаталась по городу. Насилу её магистр Браннит домой увёл.

Тиселе выслушала всё это, не моргнув и глазом, но про себя подумала, что ошиблась она со своим проклятием. Не похоже, чтобы для такой девушки, как Леани, было нормально драться в «сомнительных трактирах». Наверняка так поступал тот человек, который спал возле погибшего дерева. Не разобравшись, Тиселе подарила Леани именно его способ напиваться, и это только привлекло внимание.

— Она сошла с ума? — в ужасе спросил Танар, который, как и все уроженцы Карвийна, знал Леани, дочь одного из отцов города, с самого детства. Девушка не уступала своими манерами столичным леди — так все говорили в один голос.

— Не похоже, — пожал плечами Залемран. — Она всё твердила обо мне и о моей поездке в Элойзу, поэтому магистр Браннит позвал меня с собой.

Кикса перевела огромные, широко раскрытые глаза с Залемрана на его учеников, потом на Тиселе и опять на Залемрана. Внезапно поперхнулась и опустила взгляд.

— Вы что-то увидели? — азартно спросил Танар, пока Кикса прокашливалась и пила воду. — Что-то по вашей части?

— Почти, — хмыкнул Залемран. — На Леани было наложено заклинание. Очень хитрое, и почти незаметное, я бы не догадался, если бы не истлевший рукав.

— Рукав? — не понял Танар. — Почему истлевший?

— Чему я вас только учил, — проворчал магистр. — Запомните хоть сейчас, пожалуйста, вещи не истлевают ни с того, ни с сего. Или их долго и неправильно хранили, или…

— Ведьма! — торжествующе перебил наставника Ковек. Кикса снова поперхнулась.

— Хоть кто-то из вас соображает, — кивнул Залемран. — Да, ведьминские чары по сути противоположны привычной нам магии, и от их применения материя разрушается. Потому-то и говорят, что ведьмы колдуют голые: иначе им бы пришлось всё время покупать новые платья.

— Так это Леани колдовала? — поразился Танар.

— Тогда бы на ней истлело всё платье, а не один только рукав, — возразил Ковек. Залемран кивнул.

— Что-то вроде этого. Нет, похоже, заклинание запустили в руку. И, знаете, что-то знакомое есть в этом заклинании… какие-то цветные отсветы…