Евгений Нетт - Хроники Звёзд #1

Сфера росла, магия перетекала из Альмагеста вовне, но при этом её не становилось меньше…

— Кхм-кхм… — Раздавшееся за спиной покашливание едва не заставило Элиота потерять контроль над созданной сферой, но он всё-таки справился и стабилизировал магию, после чего попросту впитал её обратно, ещё раз подивившись тому, как та уходит «в никуда». — Запутался, я так полагаю?

Серая кожа, пара аккуратных рожек и третий глаз прямо посреди лба — Элиот во второй раз в своей жизни, — или всё-таки в двух? — встретился с Дьяволом лицом к лицу, и нельзя было сказать, что эта встреча его сильно радовала.

— Если только самую малость.

Властитель преисподней щёлкнул пальцами — и опустился в изящное кресло, при ближайшем рассмотрении которого оно становилось всё ужаснее с каждой секундой. Постоянно изменяющееся, плывущее, словно расплавленный металл, оно изображало всё самое отвратительное, мерзкое и жуткое, что только мог себе представить человек.

— Я не буду ходить вокруг да около, и скажу просто: игры со временем привели к… некоторым аномалиям, с которыми прежде мне не доводилось встречаться. Да-да… — Дьявол улыбнулся. — Впервые за целую вечность мне удалось заставить своего вездесущего братца ошибиться и первым потратить своё право на вмешательство в ток времени. Ничем не уравновешенное изменение временных линий привело к тому, что мир населили мифические существа, и это всеми смертными воспринимается как данность. Понимающих, что произошло, только трое: я, мой брат и ты, Элиот. Фигура, что проскользнула сквозь время…

— Если Дьявол говорит, что не будет ходить вокруг да около, то он будет бегать…

Трёхглазый обиженно поморщился.

— Я всего лишь пытаюсь представить для тебя ситуацию так, чтобы ты всё понял. Но если тебе это не нужно, то просто знай: вместимость твоего Альмагеста — пиковая вместимость Северной Короны в целом конкретно для тебя в далёком будущем, плюс твоя текущая вместимость… Но последнее не совсем точно.

— Подожди-ка, ты хочешь сказать, что сейчас мой Альмагест каким-то мистическим образом вмещает в себя максимум магии, которого я вообще смогу достичь в своей жизни? И не менее мистическим образом я выжал эти запасы до дна во время дуэлей?

— Аномалия с объемом твоей силы появилась и закрепилась в мире материальном не далее, как в момент, когда ты потерял контроль над магией и в пределах возможностей смертного вмешался в токи времени, сумев взглянуть на события прошлого. Скорее всего, виною тому резонанс с твоей принцессой на каком-то совершенно невообразимом уровне… — Трёхглазый резко замолчал, виновато посмотрев на собеседника. — Ты вряд ли поймешь что-то из моих дальнейших объяснений.

— Единственное, чего я не могу понять, так это то, почему самому Дьяволу что-то неизвестно? Как ты, вечное существо, появившееся на заре мироздания, можешь чего-то не знать?

— Правильным будет сказать: созданное на заре мироздания, Элиот. Ни я, ни мой потешный брат-близнец не имеем к созданию миров, людей и магии никакого отношения. — И вот тут-то Элиота серьезно переклинило, так как он искренне считал всемогущим и Дьявола, и Бога, а тот факт, что они ещё не начали перекраивать реальность под свои нужды — их противопоставлением и достигнутым равновесием. — Предсказывая твой следующий вопрос: я не знаю, кем был мой создатель. Мы называем его Творцом, ибо всё, до чего может дотянуться взгляд, создано им ещё до нас. Бесчисленные планеты, даже сама магия, которую ты, хочу напомнить, поклялся уничтожить…

— Я помню об этом. Как и о том, что ты сам позволил мне прожить полноценную жизнь перед тем, как приступать к выполнению этой задачи. — Глаза Дьявола и Элиота встретились, но ни один из них не спешил отводить взгляда. И если первый глядел с насмешкой и интересом, то второй — с уверенностью и напором, какого не ожидаешь при встрече смертного с сущностью высшего плана бытия.

— Живи, я тебе в том не мешаю. Даже более того — помог советом… Самостоятельно ты бы долго доходил до того, что я рассказал, а после боялся бы лишний раз пользоваться этим могуществом, которое, между прочим, на данный момент стабильно.

— Что-то может меня… дестабилизировать?

— Я так не думаю.

Пауза затянулась на несколько секунд — и была прервана необычайно спокойным Элиотом, с искренней благодарностью взглянувшим на самоё тёмное и злое существо во вселенной…

— Спасибо.

… а в следующий миг Дьявола не оказалось ни в комнате, ни даже во всём смертном мире. Элиот подождал немного, после чего принялся устраиваться на ночлег. Ни моральных, ни физических сил заниматься чем-либо более не было, а усталость давила на тело и сознание всё с большей силой. Не смутило юношу даже отсутствие кровати, и спустя какую-то минуту он, забившись в угол за грудой хлама, мирно посапывал, наслаждаясь долгожданным отдыхом…

Донельзя хмурый Элиот следовал за принцессой словно хвостик уже второй час кряду, но всё ещё не смог добиться сколь-нибудь внятного ответа на вопрос о том, в чём же он провинился. Пропал? Так тому было вполне логичное объяснение: юноша не хотел в такой момент мешать королевской семье скорбеть по усопшему другу. Не обнаружился наутро в своей комнате, объявившись только в полдень? Ближе к истине, но до такой степени обижаться на кратковременную пропажу Элиот всё равно видел нелогичным.

А потому сейчас, когда принцесса безуспешно пыталась оторваться от защитника, решившего попытать счастья в роли тени, юноша отчаянно соображал, что он может сделать для того, чтобы загладить то ли существующую, то ли нет вину.

— Ты так и будешь ходить за мной по пятам?!

— Ровно до тех пор, пока ты, принцесса, не ответишь, что я такого натворил.

— Пропал! Не зашёл к сэру Густаву! Заставил меня волноваться, появившись только на следующий день! Этого мало?! — Выдала слитным потоком слов резко развернувшаяся Астерия, серьезно обрадовав Элиота своей готовностью выслушать, наконец, полотно его оправданий.

— Пропал — потому что не хотел мешать тебе и твоим родителям оплакивать смерть хорошего друга, принцесса. Я не знал его и трёх месяцев, и ходить за вами следом, изображая, будто бы мне так же грустно, как и вам — значит быть страшным лицемером. — Астерия в ответ на признание друга нахмурилась, но промолчала, так как понимала, что это — тот самый искренний ответ, который она желала услышать. — Что до сэра Густава… Я чувствовал, что тот мне помочь не сможет, а помня твою реакцию на процесс формирования внутреннего Альмагеста, единственным вариантом было спрятаться куда-то и в одиночестве пережить вал боли, что я и сделал. Очнулся вечером — и тогда же лёг спать всё в той же башне, а после пробуждения сразу отправился искать тебя. Вот и всё.