Алинна Ниоткудина - Мастер сновидений

— Чем обязан, смиз Карва? Никак не ожидал увидеть Вас в своем заведении.

— Я пришла просить об одном одолжении.

— Меня? Для Вас все, что смогу, почтенная смиз Карва.

— Я сейчас все расскажу, — пифия оперлась на прилавок, чтобы отдышаться.

— Подождите секундочку, смиз Карма, — сказал Одрик, выскочил в дом, подняв пару недорослей, нашел самый приличный стул в своем хозяйстве и уволок его в лавку. Усадив Карву приготовился слушать.

— Одрик, выслушай меня очень внимательно, не забудь ничего.

— Как можно, смиз Карва.

— Я мне скоро придется уйти за черту, и я прошу тебя сделать одно дело, мне самой уже не дожить. Летом на ярмарку приедет один человек, Юммит Кнон. Ты его помнишь, он снимал у тебя пристройку под склад.

— Да помню, всегда в перчатках, высокий, немного чудной. Но, смиз Карва, что с Вами? Вам рано умирать.

— Умирают не рано и не поздно, а когда настанет твой черед, — сказала она и закашлялась. Пифия прикрыла рот платком, но на нем все равно были видны пятна бурой крови. Это чахотка, она–то и свела в могилу мать Одрика. Но чахотка измывается над человеком долго, иногда годами, а смиз Карва еще недавно была совершенно здорова, а уже умирать собирается.

— Смиз Карва, как же так?

— Вот так, молодой человек… Но я не за жалостью сюда пришла. У меня к тебе есть просьба, вот этот медальон передашь Кнону. Передашь, во что бы то ни стало. Ты меня понял?

— Да, конечно.

— Держи. Ты же знаешь, желание уходящего за черту — закон!

— Да, смиз Карва, обязательно передам.

— Я сейчас отдохну и пойду домой.

— Давайте я Вас провожу. К тому же в такое время, темень сплошная за окном.

— Нет, нет! Я специально ждала темноты, чтобы меня не увидели. И не надо, чтобы нас с тобой видели вместе. Вот еще немного передохну и пойду….

Вдруг пифия переменилась в лице, голова запрокинулась, глаза закатились, она стала дышать часто–часто… Одрик растерялся, не знал что делать. Но она выпрямилась, замерла, уставилась остекленевшими глазами в точку позади мага и начала бормотать, а потом не своим голосом на распев заговорила:

Когда перестанешь обиды стеречь,

Ты обретешь расчлененный свой меч.

Его раздробила злая рука,

Зная, что гибель владыки близка.

Дробь золотая, слезами горя,

Под волнами моря дождется тебя,

Серебряных струн безудержный звон,

Их ты услышишь, дотронься — вот он.

Красную медь до вечерней зари

По капле ты в доме огня собери.

А добрую бронзу, как ни крути,

Ты откопаешь в чреве земли.

Хитрая ртуть, с ней всего тяжелей,

Но попадется у странных друзей.

Олова дробь ты увидишь в пыли,

Только почаще под ноги смотри.

Серый свинец, сводный брат золотой,

То разгадает алхимик простой.

Честную сталь ты найдешь в сундуке,

Что пращур от глаз сохранил вдалеке.

И восемь дробей воедино сольясь

Откроют тебе сокрытую власть.

Пифия смолкла, по ней проходила мелкая дрожь, лицо покрылось потом.

— Эй! Кто там за дверью, не прикидывайтесь, я знаю, что вы там. Сор, выходи.

Вообще–то надо проявить изрядную глупость, чтобы надеяться спрятаться от мага за дверью в его же доме.

— Сор, кто там с тобой еще?

О! Да Сор, однако, с девушкой. Оно не удивительно, есть с кого пример брать.

— Простите, асса Одрик, мы не хотели Вам мешать.

«Вот это новости! «Вы» от девицы сопливой, это когда я успел так постареть? "

— Не хотели мешать, так помогайте. Полотенце найдите. Сор, и братца там кликни.

Не–е, девчонки соображают куда быстрее, потому что свежее (что удивительно) полотенце было быстро найдено, и Одрику было, что подать пифии, а Рора все еще приходилось ждать. Ну конечно, они втроем прибыть изволили, в своем обычном «боевом» порядке Р–Л–С.

— Рор, проводите смиз Карву домой, она не здорова. И сами заодно проветритесь.

Пришедшая в себя пифия повернулась к братьям, они все как по команде выразили ей почтение.

— Молодые люди, не надо чтобы меня видели с Одриком, и что я была в этом доме, тоже никому знать не надо.

Рор решил, что его и Лора для эскорта вполне достаточно, а Сора оставили на хозяйстве.

Одрику было уже достаточно впечатлений за сегодняшний день. Он запер дверь лавки, кому надо с черного входа зайдет, вернулся в то, что недавно называлось его гостиной, раскрыл все, что можно раскрыть, чтобы дом проветрился. Радостно ворвавшийся ветер принес весть о приближающемся снеге. Маг сдернул с головы плетеный ремешок, ветер лихо подхватил его соломенные волосы, перемешал их. Ветер испугался, но тут же вспомнил, что он — ВЕТЕР, и решил не покидать дом, в который его так любезно пригласили, раскачивал занавески, раздувал угли камина, гонял мусор по всему полу…

Девушка, с которой был Сор, обиженно надула губки, она вроде собралась убрать последствия посиделки, а ветерок забавлялся с ними как с игрушками. Мастеру снов тоже вздумалось развлечься, в документах цвет у него стоял голубой, следовательно, можно поиграть с воздухом. Да и не нужно здесь ничего особенного, это же не гроза над городом, и не ливень в горах, это легкий домашний сквознячок. Одрик пустил его по всему полу воронкой, порыв ветра облетел все углы и собрал в себя весь мусор и пыль, сжал этот кулек потуже, вылетел с ним на улицу и выплюхнул все в глубокую лужу. «Молодец», — маг похвалил ветер, — «какой ты у меня сообразительный! "

— Хоп! И — порядок, — улыбнулся хозяин.

— Спасибо, асса Одрик, как здорово у Вас это получается.

— Обращайся в случае чего. Сор, ты мне не объяснишь, почему твоя девушка меня на «Вы» называет, постарел тут с вами что ли?

— Одри, а ты разве не узнаешь? Это же Маари.

— Как? Маари?!

Это была одноклассница Шайми, неужели столько времени прошло. За пять лет так выросла. Ну да, ему тогда было четырнадцать, чуть–чуть не хватало до совершеннолетия, а теперь уже девятнадцать… А Шайми было бы уже тоже четырнадцать.

— Маари, неужели это ты? Да, ты времени зря не теряла. Росла усиленно в нужных местах. А всего четырнадцать ларийских лет(57)….

— Мне уже пятнадцать, я была на год старше Шайми.

— А Шайми всегда будет девять…

— Мы помним, весь наш класс помнит Шайми. И Вас мы помним… тебя, ты тогда…

— Помните, говоришь? А вот я бы предпочел забыть, а не забывается…

Одрик поднялся наверх. Беспокоить Лотти он не хотел. Зашел в комнату своей матери, где не изменилось ничего, бросился ничком на ее кровать, обнял подушку, которая, как ему казалось, еще хранила ее тепло… Мама!.. Хотелось заплакать, но ему сегодня уже напоминали, что он большой мальчик, а большие мальчики не плачут.

Уже и гости угомонились и тихо разошлись по домам, а сон все не шел. Слишком много событий за сегодняшний день. И Маари удивила… Когда же это было? Давно, а кажется будто вчера….