Фонда Ли - Нефритовая война [litres]

– Может, во вторник, – ответил он, заметив обиду на лице Кори. – Позже поговорим.

Они вернулись обратно в столовую. На столе появились чай, глазированные сливы и сигареты. Маик и Рон отставили стулья и сели чуть позади Колоссов. Анден на секунду застыл в двери, не зная, куда ему деваться, но Маик Тар зацепил ножку пустого стула Андена ступней и осторожно подвинул к себе. Стало ясно, что Андену следует сесть на стороне Коулов, позади Хило.

Так он и сделал. К его удивлению, стулья Саны и Кори остались там же, где и были, по обе стороны от Даука Лосуна.

– Коул-цзен, – начал объяснения Даук, – надеюсь, вы не возражаете, что моя жена и сын тоже примут участие в разговоре. Мы здесь живем без церемоний, и хотя люди в квартале называют меня Колоссом, это скорее дань уважения, чем официальный титул. Кто-то ведь должен возглавить нашу диаспору при необходимости. Я польщен, что такую ответственность возложили на меня, но не стыжусь признаться, что обычно полагаюсь на здравый смысл жены. Из всех наших детей только сын носит нефрит. Он как пчела, которая пьет нектар из каждого цветка, – его все знают и все любят, а кроме того, да помогут мне небеса, учится на адвоката, так что я предпочитаю держать его под рукой.

Анден редко слышал от Даука Лосуна такие пространные и смиренные речи. Однако этим началом Даук очертил условия разговора, свой высокий статус и влияние. Он напоминал леопарда, стоящего перед тигром – у него было гораздо меньше нефрита, меньше денег и меньше влияния в этой стране, чем у Коула Хило на Кеконе, но он настоящая Зеленая кость и не из тех, кто прогибается перед гостем в собственном доме.

– Я никогда не стал бы оспаривать то, как другой Колосс управляет своим кланом, – торжественно произнес Хило, – тем более в другой стране. Я знаю, как важно иметь хороших советчиков.

Даук немного расслабился. Нельзя отрицать, подумал Анден, что Коул Хило знает, как и когда взять нужный тон в беседе. Во время ужина он был приветливым гостем, щедрым на комплименты, улыбался и смеялся. Теперь же сидел почти не шевелясь и слушал с холодным вниманием, как затаившийся хищник.

– У меня много вопросов об Эспении, Даук-цзен, и о нефрите в этой стране. С тех пор как я стал Колоссом, я уделял внимание только кеконским проблемам. Это было необходимо. Но, как и у вас, у меня хорошие советчики, и благодаря им я понял, что теперь нефрит приобрел международное значение, а опасность для Кекона и образа жизни Зеленых костей приходит из-за океана.

– Многие кеконцы в этой стране – выходцы из семей, сбежавших сюда от шотарцев, – пояснила Даук Сана. – Мы сохранили кое-какие старые традиции, но, к сожалению, утратили связи с родными на острове. Некоторые семьи, как, например, моя, привезли с собой нефрит, это никогда не было проблемой, потому что мы хранили его у себя. А теперь, похоже, мир меняется, все ополчились против нас.

– Мы тоже не наладили связей с соотечественниками за рубежом, – посетовал Хило. – Кеконцы никогда не любили смотреть дальше собственных берегов, но друзья и враги научили меня, что необходимы перемены. Вот почему я лично приехал встретиться с вами, Даук-цзен, и разобраться, чем мы, Зеленые кости, можем друг другу помочь.

Разговор длился три часа. Дауки рассказали Коулу Хило о тайной жизни Зеленых костей в Порт-Масси, объяснили, что не могут открыто носить нефрит и должны тренироваться тайно; а с помощью нефритовых способностей разбираются с проблемами внутри кеконской диаспоры и защищаются от хищников из Бригад, а иногда и враждебности и недоверия эспенцев. Такое отношение в последние годы только усугубилось вследствие возникшего напряжения между Кеконом и Эспенией из-за войны в Оортоко, а также правительственной пропаганды об опасности и угрозах нефрита для простых людей.

Дауки поведали, что с помощью взяток полиции им долгое время удавалось держать зал для поединков открытым, но теперь главная угроза исходит от Бригад, которые увидели возможность для расширения рэкета, игорного бизнеса и наркоторговли в районах, издавна контролируемых кеконцами. А еще – возможность красть нефрит.

Вечерело. Даук Сана принесла еще чая и тарелку с жареными орешками. Она открыла окна, чтобы проветрить столовую от сигаретного дыма. Снаружи уже давно стемнело. Хило задавал все более специфические вопросы: сколько Зеленых костей в Порт-Масси? Насколько они скоординированы? Скольких при необходимости может созвать Даук? Что собой представляет Босс Кромнер? А его смотрящий, Тощий Римс? Сколько под его началом шкурников? Каков их главный бизнес? Кто их соперники? Анден знал об этой стороне Коула Хило, но никогда не видел собственными глазами – он мыслил как Штырь.

Анден заметил, что Кори слегка развалился на стуле, взгляд расфокусировался, как и внимание, словно у скучающего студента во время лекции. Мать ткнула его в бок, чтобы выпрямился, он извинился и ушел в туалет, а потом стал мыть посуду на кухне. Анден с легким раздражением услышал плеск воды и звон посуды. Он тоже устал от напряжения, но не считал возможным встать и заняться чем-то другим, когда Колоссы обсуждают стратегию, затрагивающую всех. Даук Лосун не отчитал сына и не позвал его назад, но разочарованно поджал губы.

– Я бы хотел встретиться с этими Боссами, – наконец объявил Хило. – Со всеми одновременно и в одном месте.

Даук Лосун с минуту помолчал. Потом заговорил с явной озабоченностью:

– Коул-цзен, сомневаюсь, что это возможно. Даже если вы их заманите, а я сомневаюсь, что это получится, закон чрезвычайно строг в отношении насилия, даже насилия против преступников, которые заслуживают такой участи. Для вас это будет слишком рискованно и слишком дорого обойдется, как и для всей кеконской диаспоры. Если что-нибудь случится с Боссами во время встречи, Бригады нам отомстят, включая невинных людей из Южного капкана.

Хило откинулся на стуле.

– Друг мой, что, по-вашему, я задумал? Убить всех Боссов собственноручно?

В последующие секунды гнетущей тишины стало очевидно – именно это и подумал Даук. На губах Хило заиграла слабая улыбка; казалось, его забавляет, что, даже будучи Зеленой костью, Даук строит предположения на основе стереотипов о кеконцах – якобы прирожденных буянах и убийцах.

Хило прервал неловкий момент, покачав головой.

– Мой Шелест устроила для меня специальное разрешение правительства носить нефрит во время визита. Мне не дозволено провести в Эспении больше двадцати дней, я должен декларировать каждый ввезенный камушек и обязан вывезти то же самое количество. – Он снова потрясенно покачал головой. – Я вижу, насколько здесь все устроено по-другому, и не собираюсь навлекать на себя неприятности. А что важнее, я не дома и не могу шепнуть чье-то имя или отнимать жизнь на территории другого Колосса, если я уважаю его и хочу остаться его другом. – Он улыбнулся, показывая, что не обижен на слова Даука. – Можно многое узнать о людях, находясь с ними в одной комнате. Вот почему я хочу встретиться с Боссами. Точнее, я хочу, чтобы вы с ними встретились. Я здесь лишь гость.