Валентин Гольский - Возвращение в Белоземицу

- Ты чего разделся? - возмущается девушка. - И перестань меня лапать, только приставаний твоих не хватало сейчас.

- Если ты думаешь, что я буду спать тут одетым, ты сильно ошибаешься, - шиплю ей сквозь зубы, потому что Яна чувствительно пихает меня локтем в живот. - Прекрати возиться, ты как червяк... Ой! Яна, мне больно!

- Я никак не устроюсь! И футболка колется, трава или песок попали.

- Так сними её.

- Обойдёшься!

- Ну и спи так, только елозить перестань.

Я всё-таки водружаю левую руку ей на животик, а правую кладу себе под голову. Против такого девушка не возражает, потому что вдвоём тут и в самом деле тесновато и приходится искать компромиссы.

Яна успокаивается, но тут же требует погасить свечу.

- Не надо, скоро сама погаснет. Традиция такая, в долго стоявшем доме положено свечу сжечь.

Это Яна почему-то принимает сразу и затихает.

Смотрю на бледный язычок пламени и мысленно отсчитываю секунды. Вокруг тихо так, что слышу шум в собственных ушах. А может это ветер на улице? Не понимаю, и задумавшись об этом, сбиваюсь со счёта.

Где-то под полом раздаётся писк и Яна тут же вскидывает голову:

- Дим, ты слышал?

- Да спи ты уже, не доберутся они до тебя, - я даже морщусь от досады. Нажимаю кнопку на часах и убеждаюсь, что до полуночи осталось всего три минуты. Бурчу: - Мне даже сниться что-то начало, а ты со своими мышами. Отстань, Ян.

Девушка умолкает, возможно обиделась, но мне сейчас всё равно. Мой мысленный счётчик перешагивает полночь и спустя ещё пять минут я не выдерживаю: вновь проверяю время. Всё верно. Вообще то, часы идут правильно. Ладно, кажется в инструкции упоминалось о том, что иногда приходится подождать дольше. Или всё это полный бред, а я - псих в него поверивший.

Нервничаю так, что с трудом заставляю себя лежать неподвижно и почти заканчиваю отсчёт ещё одной пятиминутки, когда меня накрывает.

Словно проваливаюсь в колодец, в ушах встаёт гул ветра, хлопают крылья и слышится резкий, клокочущий крик. Перестаю ощущать спальный мешок и Яну, меня словно подвесили на верёвочке, а вокруг носятся невидимые в темноте твари типа летучих мышей. Вновь клокочущий крик, на этот раз гневный. Кому-то не нравится, что здесь появился я? Моргаю, силясь разглядеть где оказался и что происходит, но перед глазами лишь встают красные круги. Лицо обдаёт сильным потоком воздуха, ого-го, а тут далеко не только летучие мышки, тут ещё летает некто намного крупнее!

Потом всё заканчивается. Прямо перед собой вижу два огромных жёлтых глаза с узкими зрачками. Не кошачьи, скорее крокодильи, они смотрят, не мигая и мне чудится зелёная морда с торчащими клыками. Неожиданно понимаю, что нахожусь дома, Яна сопит в шею, а в подполе опять пищит мышь, но видение жёлтых глаз не отпускает меня. Несколько раз моргаю, и наконец окончательно возвращаюсь к реальности. Свеча почти погасла. Пламя трещит и подёргивается, давая не столько света, сколько копоти.

- Плохой сон? - спрашивает девушка сонно.

- Рука затекла, - отвечаю я ей.

Переворачиваюсь на другой бок и чувствую, как она обнимает меня сзади, прижимается к спине. Такая горячая и желанная... Но не сейчас. Сейчас я чувствую разлитый в воздухе змеиный запах, а когда опускаю веки, передо мной как наяву встают жёлтые, с узкими зрачками глаза.

В небольшой, - всего три столика кафешке пусто. Стою изучая ценники и внешний вид выставленной на продажу выпечки. Сосиска в тесте выглядит максимально похожей на еду, заказываю пару штук и стакан зернового кофе, присаживаюсь за столик. Почти сразу рядом опускается широкоплечий, одетый в просторную серую ветровку парень.

- Здорово, Дим, - он с ходу жмёт мою руку и тут же кричит девушке за стойкой: - чай чёрный, без сахара пожалуйста.

- Привет, Саш - здороваюсь я. - Как жизнь, как дела, как работа?

- Идёт по накатанной, - отмахивается пришедший и ждёт, пока девушка поставит на стол мой кофе.

- Сосиски греются, - говорит она и удаляется, виляя филейной частью.

- Ты смотри, - негромко удивляется Саша и покачивает головой в такт покачиванию попы девушки.

Я фыркаю.

- Ну давай, рассказывай, что у тебя случилось?

Саша мой старый, очень старый друг. С ним я знаком с первого класса и ему доверяю почти полностью. С моего первого, ему то сейчас почти тридцать. Колеблюсь, не зная рассказывать или нет про ритуал.

- Не то, что бы случилось, - говорю я задумчиво. - Смущают меня некоторые встречи, которые в последнее время происходят.

- С женщинами, хоть?

- С ними, - вздыхаю я.

- Тогда это нормально. Женщина должна смущать и вводить в искушение. Это ещё Ева придумала.

- Какая ещё Ева? - не понимаю я, погружённый в свои колебания.

- Ева... Ребровна наверно, об отчестве я как-то не задумывался.

- Тьфу ты, - в сердцах сплёвываю на землю, за что удостаиваюсь недовольного взгляда девушки, которая принесла сосиски мне и чай для моего друга.

Девушка делает внушение о плевках в общественном месте и отходит, а я всё-таки приступаю к объяснениям, невольно понизив голос:

- Саш, ты, наверное, помнишь, что я всегда увлекался языческими верованиями и ритуалами.

- Помню даже, что тебя за глаза Друидом во дворе называли.

- Ну да, - невольно морщусь. - На самом деле, я в это не верил никогда по-настоящему.

- Иначе я бы с тобой не дружил.

- До прошлого года не верил...

Сашка перестаёт меня прерывать и слушает внимательно, и я выкладываю ему всё.

Подробнейшая инструкция с коротким названием 'Ритуал' хранилась в нашей семье всегда. Неизвестно, откуда она взялась, из каких веков и стран до нас дошла, по словам моего отца, мы храним этот текст как минимум поколений десять, но скорее всего больше. Каждый мальчик, рождающийся в нашей семье, переписывает эту инструкцию слово-в-слово из прошлой, когда ему исполняется восемнадцать лет.

Казалось бы, с учётом размножения и общей болтливости людей, эта тетрадка давно должна быть выложена в интернете, или о ней должны знать много людей, но этого почему-то не происходит. Я не задавался вопросом 'почему', этим озадачился мой отец. Во-первых, попадая в посторонние руки, безобидный текст превращается в по настоящему роковой, достоверно известно о пяти случаях гибели людей, которые становились обладателями невзрачной тетрадки с названием 'Ритуал'. Я не знаю, что произойдёт, если попытаться, например, напечатать текст в газете, вполне возможно, что, например, сердечный приступ не даст мне этого сделать.

При этих словах, Сашка хмыкнул, но комментировать не стал, слушая дальше.

Во-вторых, в нашей семье рождаются только мальчики. В спальне моих родителей, висит генеалогическое древо нашего рода, одиннадцать поколений - неплохая статистика. Конечно же, всех отследить не удалось, есть обрывающиеся линии, люди пропадали без вести или погибали на войне, возможно оставив потомство неизвестное нам, но тем не менее, можно выявить третий факт.