Валентин Гольский - Возвращение в Белоземицу [СИ]

Уже вечерело, и я сидел на кухне с кружкой чая, раздумывая: хорошо это, или плохо, что Яна не приехала, когда в сенях раздался гулкий удар, послышался недовольный голос девушки, и дверь, ведущая из сеней в дом, распахнулась.

— Не ждали?

Она перешагнула порог, розовощёкая и весёлая, пожалуй, даже слишком, с ощутимым запахом перегара и окутанная парфюмерными ароматами. Волосы, уложенные в какую-то сложную причёску, отблёскивали тёмной медью. Короткое платье, цвета морской волны и несколько золотых колец-браслетов на руке. Она выглядела замечательно, и было так приятно, когда эта удивительная девушка, обвив мою шею руками, чмокнула куда-то в район правого уха.

— Ты ведь по мне соскучился, маленький шалунишка? — воркует она.

— Почему это я шалунишка? Между прочим, я сегодня молодец, уборкой весь день занимался.

— Ой, какой умница, — восхитилась Яна. — Малыш хорошо себя вёл и заслужил награды?

Она положила руки на свою талию и медленно повела их вверх, утягивая платье. Я невольно сглотнул, видя, как открываются её потрясающие ножки, как медленно ползёт по ним полоса ткани…

Рассмеявшись, Яна щёлкнула меня по носу и спросила:

— Ты об этом мечтал сегодняшний день, ведь правда? Признавайся!

Я и забыл, какая она вредина. Был замечательный день, было так здорово жить одному… Может и в самом деле, отправить её к себе, как это советовал сделать Сашка?

— Ну ладно-ладно, я больше не буду, — она опять наклонилась, на этот раз поцеловав меня в нос. — Но ты такая бука, даже не встретил меня! А там между прочим, сумки!

— Где?

— Там, — она махнула рукой. — На улице стоят. Виталя уже укатил, сказал, что мы сами занесём. Ой, ну-ка подожди-ка…

Остановившись, она озадаченно вгляделась в моё лицо. В комнате царил полумрак, видимо девушка только сейчас заметила, новые детали в моём облике. Включив свет, Яна изумлённо на меня уставилась. Потянула вверх, вынуждая подняться со стула, провела пальцем по правой щеке, где как я помнил, было изображено нечто извивающееся, волнистое, а над волнами бежал такой же неровный ряд символов, немного смахивающих на иероглифы. Оттянула ворот моей футболки и не удовлетворившись этим, бесцеремонно задрала её от живота, до самого подбородка.

— Боже мой…

Не знаю, чего в её голосе было больше: изумления или восторга. Она совершенно не испугалась произошедших со мной в такой короткий срок перемен, зато теперь, её испугался я. Что за девушка мне досталась в соседки?

— Кажется, я зря уезжала, — произнесла она благоговейно. — Твоя вечеринка точно была круче нашей. О, и на руках тоже!

Она раскрыла мою ладонь и всмотрелась в неё.

— Это что, египетская письменность? Я по телевизору видела, у них такие значки были. А что здесь написано?

— Не знаю, — буркнул я, не зная, что ещё ответить.

— Знаешь, — сказала она уверенно. — Иначе не писал бы всё это на себе. Только говорить почему-то не хочешь.

Меня точно диковинную зверушку в клетке повернули вокруг оси, опять задрав футболку, Яна пробормотала нечто вроде:

— Так-так, ну ладно хоть не купола… Ой, смотри, даже на ногах есть!

Я вовремя схватился за шорты, которые она, не испытывая лишнего стеснения потянула вниз.

— Яна, да, там тоже! — максимально твёрдо сообщил ей я.

— Круто. Просто круто, — констатировала девушка. — Покажи.

— Не хочу я… ой! Яна, оставь мои шорты в покое! Нет, ну правда… Да Янка!

Девушка серьёзно и неотвратимо стягивала с меня этот предмет одежды, не обращая внимания на мои вопли и сопротивление, а я вдруг понял, что она более пьяная, чем мне показалось поначалу.

— Я хочу посмотреть! — пояснила Яна прервавшись на миг, и опять попыталась меня раздеть.

— Ты первая! Снимешь своё, я сниму шорты! — отчаявшись, поставил я ей условие.

Задумалась она всего на мгновение. Затем извивающимся движением скинула с себя платье, оставшись в тёмно-синем кружевном нижнем белье. Потрясающе… Нет, вообще то, у неё кажется тормозов и так мало, а уж после приёма алкоголя они отключаются напрочь, но какая же она всё-таки красивая!

Воспользовавшись тем, что мой мозг временно отказался выполнять свои функции, а тело застыло в параличе, Яна всё-таки сдёрнула шорты. Вместе с трусами, что я даже осознал не сразу.

— Обалдеть… — выдохнула она. — Как ты это сделал? Даже на мошонке… Я и не знала, что там можно…

— Яна! — опустив голову и обнаружив, что стою голый, я даже подпрыгнул от возмущения и задёргался, натягивая на себя одежду. — Ты вообще… Что творишь то, а?

В дополнение к своему стыду, я ощутил, как наливаются жаром мои татуированные уши, знаю, что сейчас они стали бордово-красные и оттого смущаюсь ещё сильнее.

— Да ладно, — Яна усмехается, и, подобрав своё платье, натягивает его на себя снова. — И вообще, тебе нечего стесняться, очень даже ничего… такой…

— Яна!

— Ой, ну молчу, молчу… Пошли за сумками лучше, поможешь их занести. А потом расскажешь, как ты всё это умудрился сделать. Ведь даже сутки не прошли!

Совместными усилиями мы заносим сумки. Совместными — это когда я их тащу, а Яна идёт рядом и канючит, что хочет есть, и устала в дороге, а ещё, кажется правая туфелька ей натёрла ногу. В добавок, оказывается, что сумок целых три штуки и мне приходится ходить за ними два раза, причём девушка честно сопровождает меня туда-обратно.

— Куда ты столько всего набрала? — пыхчу, потому что последняя сумка самая большая и тяжёлая неимоверно. — Ян, ты кстати жить у меня всё-таки решила, что ли?

— Виталик сказал, что через недельку он освободится и тогда наймёт кого-нибудь, что бы наш дом привели в порядок, — она, прервав историю о том, как 'нога болит, а в трёх аптеках подряд не оказалось пластыря, прикинь', переключается на новую тему разговора. — Поэтому, пока у тебя перекантуюсь. Здесь хорошо, река рядом — купаться и загорать можно. Ты в мешке будешь спать, а себе я постельный комплект привезла.

Со вздохом облегчения ставлю третью сумку к двум её подружкам и сообщаю:

— Мешка нету больше.

— Как нету? Что ты с ним сделал? — с подозрением смотрит на меня Яна.

— Надуть пытался! Силы не рассчитал, и он лопнул.

— Да-а-а!? — поражённо протягивает девушка, но тут же спохватывается. — Тьфу ты! Совёнок, ты совсем меня за дуру держишь что ли!? Какое ещё надуть, он же тряпичный! Выйди лучше из комнаты, я переоденусь.

— Я тебя видел буквально…

— Ди-и-им!

— Понял-понял, выхожу…

— Так что с мешком произошло? — кричит она мне в спину.

— Да порвался, уже не новый был, а всё равно жалко…

Иду на кухню и ставлю греться кастрюлю супа на плиту.

— А почему ты у Светки не хочешь пожить? — чувствую, что сам себе могилу рою, потому что совсем не хочу, чтобы она от меня уезжала, но всё же задаю этот вопрос.