Анчутка - За море-океан [СИ]

— И это твоей статью и красотой нам положено восхищаться?

Чудовище горделиво изогнуло шеи и приподняло одну из шести бровей.

— А что тебя смущает? Между прочим, если вспомнить о Цербере, то можно сказать, что моя внешность вообще соответствует классическим канонам…

Иван закашлялся, с содроганием вспомнив, что о трехголовом монстре, охраняющем вход в царство смерти, читал в одном из манускриптов. Когда-то, читая сию байку, он мечтал, как станет знаменитым путешественником и собственными глазами увидит это чудо. И вот, пожалуйста…

Серый подобными размышлениями себя не затруднял и о Цербере понятия не имел, но решил, что не стоит злить самовлюбленного собеседника, который к тому же умеет дышать пламенем и которого им нужно, теоретически, просить о помощи.

— О вкусах не спорят, — тактично произнес он. — Лучше я последую твоему совету, поприветствую тебя и представлюсь.

— В этом как раз нужды нет, — отмахнулось чудовище. — Я тебя, Сергей, еще волчонком, между прочим, помню… А вот спутников твоих не признал.

Царевич и Гуша назвали свои имена. Чудовище выжидательно посмотрело на оборотня, но тот молчал, не в состоянии припомнить, чтобы он когда-то видел что-либо подобное, даже в раннем детстве.

— Змей Горыныч, — в конце концов коротко представилось обиженное чудище.

— Ой, а бабушка ведь про тебя рассказывала, — радостно вмешалась в разговор Гуша, до этого восхищенно рассматривавшая белоснежную чешую. — Какой ты ловкий, и как незаметно для поселян на спор пробрался в деревеньку в разгар праздника и выпил пиво из всех бочек. И какой ты сильный — разнес потом им пивоварню. И какой быстрый — от местных мужиков убежал…

Тут Серый ненавязчиво пихнул болтушку локтем и девушка поперхнулась на полуслове. Горыныч насупился.

— Короче, Яга тебя не забывает, — бодро заговорил Сергей. — Шлет тебе, так сказать, привет. Просит узнать, как ты тут и все такое. Не засиделся ли, мол, без дела, не устал ли вдалеке от родных мест.

— Я из родных мест улетел как раз на отдых, — отозвался Змей. — Интересно, как ты это себе представляешь — устать от отдыха?

— Всякое бывает, — не согласился оборотень. — Иногда так и захочется взяться за какой-нибудь труд, желательно — за общественно полезный. Особенно когда отдых затянулся…

Горыныч подумал.

— В целом, намек я понял, — заявил он. — У вас проблема, и решить ее, по-вашему мнению, должен я.

— Ну если в двух словах, то да, — признался Сергей.

— Тогда расскажи не в двух, — предложил Горыныч. — Время у нас есть, а прежде чем принять решение, я должен знать, о чем речь.

Выслушав историю о пропавшем корабле, Змей произнес:

— Вам повезло — об этих «блуждающих островах» я знаю не понаслышке. Пожалуй, я способен найти одного из них. Только боюсь, что убедить его вернуться ближе к родным для вас берегам я не смогу.

— Об этом речь и не идет, — заверил его приободрившийся Серый. — Главное — выяснить, где он сейчас.

— А что потом? — вкрадчиво уточнил Змей. — Надеюсь, вы не предлагаете мне впрячься в вожжи и дотащить корабль до Лукоморья?

— Возможно, будет достаточно сообщить им верный курс? — предположил Серый.

— Не уверен, — ответил Горыныч. — Если их отнесло далеко — а скорее всего, так и есть — то кораблю банально не хватит припасов, чтобы добраться до земли.

Команда спасателей примолкла. Гуша задумчиво теребила застежку сумки.

— А не сможешь ли ты, Горыныч, доставить меня на тот остров? — наконец несмело спросила она.

— Это еще зачем? — удивленно вопросил Змей. — Для массовости?

