Георгий Левшов - Сделка с демиургом [litres]

– Рад видеть тебя! – улыбнулся он. – Жалко будить девушку, но время не ждет.

– Прикольные у вас замашки, мужики! Меня все знают, а я, хоть убей, никого не помню!

– Вспомнишь! – убежденно сказал чекист. – Обязательно вспомнишь!

– Как тебя кличут, солдат?

– Сергей Евтушенко. Старший лейтенант.

– Староват для лейтенанта! – усмехнулся Авдеев.

– В комитете неспешно дают звания.

– Я знал поэта с такой фамилией… – пробормотал Роман.

Парень ему понравился. Как и те два офицера, принявшие неравный бой с демонами в ленинградском кафе.

– Евгений Евтушенко! – кивнул офицер. – Знаю, читал. Мы не знакомы!

Он вышел из машины, распахнул дверь:

– Прошу в гости!

Инна пробудилась, сонно хлопая глазами.

– Приключения продолжаются? – Она с нескрываемым любопытством огляделась по сторонам. – Сейчас из кустов выскочат оборотни?

– Можете не волноваться! – сказал Евтушенко.

– Намоленное место? – улыбнулся Роман.

– Вроде того…

Они подошли к подъезду, чекист нажал кнопку звонка. На пороге объявился капитан Панов, в его руке дымилась чашка кофе. Видеть влиятельного офицера в тренировочном костюме было непривычно. Он приветливо кивнул гостям:

– Добро пожаловать!

Молодые люди зашли в прихожую, дверь захлопнулась. На этом все прозаические сравнения со стандартной ленинградской квартирой закончились. Помещение было нашпиговано хитроумной аппаратурой. Трое мужчин в штатской одежде склонились над панелью управления, вдоль стены стояли полтора десятка больших мониторов. Экраны транслировали видео с улиц города.

Роман хлопнул в ладоши:

– Ни фига себе! Это ведь новейшие технологии! Откуда в лохматом совке такая техника?!

– Насчет совка поаккуратнее! – сказал Панов. – Мы – люди демократичные, но за базаром следим!

Роман нахмурился. Он точно знал этого красавца с модельной внешностью, только не мог понять, где и при каких обстоятельствах они встречались. Такое случается. Увидишь в толпе незнакомца и ломаешь голову, откуда он тебе знаком?! А спустя время на память приходит школьный альбом и замусоленная черно-белая фотография, на которой тот стоит рядом. Он прикоснулся подушечками пальцев к экрану. Твердое, теплое стекло. Плазменные панели при касании становились мягкими, как замороженный пластилин.

– Тебя удивляют технические новшества? – спросил Панов.

– За время круиза я отучился удивляться! – ответил Роман.

Капитан внимательно выслушал отчет Евтушенко. Аппаратура издавала мирное жужжание, словно стайка миролюбивых пчел. Любопытная, как все земные женщины, Инна прильнула к экрану. Камера была установлена в районе Невского проспекта, на месте слияния с улицей Рубинштейна. То самое кафе, где их вчера потчевали обильным завтраком. Качество съемки было зернистым, как это случается на «запиленной» видеозаписи. При входе в закусочную столпилась очередь, дверь приоткрылась, впуская вовнутрь избранных посетителей; могучая фигура дяди Паши перекрыла обзор. Наружу вышли два посетителя – дородный мужчина в костюме и молодая девушка. Мужчина небрежно положил купюру в широкую ладонь швейцара, камера бесстрастно зафиксировала змеиные зрачки демона и зеленый свет, струящийся из его глаз.

Инна громко прошептала:

– Твою мать! Это ведь…

– Так точно! – кивнул Панов. – Мы наблюдаем крупного ленинградского чиновника.

– А кто она?!

– Наталья Лузина. В этом году девушка заканчивает обучение в ЛГУ, на историческом факультете. Комсомолка, спортсменка и, наконец, просто красавица.

Инна улыбнулась, вспомнив фразу из бессмертной комедии Леонида Гайдая.

– Она не знает, как это чудище выглядит на самом деле?!

– Обыватели видят солидного гражданина средних лет. Странно, что асарег позволил себя обнаружить… – задумчиво сказал Панов. – Вы слышали про полукровок?

– Слышала, видела и даже разговаривала. Вы хотите сказать…

Панов закончил мысль за нее:

– Асареги и васаги могут вступать в сексуальные отношения с местными жителями. В принципе любой демон способен совершить половой акт, но зачатия не свершится. В результате контакта с асарегом рождаются дети, ничем не отличающиеся от остальных. Может быть, немного умнее, сильнее и талантливее своих сверстников. С той особенностью, что с рождения они знают о себе всю правду.

– Ты сказал – асареги? – спросил Роман.

Он отвлекся от изучения материала, из которого были сконструированы экраны.

– Ты правильно услышал! – сказал капитан. – Одно из имен демонов. Асареги и васаги – третий чин демиургов. Нечто вроде нашего командира роты. Приличный уровень, но до генерала далеко.

– В роли генерала – Ангекок?!

– Горячо…

– И много здесь полукровок? – спросила Инна.

– Хватает! – уклончиво ответил Панов.

Тем временем асарег подошел к новенькой «Волге», шофер услужливо распахнул дверь в салон. Демон пропустил вперед спутницу, повернулся к камере, черные губы исказила злобная усмешка.

– Он нас видит?! – прошептала девушка.

– Безусловно! – невозмутимо ответил капитан. – И видит и слышит, сам оставаясь неуязвимым. Если асарег не захочет быть обнаруженным, вы минуете его, как пустое место. Очень ловкие господа!

И тотчас, будто в подтверждение его слов, в воздухе поплыли сиреневые полосы, на том месте, где только что стоял демон, образовался прозрачный туман.

– Прям-таки Дэвид Копперфилд! – ахнула Инна.

Панов вопросительно посмотрел на Романа, тот нехотя проговорил:

– Популярный иллюзионист. Вроде Акопяна.

– Жила себе на свете пьянчуга-репортер и думать не думала, что вокруг не люди, а черти шныряют! Не мешало бы моего бывшего мужа просветить вашей камерой! – задумчиво проговорила Инна.

– Так было не всегда! – сказал Панов. – Демоны активизируются в канун великих катастроф, мировых войн, фатальных преобразований в жизни общества. Одним словом, накануне кризиса.

– Ты рассказывал про Великую Отечественную войну, – напомнила Инна. – Демоны заполонили страну в мае сорок первого…

– Последний наиболее яркий всплеск активности демонов пришелся на сороковые годы двадцатого века. У нас имеются сведения, что Верховная ставка Гитлера состояла на сорок процентов из их числа.

– А сам Гитлер?!

– Мы такой информацией не располагаем, – осторожно ответил Панов.

– Говорят, настоящий фюрер сбежал в Латинскую Америку! – возбужденно сказала Инна. В ней проснулся падкий до сенсаций репортер.

Панов неопределенно покачал головой. Такой жест мог означать все, что угодно.

– Меня больше тревожит настоящее время, нежели дела давно минувших лет, – сказал он. – Советский Союз стоит на пороге драматических преобразований, которые неизбежно повлияют на судьбу мира.