Андрей Вольмарко - После дождя (СИ)

— Принимай командование здесь. А вы трое — со мной, — Мурмин устало зашагал по пристани. Отсидеться всё же не выйдет.

Но, по крайней мере, сопровождать какого- то важного ублюдка — это всё ещё не быть в Медном, Когда всё начнётся.

А ведь всё скоро начнётся, не смотря ни на что. Он чувствовал это.

Вокруг гудела толпа. Она, толпа, всегда гудела…

Крики детишек, визги торговцев, лай собак, вопли возниц, смех девушек. Сегодня на Малой Квадратной площади было людно. Ничего нового — только стражи чуть больше обычного.

Шум счастливых людей, честно заработавших деньги и пришедших купить себе что- либо на них. Пришедших встретиться с кем- то. Стук сотен каблуков, шорох сотен одежд. Многоголосый крик толпы.

Простые рабочие и торговцы. Самые простые люди, сводящие концы с концами. Мурмин с лёгкой улыбкой смотрел на них. Его безумно радовал их вид — счастливый, чуть уставший.

В Старом квартале, в основном, жили те, кто был связан со старыми и уважаемыми цехами. В них положение рабочих было вполне терпимым.

В них не было ни нищеты, ни измывательства цехов над рабочими.

Но где- то там, в Медном, полным- полно таких, кто мечтает об этом. Тех, кому не повезло родиться именно там, а не здесь. Тем, кому не повезло вступить в тот цех, а не иной.

Все эти мысли перепутались в голове Мурмина, когда он продирался через толпу. Хорошо. Плохо. Где- то плохо, когда где- то хорошо.

А возможно ли одно без другого?

Но что же хорошего в его жизни именно сейчас? Доверие безжалостного и ублюдочного Торгового Судьи? Назначение юстициаром, верным и слепым псом богатеев? Конец даже всяких надежд с Каэртой?

Вздохнув, он продолжил лавировать в людском потоке. Время даст ответы на всё.

Через пятнадцать шагов он услышал зычные крики глашатая с бочки посреди торговых рядов:

— Вступите в стражу! Поддержите родной город, подставьте своё плечо Веспрему! — балабол, усмехнулся нидринг, продираясь к главной улице. — Указом от пятнадцатого числа Рейхальда, Торговый Совет разрешает и призывает вступать в стражу нидрингам, фэйне и аргрингам! Послужите своему городу, служи плечом к плечу с Горькой Правдой, Мурмином Хорстоном! Вступите в стражу!

Собственное имя взорвалось в голове Мурмина тысячей искр.

Его имя… Как пример?..

Это Эрнест додумался? Или кто ещё? Это… Было так странно.

Его именем зазывали в стражу. Мог бы он подумать о подобном десять лет назад, когда верхом его мечтаний был сонливых охранник на складе кожевников?

И ради этого ему- то понадобилось, чтобы прогнуться под ненавистный Торговый Совет.

Но ничего. Когда это всё закончится, он начнёт писать снова. И он напишет! Эрнест получит свою бескровную борьбу!

Но пока — заняться делом. Встретить кого- то важного на углу Скляночной.

Совсем рядом с домом Каэрты. Может, зайти?

Нет! Какое зайти? Он что, с ума сошёл?! Зайти! Ха!

Или всё же стоит?

Что- то внутри недовольно скреблось по рёбрам. Демоны, а ведь он так и не отправил никого с ней. Надо зайти. Извиниться напоследок.

И сказать, что любит.

«Что?!»

Эта мысль казалась ему странно правильной. Было что- то притягательное в том, чтобы сказать ей это перед тем, как он исчезнет из её жизни. Или она исчезнет из Веспрема.

Точно. Так он и сделает. Пожалуй. Да. Последний рывок.

Он резко остановился, и один из следующих за ним стражников врезался в него.

— Так, — резко выговорил Мурмин, оборачиваясь. — Подождите меня на углу Скляночной. Установите наблюдение и убедитесь, что всё спокойно. Мне нужно быстро проверить кое- что.

— Так точно, — и Мурмин свернул в проулок.

Его грудь раздувалась с каждым шагом, а сам он чувствовал себя окрылённым. Возможно, это потому, что он не спал два дня. Может, потому, что не ел ничего уже сутки. Может, он заболел и его начало знобить.

Но он, с растрёпанной бородой, пропахший потом, облепленный мокрым плащом и с ноющими ногами, чувствовал себя легко, как никогда.

Он скажет ей, что чувствует. Скажет, что ему жаль, что всё так вышло. И попросит простить.

Она, разумеется, откажет ему. Но ему и не нужна победа! У него будут другие победы!

Когда прохожих на улице поубавилось, а дома стали меньше и приятнее глазу, он почти бежал.

Её дом высился в самом конце улицы, и он, задыхаясь от собственной наглости и счастья, шлёпал по лужам.

А как это сказать? Не слишком ли сложно?..

Но его рука уже судорожно колотила в дверь.

«Думать поздно, пора действовать», — подумал он, судорожно сглатывая. Горло разом пересохло, а голова кружилась. Он будто бы стоял в центре хоровода, который вокруг него водили дома, дождь, небо и мостовая.

Ответа из- за двери не было.

Бух- бух.

Ещё удар. Пожалуйста, быстрее, я сейчас…

А может, она уже убежала?! Нет, нет- нет! Эрнест наверняка приказал закрыть городские ворота, бежать некуда! Нет!

Бух- бух- бух!

Шелест дождя переплетался с шумом города и стуком крови в висках.

Нет, так глупо не может быть! Нет! Нет!..

Зубы стиснулись до боли, и он замахнулся ещё раз.

И тут дверь вздрогнула и приоткрылась.

— Эвет? — с трудом припомнил нидринг имя мальчишки, что с любопытством смотрел из крохотной щели между дверью и косяком. — Твоя мама дома? Мне срочно нужно с ней поговорить, это очень…

— Госпожа Каэрта занята, — пропищал парнишка, глядя на Мурмина карими глазами.

Какими- то безразличными. Как у Мрачноглаза. Действительно его?..

— А можно я подожду её? — взмолился Мурмин, состроив страдальческую мину. — У меня… Э- э… Нога болит! Мне нужно, чтобы она посмотрела!

Эвет задумчиво посмотрел на него. Лицо парнишки сморщилось от недоверия.

— Ты врёшь? — уличительно спросил он, и Мурмин нервно хохотнул.

— У меня лодыжка вывихнута, а ты спрашиваешь, вру ли я? Это же демонски больно!

— А где это — лодыжка?

Мурмин почувствовать, что огонь его решительности дрогнул.

— Это на ноге.

— О. Нога. Тогда это больно. Проходи.

Дома у Каэрты было сухо, темно и тепло. И пахло травами.

— А… Где она? — спросил Мурмин, растирая замёрзшие руки.

— Эвет, кто это?! — истошный крик и грохот со второго этажа. — Отойди от двери!

— Вот где- то там, — тускло проговорил парнишка.

Каэрта быстро спустилась по лестнице, выставив перед собой длинный нож.

Растрёпанные волосы, на лице капли пота, в глазах горит неясный огонь.

— Каэрта… — промямлил Мурмин. Она снова будет злиться, а он будет молча стоять и пытаться выговорить хоть что- то в своё оправдание…Он не мог отвести взгляда от капель пота, которые стекали по её милой шее, обнажённым плечам. — Я пришёл… — что? Извиниться? Признаться?

— Ты. Снова.

— Мне просто нужно было встретить кое- кого рядом, на углу. И я вот решил зайти, сказать кое- что.