— Возможно, я придумаю способ, как вытащить оттуда корабль, — уклончиво ответила девушка. — Не уверена, правда, что получится…

Горыныч придирчиво осмотрел щуплую собеседницу и остался недоволен:

— Пуда три в тебе, однако, будет… Я ж все-таки не лошадь. Хотя, с другой стороны, тащить тебя уж точно легче, чем выслушивать упреки Яги в том, что я отказался вам помогать. Ладно, посмотрим. Я вылечу на поиски прямо сейчас, посмотрю, где там ваш корабль и насколько он от нас далеко, а ты тут пока на всякий случай лопай поменьше…

Змей расправил крылья и взвился в воздух. Сделав круг над горой, он взревел, выпустил струю пламени и скрылся из глаз в сини небес.

— Это будет несложно, — грустно сказала в никуда Гуша, с тоской вспоминая, сколь скудные припасы у них остались. — А если он задержится надолго, нам вообще будет нечего есть…

Первые два дня на острове прошли незаметно: было много дел. О том, что Горыныч согласился помочь, они сообщили Яге сразу же после отбытия Змея, но остались весьма разочарованы: зеркальце постоянно рябило, звук доносился с искажением, и им с бабкой понять друг друга удалось с большим трудом. В довершение всего, на середине разговора поверхность внезапно потухла и связь со старухой прервалась. Видимо, расстояние до Тридесятого леса было таким огромным, что даже магический артефакт преодолевал его с большим трудом. Сообщение об их успехах, однако, достигло назначения и это было самое главное. Покончив с этим, путешественники принялись обустраивать свой быт: обследовали близлежащий лес и склон горы, выбрали место для стоянки и соорудили укрытие от солнца недалеко от реки. Попутно выяснилось, что рыба из нее при известной сноровке ловится достаточно легко и неплоха на вкус. Гуша также разыскала отмель, на которой водились уже известные им морские гады, а Иван, сияя от гордости, притащил здоровенные плоды в темной твердой оболочке — один из них едва не пришиб царевича, свалившись с дерева. Внутри обнаружилась сравнительно небольших размеров сердцевина с белоснежной и вполне съедобной мякотью. Взобравшись с десятой попытки по гладкому стволу и сбив с вершины еще несколько плодов, Ваня пополнил их припасы этой экзотической снедью.

Все кулинарные эксперименты спутники проводили на Сером — тот мог в любой момент перекинуться в звериное обличье, в котором был невероятно живуч. На исходе этих двух дней оборотень смотреть уже не мог на еду, зато было со всей достоверностью установлено, что голодная смерть путешественникам, вопреки опасениям Гуши, пока не грозит.

Потом время потекло медленнее. Насущные проблемы были решены, ожидание выматывало, и друзьям приходилось изобретать себе все новые и новые занятия. В один из дней, например, Иван и Серый отправились изучать остров, и даже нарисовали, вернувшись, на песке его карту, которую, правда, к утру смыло приливом. Гуша в это время затеяла постирушку, в результате чего ее спутники имели удовольствие весь вечер лицезреть подругу, облаченную в нарядное платье с Буяна. Потом от скуки затеяли ночное бдение на берегу: затаившись на краю леса, следили с замиранием сердца, как коварные волны подбираются все ближе, и даже различили в темноте каких-то тускло светящихся бесформенных чудовищ, вяло перебиравших щупальцами и ползавших на мелководье. Когда и это надоело, царевич и оборотень принялись состязаться в ловкости — кто больше поймает рыб, и многие речные обитательницы были ни с того ни с сего выхвачены из родной стихии, а потом с миром отпущены обратно. Гуша же подолгу сидела на берегу реки, разглядывая сверток с изображением Буяна, подаренное им княжной, вертела его так и сяк, хмурила лоб и задумчиво взвешивала в руках второй дар — ножницы. Заметив это, Серый предложил попытаться снова связаться с Ягой и расспросить бабку, не знает ли она, что за волшебство скрыто в рисунке, но девушка от этого предложения отмахнулась: она помнила слова княжны о том, что им следует самим догадаться, как действует чудо-картинка.